Засранец Бэдд (ЛП)

Я уже добралась до ограждения, когда Зейн меня догнал, к счастью, на нем была пара баскетбольных шорт. Хотя, думаю, они не сильно помогли, поскольку у него все еще был достаточно большой стояк, чтобы натянуть шорты, хотя его возбуждение, казалось, чуть уменьшилось.
Он перепрыгнул через барьер и положил руки мне на плечи, чтобы остановить:
‒ Почему ты так спешишь уйти?
‒ Почему ты так настаиваешь на том, чтобы я осталась? ‒ парировала я. ‒ Это был отличный секс, но… ‒ я пожала плечами, надеясь, что он примет это в качестве невербального объяснения.
‒ Но что? ‒ требовательно спросил он.
Что ж… нет, он не собирался это принимать.
‒ Но я ухожу, ‒ вздохнула я, ‒ что, собственно и делаю.
‒ Что, если я мчался как раз, чтобы попросить тебя остаться на несколько дней? ‒ В его темных глазах не было коварства, ни намека на зарождающуюся сволочность.
Но вообще-то, по моему опыту, сволочи имеют свойство проявляться тогда, когда ты меньше всего этого ждешь, зачастую без предупреждения, и только убедившись на все сто, ты наконец заглядываешь в прошлое и замечаешь тревожные звоночки, на которые стоило обратить внимание раньше. Следовательно, я ухожу раньше, чем сволочь получит шанс проявиться.
Я поднырнула под барьер, будучи слишком низкого роста, чтобы перешагнуть, как это сделал он.
‒ Не-а.
‒ Как с тобой трудно, ‒ зарычал он от отчаянья.
‒ Ты даже не имеешь представления насколько, ‒ ответила я, продолжая идти.
‒ Может, я хочу это знать.
‒ Не выйдет. Мой вариант сложности… не то, во что бы я стала кого-то просвещать. ‒ Я продолжила идти, игнорируя Зейна, который от меня не отставал: босой, без рубашки, и слишком чертовски сексуальный в предрассветном сумраке, лучше кого бы то ни было, по крайней мере, для меня.
‒ Знаешь, ‒ сказал он, наконец, остановившись, ‒ меня обвиняют в надменности, и теперь, полагаю, я, в конце концов, ощутил вкус того, что имеется в виду.
Я остановилась, вихрем повернувшись к нему лицом.
‒ Я надменная? Правда? Ты мудак.
‒ Ага, может быть и так. ‒ Он воспользовался моим молчанием, чтобы преодолеть расстояние между нами. ‒ Но, по крайнем мере, я честен.
‒ А я нет?
‒ Не-а. ‒ Он постучал по моему носу. ‒ Ты врешь, девочка.
‒ Кому? И о чем? ‒ выдала я в гневе и повернулась на каблуках. ‒ И почему ты не можешь позволить мне просто уйти с позором?
‒ Врешь нам обоим о том, почему уходишь, и я не позволю, поскольку не хочу, чтобы ты уходила таким образом.
‒ Да, хорошо, я вру. Меня это устраивает. Но я сказала прошлым вечером, что это должна была быть только одна ночь, без обязательств, без каких-либо странностей с утра, ‒ я обвела нас рукой, ‒ и что это? Это странно. Очень странно. Я думала, ты был настроен на перепих, а теперь ты делаешь это все… неловким.
Он взглянул на меня, приподняв бровь.
‒ Да ты зациклена на всяких неловкостях, не замечала? ‒ он скрестил руки на груди. ‒ И к слову, я не против перепиха, просто… мне мало одного раза.
‒ Зейн, это не…
‒ Но если ты так настаиваешь на уходе, ‒ перебил он меня на полуслове, ‒ я позволю тебе уйти, больше никаких странностей.
‒ Правда? ‒ спросила я, приподняв бровь. ‒ Вот так просто?
Он передернул плечами.
‒ Так просто.
Искушение, ты дрянная стерва.
Но я сильная женщина, и раньше сталкивалась с искушением. Сгорала и от него тоже, так что… да. Я ушла.
‒ Было приятно с тобой познакомиться, Зейн Бэдд.
‒ Аналогично, Мара.
Я шла, в голове пульсировало, а живот скрутило от похмелья, мимо доков с водой по левую руку, не уверенная, куда шла, поскольку по-прежнему не могла вспомнить, зачем, блин, я вообще оказалась в Кетчикане. Было сложно заставить мой уход выглядеть стремительным, когда я понятия не имела, куда иду, но очень старалась, черт возьми.
Блок, второй, третий… Я продолжала ждать, что он появится позади со своим низким сексуальным голосом, но он этого не сделал. Он действительно просто позволил мне уйти.
Ублюдок.
Так продолжалось до тех пор, пока я не миновала пришвартованный круизный лайнер, наконец вспомнив, зачем я здесь: моя лучшая подруга Клэр была в круизе, что остановится здесь завтра утром, теперь, видимо, сегодня утром, и я приехала в Кетчикан, чтобы сделать ей сюрприз. Клэр получила работу в Сиэтле, бросив меня в Сан-Франциско. Сучка, она разорвала нашу «Ужасающую Парочку». Я не видела Клэр лично около полугода, конечно, мы говорили по телефону, переписывались и обменивались электронными письмами. Но виртуальное общение ‒ это все же… не то.
 
