Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды (СИ)

  
Анна Сафина
 
Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды
   
Глава 1
 
Дергаю головой. Что-то шершавое коснулось моих век, неприятно надавливая на глаза. Голова тяжелая, легкие жжет, будто от длительного марафона на одном дыхании, ломота в мышцах не дает пошевелить и пальцем.
— Эй, пекарка, вставай, давай! — чей-то визгливый голос кричит мне прямо в ухо.
Голова начинает раскалываться, поворачиваюсь на бок, желая избавиться от неприятного сна. Встряхиваю головой, сбрасывая мохнатую чужую конечность.
— Ай, — взвизгиваю, когда меня зло дергают за волосы, больно оттягивая их.
— Слышь, болезная, может, тебе ватрушки нюхнуть, чтобы в себя пришла? — снова раздается какой-то женский голос.
И тут я понимаю, что всё это не сон. Открываю глаза, взвизгиваю и, видимо, пугаю это существо, которое лупит в этот момент по моей щеке своей рыжей волосатой лапкой с острыми коготками.
— Дьявол! — кричу, когда эта наглая морда приближается слишком близко ко мне, касаясь моего носа своим — неприятно мокрым и склизким.
Шарахаюсь, ведь черные глаза-бусинки отражают меня — взлохмаченную и явно давно нечесаную.
— А-а-а! — вопим мы с этим существом одновременно и отскакиваем друг от друга в противоположные стороны.
Сердце ускоряет свой бег, но конечностями я двигаю исправно. Несмотря на боль, удаляюсь как можно дальше от… Белки? Приподнимаю в удивлении брови и оглядываюсь по сторонам. Место, в котором я очнулась, совсем не похоже на мою квартиру. Влажные темно-пурпурные стены покрыты мелкими каплями, черный пол с местами прогнившими досками поскрипывает от каждого движения, отчего я опасаюсь, что он вот-вот развалится, и мы останемся погребенными здесь навечно.
— Что за… — поднимаю руку, чувствуя на ней что-то зеленое и липкое, подношу пальцы к глазам, и от запаха меня начинает мутить. — Фу… Что за непонятная субстанция?
Отряхиваю руку и морщусь, дергая брезгливо уголками губ.
— Белены объелась, что ли… — делаю предположение о своем моральном состоянии, а затем кручу головой, выискивая предполагаемого собеседника.
— Слышь, вставай уже, ты головой ударилась, что ли? Поднимайся и корми меня, раз втянула в неприятности. Ты в курсе, что уничтожила мой запас еды своим телом, пекарка? Всегда знала, что вы, людишки, на голову отшибленные, — грубит мне снова собеседница.
Смотрю на белку и вижу ее шевелящийся рот. Говорящая белка, ну да, ну да. Хороший розыгрыш. Пропускаю слова мимо ушей, оглядываясь вокруг. Тут грязно, холодно и сыро. Моя одежда почему-то мокрая, а волосы лежат на плечах паклями. Я сейчас явно похожа на ощипанную мокрую курицу.
Всё освещает только один странный источник света, расположенный в одной из стен, похожий на голубую субстанцию в виде закручивающихся энергетических спиралей. Он, к тому же, еще сверкает и шипит, словно наэлектризованный.
— Ничего себе спецэффекты! — восклицаю, раскрываю рот буквой “о”.
От испуга отползаю подальше, но продолжаю завороженно смотреть на этот сгусток голубой переливающейся энергии. И тут неожиданно белка запрыгивает на мое плечо, цепляясь коготками за некогда белую блузку.
— Шевели булками и тащи нас обратно, я рисковать своей жизнью не буду. И-го-го, вперед! К порталу! — совсем теряет совесть и в край наглеет невольный собеседник.
— Грибы испорченные попались, что ли. Говорила ведь Егору, никаких масс-маркетов, — бурчу себе под нос.
Продолжая держаться за меня, впиваясь острыми когтями, эта белочка продолжает понукать меня нижними лапками и дергает в сторону этого… К порталу, она сказала?!
— Ааа! — я верещу и сбрасываю ее.
Она падает напротив меня, мягко приземляясь на лапки, а у меня от страха кружится голова, в горле пересыхает, отдавая неприятной горечью. Эт-то ч-что… Мне показалось, или со мной действительно говорила белка? Глюки? Я в дурке? Розыгрыш? Последнее, что помню, так это крики мужа, толкающего меня к перилам набережной, а после вода, удар и темнота.
 
