Засранец Бэдд (ЛП)

Я отправила фотографию и написала к ней сообщение:
Я: Нравится?
Он: Хотел дождаться и увидеть, как ты… сама знаешь. Но после такого фото? Не уверен, что сдержусь.
Я: Если не сдержишься, пришли фото, как ты это делаешь.
Он: Никогда не делал селфи нагишом, поэтому не обещаю качественное фото, но…
А затем в череде сообщений появилось фото обнаженного Зейна. Он сделал его, лежа на кровати, из самого дальнего угла, чтобы камера захватила все его тело от макушки головы до кончиков пальцев. В таком ракурсе был виден каждый дюйм его великолепного тела, взгляд его пылких карих глаз был устремлен в камеру, мускулы бугрились, член был во всеоружии и возлежал на животе.
Господи. Мужчина был шикарен, что было практически нереально. Словно, неужели я касалась его? Целовала его? Трахалась? Совсем скоро этот член наполнит мою киску, принося мне удовольствие своим размером ‒ длинным, толстым и твердым? Как мне могло так повезти? Я была бы дурой, если бы упустила любую возможность объездить его.
Я схватила свой вибратор, прижала его к лицу, а затем сделала фото, как смотрю на эту игрушку в наигранном ужасе, и отравила его с надписью:
Я: Ой… откуда это появилось?
Он: Черт, Мара, ты меня убиваешь. Может, снимешь видео, как ты используешь эту штуковину?
Я: Покажу тебе свое фото взамен на твое…
Я: Когда ты говоришь что-то наподобие «трахни меня», я расцениваю это как приглашение.
Он: Могу за шесть минут добежать до твоей двери, а за семь уже быть в тебе.
Я: У меня идея получше. Подожди минутку.
Я включила вибратор и прижала его к клитору, задыхаясь от ощущения, которое немедленно пронзило меня. Подняла камеру и нажала на красный кружочек «запись», а затем начал снимать, начиная с моего лица. Я уже стонала, так что я просто позволила себе плыть по течению, держа камеру направленной вниз, чтобы запечатлеть LELO, скользнувший в меня, удерживая камеру сфокусированной там, когда я начала двигать им в себя и из себя, задыхаясь и хныча каждый раз, когда меньший клиторальный стимулятор прижимался ко мне. Я снова повернула камеру к лицу, радуясь, что выгляжу раскрасневшейся и сексуальной.
‒ О боже, ‒ застонала я. ‒ О мой бог!
Затем снова вниз, вибратор ритмично входил и выходил, мои вздохи и задыхающиеся крики становились все быстрее и быстрее по мере приближения оргазма.
‒ Зейн, черт, Зейн. Мне хотелось бы, чтобы это был ты… боже, боже…
А затем я кончила, мои бедра приподнялись над кроватью, я закусила губу, чтобы громко не закричать, полностью записывая свой оргазм.
Наконец, когда оргазм начал спадать, я хватала ртом воздух и вся вспотела, я повернула камеру обратно к своему лицу.
‒ Теперь твоя очередь, ‒ сказала я, одарив камеру своим лучшим сексуальным, страстным, только что удовлетворенным взглядом, и закончила запись. Немедленно отправила ее и с нетерпением ждала ответа.
Ожидание было мучительным. Казалось, прошла вечность, прежде чем мой телефон зазвонил, давая знать, что получен ответ.
На экране высветилось видео, на котором было видно его лицо и часть груди, а когда я прикоснулась к видео, чтобы воспроизвести его, съемка переместилась вниз, чтобы показать его большой, твердый член с медленно скользящим кулаком вокруг него; он все еще был в своей спальне, лежа на кровати. Я услышала щелчок выключенной камеры, а затем появилась маленькая бутылочка смазки, и я увидела, как он выдавил немного на свой член. Его кулак заскользил быстрее, влажно хлюпая. Быстрее, еще быстрее, и я услышала, как он задыхается и стонет, и время от времени он поворачивался, чтобы посмотреть в камеру, как это делала я, прежде чем вернуть камеру к главному действию.
Я только что кончила, но вид его кулака, скользящего по члену, возбуждал меня больше, чем что-либо. Я снова вставила вибратор в себя и начала двигать его в такт движениям кулака Зейна.
Даже наблюдая за ним, я могла сказать, когда он подошел к краю. Его пресс напрягся, бедра приподнялись, а стоны стали гортанными.
