Изгой. Через тернии к звёздам (СИ)

Чувства, которые переполняли его, казались слишком противоречивыми и сложными. Но что было самым странным – доминирующей среди них оставалась ярость, громко кричавшая, что он не должен думать об этой девушке. Он не имел на это права. Разум всё прекрасно понимал, но тело, чёрт подери, думало по-другому!
В пятницу вечером Кай стоял в ванной перед зеркалом и смотрел на своё отражение. Неужели внутри никогда не наступит покой? Он закрыл глаза и попытался дышать ровно. Но к какому бы берегу ни пристали мысли, всё равно находился способ убедить себя в неверности собственных поступков.
Общение с Шереметьевой – плохо! Смазливые студенты и заносчивые преподаватели увеличат и без того огромную кучу проблем.
Жизнь в одиночестве – плохо! Сколько можно жить прошлым? Нужно двигаться дальше: учёба, университет, а в нём – Шереметьева… Шереметьева – это плохо!
И снова всё с самого начала. Из горла вырвался низкий гортанный рык, и Кай с силой ударил кулаком по зеркалу. Раздался треск. По гладкой поверхности тут же поползли тонкие паутинки, а через секунду послышался звук упавшего разбившегося стекла. Костяшки пальцев обожгло болью. Кай посмотрел на руку – прекрасно, мать твою! Порезался.
– Чёрт!
Возникшая боль остудила пыл, заставив вырваться из ненавистного хождения по кругу. Он открыл воду и подставил кровавую руку под холодную струю. Раковина тут же окрасилась в красный цвет. Кай открыл дверцу шкафчика и достал аптечку. Забинтовав место пореза, он посмотрел на лежавшие в раковине осколки:
– Нет. С вами я разберусь позже.
Через час нужно было встретиться с важным клиентом и в непринуждённой обстановке решить пару важных вопросов. У него до сих пор не укладывалось в голове, как можно что-то обсуждать в ночном клубе, но слово заказчика – закон.
Выйдя из ванной, Кай бросил беглый взгляд в большое зеркало, висевшее в просторной прихожей. Когда убедился, что во внешности не к чему придраться, он вышел из квартиры. На улице уже успело стемнеть. Как же давно не выходил из дома в такое время суток! Сев в машину, сразу же включил радио, однако обычная пустая болтовня, новости, приветы и анекдоты ничем не удивили. Или ещё не вечер?..
Набрав в навигаторе нужный адрес, Кай выехал с парковки и двинулся по намеченному маршруту. Несмотря на позднее время, жизнь на улицах так и кипела. Ну прямо Москва-матушка: влюблённые парочки, подвыпившие работяги, пенсионеры, любители животных и троица неадекватных лиц без определённого места жительства, явно желавших его найти в стенах одного из отделений полиции.
Яркую вывеску «El León» он заметил сразу. Хоть не считался элитным, ночной клуб собирал довольно разношёрстную публику. Может быть, оно и к лучшему, что встречу назначили именно здесь. Жизнь затворника, конечно, шла на пользу, но инстинкты и привычки брали своё. К тому же, отношения на одну ночь никто не отменял. Пара стаканов спиртного и секс наверняка смогут снять напряжение. Если повезёт, возможно, даже прогонять прочь мысли об этом «дворянском недоразумении с большими наивными глазами».
Припарковавшись, Кай вышел из машины, по пути ко входу набирая номер клиента, пока громкая музыка не лишила его способности слышать собеседника на другом конце провода.
*****
– Так где ты потерял свою заумную зазнобу? – улыбаясь, спросил Сергей, когда они с друзьями вернулись в свою VIP-зону.
– Она приедет позже, – Андрей сделал приличный глоток виски и откинулся на спинку дивана. – Похоже, у неё снова дипломная горит.
Валера бросил взгляд в сторону танцпола, где зажигали Оля с Владой, а потом снова повернулся к товарищам.
– И ты не боишься отпускать её одну?
Корчагин фыркнул, внимательно изучая зал:
– Что с ней может случиться? Она же приедет на такси. У входа в клуб дежурит охрана, а тут её встречу я!
Антон толкнул Сергея в бок и громко засмеялся:
– Слышал, Серый? Он её встретит! Ты, похоже, сейчас занят поисками той кисы, которая норовила залезть к тебе в штаны в прошлую субботу.
