Замуж любым колдовством (СИ)

Босс начинал бесить. Опять он видит в моём глазу соринку, а в собственном не замечает не то что бревна — целого дерева!
Шеф поднял морду и устремил взгляд в окно, а там уже вовсю лил дождь. С каждым ударом грома он усиливался, обрушиваясь на город. Его бит по стеклу напомнил мне игру на барабанах. Я различила ритм, и вдруг меня осенило.
— Андрей! Кто-нибудь из твоих женщин занимался музыкой?
По глазам шефа я поняла, что попала в точку.
— Как ты догадалась?
— Так я права?
— Да. Было две. Они подруги. Обе в студенчестве играли на барабанах.
— Две… — разочарованно протянула я, — ну ладно… Две — не семь. Как их звали?
Тот задумался. Мыслительный процесс длился вечность.
— Ну! Не можешь вспомнить имена любовниц?
— Юля, я с ними встречался ещё в начале своей карьеры! Дай подумать!
Я фыркнула, вздохнула, поднялась, села обратно, сложила руки на груди, ноги — по-турецки. Терпение — не мой конёк. Зевнула, тут же прикрыла рот ладонью и снова начала прислушиваться к дождю.
«Ду хаст». Ого! Ведьма знает Рамштайн!
— Андрей! — толкнула шефа локтем. — Между прочим, вот тебе ещё одна подсказка.
— Где?
— Дождь играет «Ду хаст»!
— Рамштайн?
Кивнула.
— Теперь-то идеи появились, кто из двух музыкантш тебе мстит?
— Инна.
— Отлично. То есть завтра ищем Инну?
— Похоже на то.
— Замечательно. Хоть какая-то определённость.
Мы снова погрузились в тишину, но на этот раз она была заполнена надеждой. В воздухе чувствовалось возрождение уверенности. Пусть, оно было ещё совсем слабеньким, но главное, что оно было. Вот только я не сумела сдержать любопытства и нарушила атмосферу, спросив:
— Что же ты такого этой Инне сделал? Нагрубил? Не явился на свидание?
— Исчез, — просто ответил шеф.
— Типи-и-ично, — протянула я, — мужчины любят испаряться из жизни, как только запахнет жареным.
— Она хотела замуж.
— Ну, все женщины, знаешь ли, рано или поздно изъявляют подобное желание.
— Мы виделись дважды.
— О-о-о.
— Первый раз, когда решились встретиться после знакомства в интернете, — разоткровенничался босс. — Сходили в кафе, выпили кофе, закусили пирожными. Инна съела два: моё и своё.
— Фу, как некрасиво! А калории ты тоже считал?
— Нет. Она вела себя нагло и заявила, что я обязан исполнять её желания.
Удивлённо переспросила:
— Первое свидание, говоришь?
Кивок.
— Серьёзная женщина, — не удержалась от ухмылки, — и что было дальше? Попросила луну с неба?
— Слопала пирожные, пожаловалась на неправильность приготовления то ли крема, то ли ещё чего, дождалась, пока я оплачу, а на улице огорошила разговором о совместном будущем.
— Так сразу? Н-да. Лучше бы луну попросила.
— Я пообещал позвонить, сказал, что у меня дела и ушёл.
— И не позвонил.
— Не позвонил.
— А дальше? — подперла щёки кулаками, не скрывая любопытства, — дальше что было? Или на этом всё?
Андрей вздохнул.
— Если бы… Потом я увидел её возле собственного дома. Она спрашивала, почему я не позвонил.
— Ага, дай догадаюсь. Опять сослался на занятость и спровадил поклонницу?
— А ты бы что сделала на моём месте?
— Сказала бы правду.
Босс посмотрел на меня с недоверием.
— Ну ладно-ладно, — пошла я на попятную, — мне тоже не нравятся все эти «прости, мы не пара», «останемся друзьями…» — помолчала, потом добавила: — И если быть совсем честной, то я сама не раз исчезала.
Между нами воцарилось понимание, выраженное в улыбках.
Когда дождь перешёл на незнакомое мне немецкое произведение, Андрей продолжил:
— Шок меня ждал, когда, явившись как-то на работу, я встретил Инну в коридоре. Она пришла устраиваться бухгалтером. Предыдущая на тот момент как раз уходила в декрет.
Теперь шок отразился на моём лице.
— Только не говори…
— Нет! — замахал лапой босс, — она была замужем! Не подумай!
— А тебя бы это остановило?
— Ей было сорок.
— И?
— А мне двадцать пять.
— Женщина в соку, — решила поиздеваться я, — опытная.
— Нет, Юля. Нет.
— Ладно. Продолжай.
— Инна говорила, что всё поняла, но нуждается в работе… В общем…
 
