Небесный тренер (СИ)

Мы держались до семьдесят седьмой минуты. Было тяжело, но мы держались. Произвели две замены. Поменяли игроков атаки Хоппера и Скалли на Пула и Джексона, усилив защитные редуты и оставив на острие атаки только быстроногого Бреннана Джонсона. Но нам это не помогло. Мартин Аткинсон после просмотра видеозаписи указал на «точку». Нам назначили пенальти за фол против вышедшего недавно на замену Рияда Мареза. Как по мне, нарушения там не было. Монтсма сначала сыграл в мяч, а уже потом по касательной задел ногу алжирского полузащитника, который корчился от боли так, как будто её у него оторвало по самые яйца. За своё открытое возмущение в адрес резервного арбитра я получил жёлтую карточку. Эта же участь постигла и голландца. Теперь в нашей копилке было восемь «горчичников».
Исполнять одиннадцатиметровый взялся пострадавший футболист. Я стоял на краю поля, смотрел в штрафную и ни о чём не думал. Я был эмоционально опустошён. В скором времени раздался свисток, и под гул трибун Марез нанёс пижонский удар черпачком по центру ворот. Линекер было дёрнулся, но всё же в последний момент раскусил задумку алжирца и спустя секунду держал мяч в своих перчатках.
Мои «черти» кинулись обнимать Джона. Трибуны недовольно загудели, а я после увиденного ожил. Во мне проснулось желание одолеть соперника во что бы то ни стало. До конца матча оставалось минут десять, а с учётом компенсированного арбитром времени, и все пятнадцать. И я был уверен в своих игроках. Они смогут выстоять и преподнести громкую сенсацию, отправив встречу в серию одиннадцатиметровых.
Это был тринадцатый сейв Линекера. Мяч, задев спину Джорджа Гранта, полетел по замысловатой траектории в верхний угол ворот, и Джон в невероятном прыжке смог переправить его на угловой. Оставалось две минуты до конца основного времени. Я никогда в жизни так не нервничал, как в эти минуты. Мне хотелось добиться ничьей и попытать счастье в спортивной «лотерее». Глядишь, удача нам подвернётся, и мы окажемся точнее, чем мастеровитая команда, и выйдем в полуфинал Кубка Английской футбольной лиги.
Раздаётся свисток Аткинсона, и Илкай Гюндоган справа подаёт мяч в центр штрафной. Первым на мяче Джон. Он дотягивается в прыжке до мяча и выбивает мяч кулаком, после чего заваливается с игроком соперника на газон. Футбольный «шарик» отлетает в район дуги. Первым на подборе оказывается Бернарду Силва. Португалец одним касанием обрабатывает мяч и без подготовки с левой наносит мощный удар по воротам. К тому моменту Линекер уже находится на ногах и принимает удар на себя. Мяч отлетает от перчаток голкипера в центр штрафной, где удачно оказался Габриэль Жезус. Он подставляет голову и переправляет мяч в наши ворота. Это пиз*ец! Мы всё же пропустили.
Стадион ликует, команда соперников отмечает гол. А внутри меня царила пустота. Она меня убивает. Было больно смотреть на своих игроков, в особенности, на Джона Линекера, который не заслуживал такой участи — быть в числе проигравших. Но это футбол, и не всегда герои матчей становятся победителями. Тут же делаю последнюю замену и выпускаю на поле скоростного Джека Ланкестера вместо Регана Пула.
Мартин Аткинсон добавил к матчу четыре минуты. Мне даже не понадобилось ничего говорить своим игрокам. Они сами всё прекрасно чувствовали и понимали несправедливость такого исхода встречи. Стоило разыграть мяч с центра поля, как они кинулись на штурм ворот «Манчестер Сити». И откуда у них взялись силы? Не знаю. Но они реально были близки к тому, чтобы отквитать один гол и уйти в серию одиннадцатиметровых. Однако нам сегодня не повезло. Была спортивная злость, неудержимое желание забить в ворота соперника, но судьба думала иначе. Мы проиграли и потерпели обидное поражение. После свистка арбитра почти все игроки упали на газон. Они выложились по полной, и я ими очень сильно горжусь. Это поражение пойдёт нам на пользу. В таких матчах команда закаляется, набирается опыта и становится сильнее.
