Страстный. Плохой. Опасный (СИ)

Сердце сжалось от испуга, но я успокоилась и собралась с уверенностью отстаивать себя.
Со смущением игнорирую то, что стою на коленях, высоко поднимая руки, показывая документу Игнату-противному-телохранителю, который чуть хмурится, взяв в руки мои документы.
— Но это всего лишь пропуск…
— По закону это такой же документ. Там стоит официальная печать, и разрешение главного редактора, — живо возразила я, и довольно быстро подорвалась на ноги, отряхивая колени от невидимой пыли. — Причем действительный еще два года, сойдет за лицензию, — я мельком посмотрела на Максима. Он не сдерживал свою безобразную усмешку на соблазнительных губах, в то время как я крепко сцепила кулаки, стараясь взять под контроль свое недовольство.
— Это все? — раздраженно спрашиваю я, почти вырывая свой пропуск из рук телохранителя.
Присаживаюсь, собирая все разбросанные на полу вещи. Максим Викторович помогает, передавая мне то, что упало к его ногам.
— Зачем вам перцовый баллончик? — заинтересованно спросил Господин Гордеев, протянув его мне в руки.
— Нет таких телохранителей, как у вас, Максим Викторович, — цежу сквозь зубы, рывком забрав из его рук баллончик.
Встав на ноги, я пытаюсь утихомирить сердцебиение, уверяя себя в том, что все отлично, и я больше не намерена терпеть выходки крайне изобретательно-находчивой охраны. Только телохранители Гордеева вновь посчитали иначе:
— Ярослава Игоревна, мы еще не закончили. Отдайте вашу сумку, ее нужно проверить, — просит охранник.
Я уже заметно напряглась.
— Ярослава Игоревна, поймите, жизнь Максима Викторовича лежит в надежности исключительно на нашей ответственности. Я лишь возьму вещи, которыми вы можете причинить вред Господину, а после того как вы закончите, сразу же верну, — пояснил мужчина, выстреливая в меня своим взглядом.
Похоже, он меня так же не переносил на дух, как и я его. Телохранитель вместо того, чтобы обыскать сумку, забирает ее со всем содержимым, так как по его мнению в ней слишком много опасных вещей. Меня тоже пытается обыскать, но напоролся на мой взгляд, на растоянии осмотрев мое летнее платье. А потом заставляет вытащить из волос шпильки, как опасное орудие убийства.
Идиоты.
— Проходите, Ярослава, — пропустил меня в гостиничный номер Господин Гордеев, куда я тут же проскользнула, ощутив, как мои щеки полыхают от смеси самых разных эмоций.
— Максим Викторович, я бы настоял на присутствие телохранителей во время интервью.
— Не беспокоить меня, Игнат, — Господин отдал четкий приказ. Дверь захлопнулась, а я продолжаю рассматривать роскошный номер гостиницы, в котором оказалось несколько комнат и великолепный панорамный вид.
— Вам нравится этот номер? — спрашивает мужчина, пройдя немного дальше, в сторону диванов и небольшого стеклянного журнального столика. Больше всего мое внимание привлекли к себе огромное окно и вид за ним. Город почти как на ладони.
Здесь витает уют и спокойствие, которого мне сейчас катастрофически не хватает. Серые стены, светлый паркет, уютно расставлены диваны с клетчатыми зеленым и красным пледами с множеством маленьких подушек… Очень много света и несколько горшков зеленых растений. Очень, очень уютно!
— Ночью сногсшибательный вид из окна, — прокомментировал мужчина, доставая из небольшого бара бутылку вина, и подхватив бокалы, поставил на журнальный столик между диваном и двух кресел.
— Вы любите роскошные номера.
— Да, люблю. Все любят роскошь, особенно те, кто может себе позволить. Присаживайтесь, — приглашает меня Господин Гордеев присесть, и я нахожу место в кресле, оказываясь напротив дивана с вальяжно севшим Максимом Викторовичем. Мне не хотелось бы находиться к нему слишком близко, но теперь я оказалась под прицелом пристального взгляда мужских глаз. — Вина?
— Я не пью на работе и предпочла бы, чтобы и вы говорили со мной на светлую голову. Мне хватит двадцати минут.
— Сегодня выходной, и разве такому мужчине, как мне, вы вправе отказать? Бокал вина добавит в ваш взгляд немного блеска, а наш разговор не будет вас так сильно смущать и напрягать. Расслабьтесь, Ярослава, я не кусаюсь, — слышу возражение и приподнимаю брови все выше с каждым новым словом.