— Ты её взял.
Шеф кивнул.
— И не подумал, что это может быть частью плана…
— Никогда не считал себя пупом Земли.
— Да? А в офисе мне так не показалось.
— Юль, я ведь себя вёл так лишь потому, что…
— Не спите? — в комнату беззвучно вплыла мама. — Волнуетесь? — нажала выключатель, озарив нас ярким светом.
Я надеялась, что ни моё лицо, ни морда босса не выражают ничего такого, что, несомненно, проскользнуло за совместно проведённое время у окна.
— Поспите. Завтра настанет новый день, — взглянула на часы, отбившие на стене два часа ночи, — всё разрешится. Вот увидите! — постояла какое-то время, странно рассматривая нашу пару, улыбнулась каким-то, видимо, своим мыслям и так же бесшумно удалилась.
Дождь замолк и застучал с новой интенсивностью.
— Оу, похоже, твоя Инна собирается затопить компанию, — заметила я, указывая на капли, сложившиеся в слова «Сласти-мордасти».
Андрей зачарованно смотрел на буквы, растворяющиеся в потоках воды и плавно обретающие форму печенья-косточки.
— Это была её идея, — пояснил шеф. — «Косточки» полюбились клиентам, я увеличил Инне зарплату.
— А по душам разговаривали?
— Нет.
— Ясно. Что ж. Видимо, пора это сделать.
— Видимо…
Посидели ещё какое-то время в комнате с включенным светом, я в очередной раз зевнула, Андрей это заметил.
— Иди спать, я тоже сейчас лягу.
— Точно?
Он кивнул.
Я поднялась.
— Тогда… до завтра?
— Спокойной ночи.
— Приятных снов.
Я уже выходила из комнаты, когда босс меня окликнул:
— Юля!
— Да?
— Если вдруг что-то пойдёт не так, то… — замялся, опустил голову, затем решительно подошёл ко мне, — если что-то пойдёт не так, и я останусь собакой, то хочу, чтобы… В общем… не хочу быть бездомным, а здесь уютно.
— Я поняла.
— И ещё. Называй меня Лохматиком.
— Хорошо, — несколько удивилась я. — Если ты так хочешь…
В комнату я вернулась в растрёпанных чувствах. Легла в кровать, но сон по-прежнему не шёл. Долго размышляла о случившемся, о нашем разговоре, о ромашке на столе… Я поставила её в стакан с водой, хотя и понимала, что увядший цветок это не воскресит. Вспомнила тот образ, который видела, глядя на пса. Почему мама не увидела в нём человека? Что это за глюки? Мне показалось? Уверенность в обратном схватила сердце, заставив задышать глубже. Не в силах лежать и не пытаясь больше считать вымышленных существ, я подошла к шкафу, достала с полки единственный учебник, худо-бедно читаемый мной во времена учёбы. Да-да, мне так понравилась обложка, что я оставила его у себя, соврав библиотекарю, будто потеряла. Погладила золотистые руны, увитые созвездиями сирени, и открыла содержание. Найдя нужный раздел, долго читала, пытаясь осмыслить написанное. Но то, что там прочла, казалось невероятным.
— Человек, обращённый в какое-либо животное может видеться Вам в своём первоначальном облике в том случае, если Вы находитесь в алкоголическом или наркотическом опьянении.
Я выдохнула. Это не про меня.
— Или, этот случай встречается реже, но несмотря на сей факт, Высшими магическими сферами давно научно доказано, что образ обращённого заменяется на естественный в случае начала этапа влюблённости.
— Что?! — Я едва не подпрыгнула, осмотрелась по сторонам, сбавила громкость, перейдя на шёпот. — Влюблённости? Да ладно… Бред! Чушь! Нет у меня никакой влюбленности!
За окном раздался марш Мендельсона.
— Ага, щас!
Захлопнула учебник, плюхнулась на кровать и уставилась в потолок.
— Я и Андрей? А ничего, что ему предсказана рыжая? Тоже мне… влюблённость. Ничего подобного! НИ-ЧЕ-ГО!
 
Закрыла глаза и тут же провалилась в сон: Андрей держал меня за руку и кормил собачьим печеньем. Вокруг было много гостей. Над их головами висели шарики с надписями: «Молодожёны».