— Аарон, у вас отличная команда, — отвлёк меня от мыслей наставник «Манчестер Сити». — Скажу честно, вы меня приятно удивили. Я уже думал, что судьба этого матча будет решаться в серии пенальти.
 
— Спасибо, Пеп, — ответил я и пожал руку испанцу. — Сегодня вы были чуточку удачливее.
— Это точно подмечено, — рассмеялся тренер. — Удачи вам и вашей команде. Всего хорошего, рад был знакомству.
— Взаимно.
Гвардиола отправился поздравлять своих игроков с победой, а я, посмотрев в сторону Джона Линекера, пошёл к нему. Когда я подходил к герою встречи, то он со слезами на глазах разговаривал с бразильским голкипером «небесно-голубых» Эдерсоном, просидевшим весь матч на скамейке запасных. Они обменялись футболками, обнялись, и бразилец сказал:
— Отличная игра, Джон. У тебя всё получится. Я в этом уверен.
Увидев меня, он поздоровался кивком головы и побежал в центр поля. Я как мог успокоил Джона, наговорив ему кучу всяких подбадривающих слов. Немного погодя, когда мои игроки немного оклемались, мы отправились к южной трибуне. Поблагодарили толпу наших болельщиков, после чего пошли в раздевалку.
Как я и ожидал, на послематчевой пресс-конференции журналисты восхищались игрой Джона Линекера, ставшего по итогам матча лучшим игроком встречи. Ну хоть здесь справедливость восторжествовала.
*****
Выехав рано утром на своём «Форде» из Манчестера, я специально гнал в сторону Лондона. Сегодня вечером у «моей» Николь должен состояться музыкальный концерт в честь наступающего рождественского праздника, и я обещал семье, что обязательно приеду к ним и посещу выступление дочери.
До столицы оставалось около полутора часов езды, когда раздался звонок от моего помощника Дэвида Керслейка. Переключив на громкую связь, я ответил:
— Привет, Белый кролик. Соскучился по мне? — усмехнулся я.
— Привет, Рон. У нас неприятность, — мрачным голосом ответил мужчина, и я сразу же напрягся. — Автобус с детьми около получаса назад попал в ДТП. В общем, как рассказывают пассажиры из взрослых, водителю стало резко плохо и он, потеряв управление, выехал на встречку и подставил бок автобуса под удар другого рейсового автобуса. Короче, погибло двое детей и водитель. Очень много пострадавших.
— Ты это своими глазами видел? — выдавил я из себя.
— Нет, Рон. Наш автобус с командой выехал немного пораньше, чем болельщики. Мне звонил представитель нашей медиа-группы, Гарри. Он ехал в одном из автобусов с болельщиками и, можно сказать, был почти свидетелем этой трагедии.
— Я тебя понял. Давай я тебе позже перезвоню. Будь на связи с Гарри. Подожди, лучше скинь мне его номер. Так будет лучше, — сказал я и выключился.
Я вцепился руками в руль, сжав его изо всех сил, чувствуя, как по лицу катятся слезы. Я, бог Эллей, понимал, что ничего страшного не случилось — жизненный путь деток закончился и они попали в рай, да и водитель там тоже оказался. Ведь другого пути у них нет... Но почему мне так плохо? Почему? Я до сих пор не могу поверить в случившееся с детьми. Такова их судьба? Но я так не хочу! Это несправедливо и обидно! Как мне, Аарону, с этим жить? И, самое главное, как я потом буду смотреть в глаза родителям погибших детей?
Ведь именно я был инициатором поездки детей в Манчестер. Поэтому многие люди будут считать меня виновником этой трагедии. Так устроено человеческое сознание — всегда искать крайнего или виноватого. Выхода из этой ситуации нет. Жить с этим грузом для меня будет тяжело. Остаётся только единственный вариант, при котором, если я сегодня умру до полуночи, то проснусь ранним утром этого же дня и смогу предотвратить гибель детей и водителя. Всё будет в моих руках. Я это сделаю! Я смогу исправить непоправимое!
— Поэтому извини, Аарон, если ничего не произойдёт, и вместо спасения погибших ты окажешься в раю. Но по-другому я поступить просто не могу, — сказал я и, вдавив педаль газа в пол, направил машину вперёд на встречу виднеющейся вдали большегрузной фуре. Я отстегнул ремень безопасности и в этот момент музыка прекратилась и по радио ведущая начала быстро говорить: