Блок-шот. Дерзкий форвард (СИ)

Рустам молча смотрел на сестру, переваривая, что услышал. Даже упоминание прошлого прошло мимо. И чем больше осознавал услышанное, тем яснее становилось, каким дураком был. Вот уж правда импульсивный индюк! Почему вдруг поставил себя во главе угла? Почему обвинил её в лицемерии? Идиот!
Не говоря ни слова, он обошёл сестру и направился в прихожую.
— Куда ты?
— Делать работу над ошибками.
Вася шла по улице, пытаясь успокоить бушующий внутри гнев и обиду. Зачем вообще согласилась прийти? Нужно было рассказать обо всём по телефону. Уж сестру он бы точно не стал обзывать лицемеркой. К глазам подступили слёзы. Рефлекс бывшей… Колкое замечание, словно иголкой под ногти. Ладно, к чёрту всё! Не делай добра — не получишь зла. Пускай сами разбираются! Отправить обоих — и дело с концом.
В этот момент чья-то рука легла ей на плечо, заставив подпрыгнуть и негромко вскрикнуть.
— Тихо-тихо! Спокойно, это я.
Обернувшись, Вася увидела Рустама:
— Господи… — выдохнула с облегчением. — Нельзя же так подкрадываться в ночи!
— Если бы я позвал, ты бы не ответила, — оправдался Тедеев. — Ещё чего доброго бежать бы бросилась. Я и так позволил тебе дойти до фонаря.
Гущина подняла голову и увидела, что они правда стоят под высоким гигантом.
— Очень предусмотрительно. Спасибо.
— Ты обиделась?
Рустам изучал её лицо, пытаясь понять, насколько сильным был урон, нанесённый словами в доме.
— Ни капли.
— Тогда почему сбежала?
— Я не сбежала! — пожала плечами Василиса. — Просто поздно. Меня дома ждут.
На губах Тедеева появилась улыбка — нелепее отговорки быть не могло.
— Раз так, тогда я провожу.
— Не стоит. Я в состоянии дойти сама. — На лбу появились хмурые морщинки. В груди всё ещё клокотала обида, и что хуже всего: она увеличивалась с каждым произнесённым словом. — Ты ведь ясно сказал: нельзя быть и с теми, и с другими.
Улыбка Рустама стала шире. Когда злилась, она выглядела ещё милее.
— Красивых я послала днём, умных — буквально несколько минут назад, — продолжала между тем Василиса, — а сама, пожалуй, посижу в своей песочнице с большим таким лейблом, — рука коснулась лба, — «Глупая дура!» Или лучше бывшая? В общем, выбирай, что хочешь, но в любом случае, нам не по пути.
Закончив гневную тираду, она пошла прочь. Высказалась, но почему-то легче не стало. Наоборот, захотелось громко закричать. Гордость не позволяла проглотить обиду, но нечто внутри умоляло не рубить сгоряча. Однако слово — не воробей. Неужели не остановит?
— Вась, постой!
Негромкий оклик — и она замерла, ощутив, как по телу пробежала волна мурашек. Хвала Небесам, что из них двоих его наделили большим терпением! На лице отобразился шквал эмоций. Только бы не заставил обернуться!
Но он, похоже, и не собирался. Шаг, второй, третий — расстояние сокращалось с каждой секундой. Дыхание ускорило ритм. Когда рядом раздался его голос, внутри словно взорвалась хлопушка с конфетти:
— Прости.
Он подошёл так близко, что тело физически ощутило тепло: необыкновенное, волнительное, бросающее в дрожь.
— Ты улыбаешься мне, посылаешь неоднозначные сигналы, — прошептал Рустам. — Чёрт побери, да я, как подросток, жду встречи, но стоит только появиться Чупрунову… Вы не вместе, а ты до сих пор продолжаешь опекать его.
На лице отразился шквал эмоций: обида, негодование, злость — хорошо, что она стояла спиной.
— Не его вовсе, — едва слышно выдохнула Вася.
Не его… Тогда… Его? На губах появилась улыбка. Мгновение — и несколько пальцев заскользили по прядям её волос, спускаясь от уха вниз к плечу и ниже. Василиса рефлекторно опустила глаза, следуя за их маршрутом, как вдруг замерла, не смея пошевелиться. Его пальцы, миновав ключицы, тоже остановились в области грудной клетки. В памяти воскресли яркие образы. Не может этого быть!.. Инстинкты ушли в обоняние. Голова повернулась ровно настолько, чтобы уловить едва ощутимый аромат парфюма. Секунда, вторая — и сердце понеслось вскачь, словно бешеное. Как же раньше не замечала?
— Eres increíblemente hermosa, señorita (Вы невероятно красивы, сеньорита (исп.)) — прошептала тихо, проглотив ком в пересохшем горле.
 
Развернувшись, Вася встретилась с блестящими карими глазами. Одно короткое мгновение — и он склонился к её губам.
[1] самая сильная и редкая покерная комбинация
  
Глава 11. Коперник, или Основы астрономии
 
Аккуратно, словно прощупывая почву, Рустам пробовал на вкус её мягкие губы, однако когда она не оказала сопротивления, поцелуй углубился. Он коснулся ладонью её щеки, но перчатка, чёрт побери, которую успел надеть, когда поднимался к себе, не дала ощутить нежность кожи.
С момента их первой встречи в клубе прошла почти неделя. Вероятность встретиться там снова была мизерной, но надежда теплилась, заставляя ожидать выходных. Когда же увидел её на утренней пробежке, а потом в университете, решение добиться расположения пришло само. Да и возможности имелись, однако ничего не бывает просто в этой жизни. Убедиться в истине помог Чупрунов и нарисовавшийся ублюдок из прошлого — Дёмин.
Рустам открыл глаза, нехотя прервав поцелуй, и посмотрел на Василису. Эмоции бурлили, требуя продолжения, но мозг понимал, что напирать нельзя.
— Это ты был тогда в клубе, — прошептала Гущина, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
— Как ты догадалась? — тёплая улыбка озарила лицо.
— Я сомневалась, но… Твой парфюм, рука в перчатке, прикосновение…
— Злишься?
— С чего бы?
— Не знаю. Сначала я толкнул пламенную речь обиженного мальчика, потом оказался тем подлецом, что нагло облапал тебя во время танца, ну и Джек-пот…
— Не злюсь, — перебила его Василиса.
Пауза. Блестящие глаза изучали друг друга, а потом их губы снова слились в нежном поцелуе. Руки Рустама теперь уже уверенно легли на её талию, притянув стройное тело к себе. Ладонь поползла выше, но едва добралась до груди, как, сменив направление, спряталась за спиной.
— Я рада, что мы больше не в ссоре, Рус, только меня правда ждут дома.
Горячее дыхание обдало губы. Он кивнул, абсолютно не желая её отпускать, ведь так долго не испытывал ничего подобного. Год? Полтора?
— Предложение проводить всё ещё в силе? — улыбнулась Вася.
— Спрашиваешь!
С этими словами Рустам позволил ей выбраться из своих объятий, и они не спеша двинулись вдоль по улице.
— А ты далеко живёшь?
— Нет. Мы почти на месте.
Миновав пару фонарей, Василиса свернула к третьему, где располагался красивый двухэтажный особняк с невысокой изгородью. странно видеть не сплошной забор, покрытый зеленью, когда повсюду стояли почти наглухо замурованные дома. Тот, кто жил здесь, явно имел эстетические вкусы и ценил прекрасное.
— Собственно, мы на месте. Как видишь, мой дом не сильно отличается от твоего.
— Лишних двести грамм — и может произойти казус, — пошутил Рустам, оглядывая высокое строение, в котором лишь в одном окне горел свет. — Если ты не против, я могу завтра с утра забрать тебя на учёбу. Насколько мне известно, вам с Аней тоже к первой паре.
— Было бы неплохо, — согласилась Гущина.
Между ними образовалась тишина, так и толкавшая обоих друг к другу. Искушение, сопротивляться которому было так сложно. Сообразили, что снова поддались наваждению, только когда с веранды раздался негромкий мужской голос:
— Ночь сегодня звёздная, прямо как зимой.
Вася резко отпрянула от Рустама, проводя пальцами по губам. Господи, откуда он тут взялся? Тедеев всматривался в темноту, пока не увидел там силуэт мужчины с сигаретой в руке. Встав с кресла, тот направился к ступенькам, по-видимому, желая выйти на улицу.
— Я всё улажу, — быстро проговорила Василиса, услышав, как скрипнул затвор на калитке.
— Справлюсь, — успел бросить в ответ Рустам прежде, чем её отец показался под фонарём, внимательно изучая того, кто стоял рядом с дочерью.