— Г-говорящая б-белка, — тыкаю в нее пальцем, отползая в сторону, прижимаясь к грязной стене, пачкая свой уже серый верх.
Руки у меня дрожат, рот открыт, глаза явно размером с пять копеек. Щипаю себя за кожу, надеясь проснуться, но не срабатывает. Да уж… Чем ты думаешь, Ленка? Как же это сработает, если даже скальпирование волос когтями этой белки не помогло мне прийти в себя. Я всё еще тут, а негодница стоит, уперев лапы в бока на человеческий манер, потрясая гневно топорщащимися кисточками.
— Г-говорящая п-пекарка, — явно пародирует меня пушистая мелочь язвительным, писклявым голосом.
Сглатываю, смотрю на портал и топаю ногой, встряхивая головой, но реальность остается прежней. Всё также я, белка и светодиодное представление.
— Не язви, — поднимаюсь и делаю несмелый шаг к свету. — Это точно нас не убьет?
— Да мы скорее тут от голода загнемся! Шагай, давай!
Ой, мамочки, попала, так попала!
Мозг лихорадочно работает. Смотрю по сторонам, но выхода, кроме пугающего портала, не вижу. Но он так сияет… Недружелюбно. Страх сковывает ноги, колени дрожат.
— Так, собралась! — кричу боевой клич, зажмуриваюсь и бегу в его сторону, забыв про говорящую белку.
Раскрываю глаза и, как только добегаю до портала… Он просто схлопывается, а я… Встречаюсь носом со стеной. Со стоном падаю на пятую точку и слышу какой-то странный рычащий звук. Поворачиваюсь, пугаясь, а это всего лишь белка трясется и… Смеется надо мной?!
— Подлая человечка. Меня бросить хотела? Ну ничего, тебе явно надо было не кексы печь, а клоунессой работать, пекарка! Арх-рх-рх, — ухахатывается животное, держась за брюшко.
Я привстаю, но ноги отказываются держать, поэтому просто ползу в сторону зверька, свидетельствующего о моем явном душевном расстройстве. Может, вокруг меня палаты дурки, а белка — это белочка, словленная за… Да нет, я же не пью… Или пью?
Ну не может телепортация посредством порталов существовать в реальности. Да чушь это собачья!
— Белочья, так говорить правильней, — поправляет меня глюк.
— Что? — ее слова сбивают меня с толку.
— От собак, и правда, толку нет, — кивает она, убеждая меня окончательно в том, что она — плод моих фантазий.
Ну разве может кто-то иной мысли читать?! И тут слышу какой-то писк снизу. Наклоняю голову, всматриваюсь, а затем со скоростью света вскакиваю и кричу на пределе децибел.
— А-а-а, — отпугиваю, видимо, какую-то крысу.
От моего крика белка подпрыгивает, а заметив длинный хвост этой крысы, виляющий из стороны в сторону, запрыгивает на меня.
— Отцепись! Ты разве не должна на нее охотиться? — тяну ее за шкирку, а сама прыгаю на ногах, балансируя чисто то на одной, то на другой.
Та только сильнее вцепляется коготками в мое плечо и орет мне в ухо:
— Ты совсем на голову отпекаренная? За крысами охотятся кошки! Ты где увидела во мне блохастую? — пищит зверек возмущенно.
А затем мы обе видим целую толпу кишащих крыс, выбегающих из всех щелей, превращая пол в стелющийся бело-черный ковер.
— И что делать? — высоким голосом, полным неподдельной паники, спрашиваю у говорящей белки, явно смиряясь, что я того, ку-ку.
— Вон дверь, бежим туда! — понукает меня пятками, если они у нее есть, конечно.
Я гляжу в ту сторону и, не раздумывая, несусь на всех парах, вот только нас обоих ждет разочарование.
— Мы заперты! — раздается мой паникующий крик после упорных дерганий дверной ручки.
— Мы все умрем! — визгливый голос белки, которая явно не в себе.
И наш обоюдный крик перекрывает пищание крыс. Вроде слышу, что снаружи что-то происходит, даже вроде как звучат мужские голоса, но мне не до этого, по штанине забирается несколько крыс. Я их сбрасываю и двигаю ногами так, словно я на раскаленных углях исполняю ритуальный танец индейцев.
— Ты была явной лузершей в «Пол – это лава», — не перестает иронизировать белка, несмотря на окружающую нас опасность.