Мы с Клэр вместе были армейскими медсестрами, направленными в одно подразделение сразу после обучения. Наша командная работа принесла нам прозвище «Ужасающая Парочка», и мы продолжили им пользоваться, посчитав это смешным. Ну, или возможно ироничным, поскольку мы обе были низенькими миловидными блондинками, так что прозвище казалось чем-то неуместным, пока ты не видишь нас в деле по локоть в крови.
Позже, когда мы обе одновременно забрали документы, нам показалось естественным жить вместе. Так мы и делали на протяжении нескольких лет. Она нашла работу в технической сфере, делая что-то крутое на компьютерах, поскольку, несмотря на то, что она была опытной медсестрой, у нее не было никакого желания продолжать заниматься этим после армии. Я тоже работала в техиндустрии, но все больше с персоналом, чем с машинами.
Мы были друг у друга, и наши шикарные апартаменты в центре Сан-Франсиско, наши любимые бары… это было здорово.
А затем Клэр получила предложение постоянной работы с теми же обязанностями, но двойной ставкой… в Сиэтле. Конечно, она должна была согласиться, и как ее лучшая подруга я должна была помочь и поддержать ее переезд. Но это не значило, что я должна была быть этому рада.
Моя новая соседка, занявшая комнату Клэр… отстой. Шумная, раздражающая, она смотрела идиотские телешоу и даже не любила хреновы «Ходячие мертвецы», и более того, она оказалась отвратительной компанией для похода в бар. И парни, которых она приводила домой, тоже бесили: тощие, странные, из тех, кто разгуливал голым и бросал пошлые шуточки, пока я собиралась на работу. Она съедала мою еду и не восполняла ее, везде мусорила и издавала эти идиотские противные визгливые звуки во время секса. Она была как чертова зебра.
Так что, когда Клэр прислала свой круизный маршрут, тыкая мне в лицо тем, что она могла позволить себе круиз, я решила, что настала пора пообщаться с лучшей подругой по душам. Я использовала накопившиеся выходные, подкопила деньжат и забронировала рейс до Кетчикана, забронировала номер в «B&B» и заселилась, оставив там свои вещи прежде, чем отправиться исследовать город пешком.
Эти исследования привели меня на удивительную вечеринку под открытым небом, свадебный прием, открытый для всех желающих, который давал владелец местного бара… позволила себе пару напитков, пока люди наблюдали… нечто, что кончилось призывом врача. Это неискоренимо. Ставший военврачом, остается им навсегда. Ты слышишь это слово… рефлексы включаются, и ты просто идешь туда, где в тебе нуждаются.
Я оказалась лицом к лицу с завораживающей парой глубоких глаз цвета красного дерева, обрамленных самым сексуальным и привлекательным лицом из всех, что я когда-либо видела. Которое оказалось связано с самым удивительным телом, что я видела, и самым удивительным членом, что я видела, что привело к самому потрясающему сексу, что у меня когда-либо был…
И я ушла.
Думаю, это к лучшему, сказала я себе, когда таки добралась до «B&B». Он был приставучим, побежал за мной на улицу, практически умолял меня вернуться для нового секса.
Терпеть не могла приставучих.
Я засыпала в душе, когда добралась до своей комнаты, и отрубилась, все еще голая и мокрая, едва коснувшись кровати, уговаривала себя не иметь никаких грязных снов о Зейне Бэдде.
Не трудно догадаться насколько хорошо это сработало.
  
ГЛАВА 2
 
Зейн