‒ Черт, черт. Мара, боже, ‒ простонал он низким и грубым голосом. ‒ Даже сейчас все, о чем я могу думать… ох, черт возьми, я так близко… это о том, как твои губы касались моего члена. Хотел бы я, чтобы это была ты. Черт, черт, я…
 
Слава богу, он держал камеру сфокусированной на своем члене, потому что тот момент, когда он кончил, был одним из самых горячих вещей, которые я когда-либо видела, достаточно горячий, чтобы толкнуть меня через край во второй раз, обжигающее удовольствие пронзило меня при виде оргазма Зейна. Его судорожные толчки размылись, бедра соскользнули с кровати, и он издал низкий горловой рык, кончая. Из члена хлынула белая струя, забрызгав живот и грудь. Он продолжал толкаться, когда еще один спазм излил семя на живот, снова и снова.
Я думала о том, что он сказал: что хотел кончить на меня, и в этот момент, наблюдая, как он дрочит на себя, я легко могла представить, каково это будет, когда Зейн кончит на мою кожу. Я творила много чего, но только не это. Я никогда не позволяла парням демонстрировать свое превосходство надо мной, никогда не делала ничего, что попахивало бы унижением. Но почему-то казалось, что если я позволю Зейну кончить на меня, это не будет унизительно… это будет жарко. Это было бы чертовски эротично и захватывающе. Сексуально. Я бы слизывала сперму, размазывала ее по себе и дразнила его, заставляя попробовать себя на вкус.
Я: Только что кончила, просматривая твое видео.
Он: Я смотрел твое три раза. Ты до неимоверного предела горячая штучка.
Я: Знаешь, что я считаю горячим?
Он: Что?
Я: То, что ты проделаешь это опять, но на меня.
Он: На тебя куда именно?
Я: Куда угодно. Везде?
Он: Ты имеешь в виду, чтобы я окрасил тебя в белый цвет спермой?
Я: Хах, именно.
Он: Я реально ТОЛЬКО что кончил, и теперь снова готов в бой от одной лишь мысли, что кончу на твою грудь.
Я: Не забудь эту мысль до завтра.
Он: Как я уже говорил, могу быть у тебя через шесть минут.
Я: Мне правда нужно выспаться. Более того, я уже дважды кончила за последние десять минут, поэтому вся вымотана.
Я сфотографировалась, будто сплю, слегка повернувшись так, чтобы мои груди выглядели пристойно, а вибратор было видно в нижнем углу фотографии.
Он: Ладно, ладно. Тогда до завтра. Спокойной ночи.
Он: Кстати, сохраню видео и фото, но надеюсь, что понятно без слов, что их просматривать буду только я.
Я: Ржу не могу, хотела показать Клэр фото твоего пениса, чтобы она поверила, насколько он громадный на самом деле.
Я: Шучу. В большей степени.
Он: Делай как захочешь, но просто знай, уверен до чертиков, что не собираюсь НИ С КЕМ тебя делить.
Я: Мы с Клэр привыкли делиться интимными подробностями, но в этом случае чувствую, что немного ревностна касательно моей новой игрушки;‒)
Он: В моем отряде был парень, у которого была очень привлекательная девушка, и она присылала ему свои обнаженные фото довольно таки часто. И он показывал их всем. Она знала об этом, и была не против, но я всегда считал, что это в некотором роде странно. К примеру, если бы у меня была сексуальная девушка, присылающая фото в стиле ню, я бы точно не показывал их сослуживцам.
Я: Ага, понимаешь, мы с Клэр, мы делимся всем. Я бы никогда не показала никому из моих друзей, но Клэр мне как сестра или продолжение меня. Я бы не показала фото всем в округе. Клэр просто… только Клэр, полагаю. Не знаю.
Он: Знаю, что ты имела в виду. Именно таковым был для меня Кэмпи, очень близким. Он показал мне фото жены сразу после рождения их сына, а Кэмпи был до помрачения скрытным. Не многие парни знали, что он был женат, и что его жена была беременна.
Я: Ты все еще общаешься с ним?
Он: Он погиб через несколько дней после смерти моего отца.
Я: Боже, Зейн, мне так жаль.
После этого возникла долгая пауза.
Он: Да, мне тоже. Потерял отца и лучшего друга буквально за считанные дни. Это было так хреново. И до сих пор есть таковым.