 
Я не напряжена, может только самую малость…
— Я ни капельки не смущена. В гостинице душно, — оправдала я свои полыхающие щеки, но еще сильнее смутилась, когда Максим оглянулся на кондиционер, на котором была выставлена температура восемнадцать градусом. — Я беру у вас интервью и хочу анализировать ваши слова без тумана в голове, поэтому откажусь.
Обаятельная улыбка Господина Гордеева заставляет пылать даже уши. Как же хорошо, что волосы мягкими волнами покрывают часть лица, шею и грудь. Игнат-телохранитель сделал мне большое одолжение, когда забрал шпильки.
— Не возражайте мне, Ярослава, — Гордеев разливает вино по бокалам, решая игнорировать мой отказ.
Действительно, кто я такая, чтобы отказывать Господину Гордееву?
Я подтянула к себе блокнот с карандашом, показывая свою полную готовность приступить непосредственно к цели моего визита.
— Не будем откладывать интервью, Максим. Боюсь ваши телохранители не станут терпеть меня подле вас целый вечер, — позабыв прежние неприятности с охраной, я подняла подбородок выше, уже готовая спросить довольно большой список вопросов.
Главное, все делать быстро, чтобы не надоесть Господину, который на некоторые вопросы может непросто повысить свой бархатный голос, но и пинками вышвырнуть из гостиницы, отдав на растерзание своим годзиллам в костюме.
— У меня есть одно небольшое условие для нашего интервью, — мягко заявил мужчина. Я выжидающие подняла свой взгляд, рассматривая его непринужденность в вальяжной позе и блеск интереса в глазах. Что он хочет? Чтобы я выпила за компанию?
— Дерзайте, — пожала я плечами.
— Я буду вам задавать вопрос, на каждый ваш. Обмен информации, познакомимся… Вы же не против со мной познакомиться поближе, Ярослава?
Я бы хотела возразить, но не знала зачем. Он, особо ничего не просил сверхъестественного, и его требование было довольно легко выполнить… К тому же я со всеми своими героями участвую в разностороннем обсуждении, это располагает их ко мне с позитивной стороны. Я киваю, пожав плечами.
— Но вы должны отвечать честно, — предупредила я сощурившись. Севший телефон, отобранная и без того ненужная камера, сломанный диктофон — все вещи были бы решающим звеном и доказательством о нашей беседе… Но я сижу с голыми руками, чувствуя себя в ловушке. Замечаю его озорство в глазах и хитринку в усмешке.
Как бы мне не попасть в эти сети голубых глаз и волнующей харизмы.
— Как и вы, Ярослава. Честно… И откровенно.
— Тогда первый вопрос за мной, — я перелистываю блокнот на стандартные вопросы, решив для начала прощупать настроение Гордеева для интервью. — Мне и моим читателям интересно знать, неужели вы никогда не отдыхаете, Максим? Недавно в статье Владимира Орлова вы ответили на подобный вопрос очень скупо: много работаю, совершенно нет времени развлекаться, часто ночую на диване своего офиса, — цитирую его, прочитав с блокнота свои распечатки. Деловито улыбнувшись, я продолжила тем же мелодичным голосом, — но это же чистой воды ложь. Мой источник предоставил факты, что мебель в вашем главном офисе есть только в комнатах отдыха основного персонала и в холле. Вы ни разу не были замечены на нижних уровнях… Возможно, вы просто скрываете свои развлечения, потому что они противозаконны?
Максим Викторович внимательно выслушал мой вопрос, хмыкнув под нос. Он не скрыл своего удивления, ведь я хорошо поработала с информаторами перед этой встречей. Очень много не состыковок между его ответами и реальными фактами, которые редко кто проверяет.
— Неужели я похож на заядлого падальщика, который любит напиваться и забивать нос наркотиком? Я самый безобидный весельчак и трудоголик, Ярослава. Не хотите спросить какой залог моего успеха? Это уже актуальный вопрос. Я могу поделиться с вами моими секретами и вы бы могли начать вести свой бизнес, продвигая совершенно новый формат подачи журнала. Своего журнала. Думали уже о собственном деле? — он попробовал не отвечать и посмеяться, но мои губы даже не попытались дрогнуть в ответной улыбке.