 
На лице Корчагина появилась довольная улыбка, как у кота, увидевшего тарелку со свежими сливками.
– А не боишься, что пока будешь получать дозу экстремальной любви, заявится Шура? – спросил Валера, стрельнув бровями. – Неужели глупый адюльтер того стоит?
– На этот случай у меня верные друзья. Вы ведь прикроете, если что?
Глазами, полными надежды, Андрей посмотрел на товарищей. Широкие улыбки послужили ответом.
– Я всегда знал, что на вас можно положиться, пацаны! – Он расплылся в улыбке и, взяв со стола стакан, громко произнёс: – За нашу крепкую мужскую дружбу!
– За дружбу! – поддержали его парни.
– Только имей в виду: лимит не безграничный, – произнёс Антон, поставив пустую стопку на стол. – Между собой дружим не только мы, но и наши дамы. А мужская и женская солидарность не всегда понимают друг друга.
Андрей собирался что-то ответить, но в этот момент за столик вернулась Оля:
– Месье Сидоров, – просияла она, сев рядом со своим кавалером, – мадемуазель Владислава ожидает Вас на танцполе. Не сочтите за трудность составить ей компанию.
– Пойду сольюсь с любимой в танце, – хохотнул парень и, встав, направился на поиски дамы сердца.
– Андрей, а когда приедет Сашка? – спросила Оля, посмотрев на уже изрядно напившегося Корчагина. – Уже почти одиннадцать.
Тот небрежно пожал плечами, не сводя блестящих глаз с танцующей толпы. Судя по выражению лица и глупой улыбке, увиденное явно вызывало благоговейный трепет. Шакунова проследила, куда чуть ли не со слюной у рта пялился Андрей и, спустя несколько секунд, предмет вожделения был найден.
Ну что же, красотка действительно выглядела потрясающе и притягивала к себе внимание. Точёная фигура с выраженными формами, длинные светлые волосы и ярко-красное платье привлекали мужиков, причём всех без исключения. Пластика, с которой двигалось её тело в такт музыке, так и требовала поставить рядом с ней пилон.
– Эй, донжуан, ты меня слышишь? – позвала Андрея Оля, пощёлкав пальцами перед глазами.
– Что? – вздрогнув, тот нехотя отвлёкся от блондинки.
– Я спросила, когда приедет Сашка, ты знаешь? – повторила вопрос девушка.
Она даже не пыталась скрыть раздражения, ведь Шереметьева была её подругой. Да, не совсем близкой, но она ей нравилась, несмотря на то, что вся остальная компания относилась к ней скорее снисходительно, чем по-дружески.
– Я не знаю, – нахмурившись, ответил парень. – Она не сказала. Написала, что позвонит, когда подъедет, и всё.
С этими словами он встал и, осушив стакан, с грохотом поставил его на стол. Улыбнувшись, Корчагин провёл руками по волосам, придавая им небрежный вид, и двинулся в сторону танцпола.
– Андрей! – позвала его Шакунова, однако крепкая рука Валеры легла на её бедро. – Что?
– Не лезь к нему.
Оля уставилась на него широко раскрытыми глазами:
– То есть как это?
– Андрюха – взрослый мальчик, сам разберётся, – вступил в разговор Баулин. – Сделай вид, что ничего не видишь, ОК?
Она не верила своим ушам. Они что, прикрывали его? И её любимый Валера тоже? Возмущённый взгляд метался от одного парня к другому.
– Тебя тоже так прикрывают, когда возникает желание сходить «налево»?
Брови Зиновьева медленно поползли наверх:
– Что говоришь-то такое?
– А что я говорю? – Шакунова фыркнула, сложив руки на груди. – Другого в голову прийти не может. Сначала громкие тосты за дружбу, а потом святое благословение подкатить шары к «прости Господи»! И что, по-твоему, я должна думать?
– Я тебе клянусь, у меня и в мыслях не было никогда тебе изменять, – коснувшись ладонью её щеки, прошептал он так, чтобы его слова слышала только она. – Ты меня устраиваешь целиком и полностью. Мне не нужны отношения на стороне. Просто я не хочу, чтобы тебя сделали виноватой. Они всё равно помирятся, а тебя будут считать треплом, которому больше всех надо. Оставь это. Хорошо?