Колхозное строительство 72 (СИ)
– Передай им: «Не ваше дело», и не сбавляйте ход, – обратился он одновременно и к радисту, и к капитану «Арроманша».
Там начали кричать. Ещё ведь сдуру пальнут из чего – тогда придётся их топить, а это самый настоящий Casus belli. Нет, не решились. За последние несколько недель США столько раз в этом районе отгребали по самое не балуйся, что перспектива вступить в войну ещё и с Францией, имея гораздо меньше сил, их не вдохновила.
И опять контр-адмирал Жан Лакруа подумал, что пронесло – но тут по курсу стали всплывать две подводные лодки, а потом слева на юго-западе появились линкоры, а справа стал нарастать тушей огромный авианосец. Теперь силы стали равны. Да какой там «равны»! Где старик «Арроманш», и где эта почти стотысячетонная елда на атомном ходу!
– Поль, – обратился он к капитану авианосца, – подними парочку звеньев, пусть ребята посмотрят на это сверху и доложат, что творится вокруг, пока не стемнело.
Теперь оставалось ждать. Сообщения от пилотов и от оператора за локатором поступили одновременно.
– Сзади больше десятка кораблей. Есть здоровые.
– Вижу курсом зюйд множественные надводные цели.
– Мать… в клещи берут. Что там, Поль, сколько до этих с зюйда? – пора разворачиваться – совсем было решил адмирал, но тут приближающиеся корабли подали по радио условный сигнал. «Операция „Палка“». Повторяю: операция «Палка».
– Русские?! Я до последнего не верил, что они придут, – хмыкнул адмирал и дал команду радисту: – Передай американцам: «Ваш курс ведёт к опасности».
– Ваш курс ведёт к опасности! You are steering a dangerous course! Повторяю…
С американца тоже взлетели самолёты, рванули на юг, но уже через пять минут вернулись. В эфире затрещало, а потом произошло то, что потом Жан Лакруа будет с гордостью рассказывать внукам. «Полосатые» сдулись! Они стали расходиться, уступая дорогу более сильному.
– Мир меняется, Поль. Янки, получившие по зубам – уже не те янки. Берегут оставшиеся зубы. Передай всем: «делай как я», и полный вперёд. Нам ещё больше сотни миль тащиться.
Событие двадцать третье
Приходит мужик в магазин стройматериалов. Продавец ему:
– Судя по вашей физиономии, вы пришли за кирпичом?
Ответ на вопрос «Будет ли объект сдан в срок?» был написан прямо на заборе стройки.
Помяни чёрта. Он и позвонит.
Долго ворочался после звонка Бика – нет, не тревога, просто мысли в голове копошились, да ещё цикады устроили такой гомон, что поневоле позавидуешь северянам. Закроешь форточку – духота, включишь кондиционер – он рычит похлеще цикад. Надо какую-нибудь систему рекуперации воздуха заказать. Почему кондиционер должен обязательно быть в комнате? Пусть где под домом, и помощнее, чтобы на все комнаты хватало. Смогли же это сделать в сталинских высотках.
Задремал, воскресенье всё же – никуда бежать не надо. И тут звонок! Поднялся, а то весь дом перебудит. Когда там придумают наконец сотовый с вибрацией? Лучшие умы ведь собрал в Алма-Ате, а они такое нагородили, с диском для набора номера… Пётр как увидел, чуть в осадок не выпал. Дизайнеры хреновы. Нарисовал им, что должно получиться. Пусть ваяют.
– Пётр Миронович, не разбудил? – Макаревич из Краснотурьинска.
– Чего уж… да и вставать пора. Что-то случилось?
– Ну как… обрадовать вас хочу. Последний комплект кресел для стадиона в Еврейскую республику отгрузили. И оцилиндрованных брёвен для трибун состав отправили. Всё, закончили мы со стадионами. Пётр Миронович, вы в следующий раз, если завод какой забыли построить, или там космодром, то хоть на день, на два раньше предупреждайте. Это был сумасшедший какой-то месяц!..
– Ой, твоя правда, Марк Янович. Никому ничего поручать нельзя. Сам не сделаешь – всё дело загубишь. Спасибо, выручил.
– Нет, тут вы «спасибом» не отделаетесь. Народ ропщет: без выходных два месяца, и по десять часов смены. Деньгами я их, конечно, не обидел, но тут денег маловато оказалось. Другие стимулы нужны, а то в следующий раз людей на такой аврал не поднять, – хитрый. Издалека начинает. Еврей, наверное.
– Говори, Марк Янович – всё, что в моих силах.
– Тут народ прослышал про круизный теплоход, что Захарьинские Дворики купили.
Вот ведь собаки… Просил же Зарипова не хвастать.
– И вам?
– И нам.
– На сколько мест?
– А сколько у Зарипова?
– Сто.
– Тогда сто двадцать. Мы-то и побогаче в разы, и народу в «Крыльях Родины» побольше обитает, – все, мальчики принялись мериться этими самыми… теплоходами. Ага.
– Хорошо. Сейчас осень уже, не успеть – но к весне будет вам теплоход.
Повесил трубку и вспомнил, как опростоволосился с этими еврейскими товарищами. После поездки в Израиль сообщил генералам, что у них будет международный турнир осенью. Поставил перед фактом, что нужно строить четыре стадиона. Ну, сказал и сказал – а тут летом вспомнил и решил узнать, а как?
И узнал, что цемент заказали, доски пилят, гравий мелят. Гравий?
– А стадионы-то не футбольные разве?
– Так комплексные решили, чтобы и с беговой дорожкой.
– Молодцы. Где будут?
– В Биробиджане, в городке Облучье, и в двух больших сёлах – Амурзет и Николаевка.
– Замечательно. Людей-то будет где разместить?
– Строим домики, – а вот это как-то неуверенно вышло у генерала.
– Арон Давидович, а можете доложить по степени готовности стадионов и жилья для спортсменов? – и Кац поплыл.
Цемент вовремя не везут. Стекла нет. Вывод? Не успеют. Мать вашу, Родину нашу.
– А чего в набат-то не бьёте?
– Ну, надеемся, всё поступит – а там всем миром, народной стройкой.
– Эээ… знаете анекдот про реалистический вариант и инопланетян?
Пипец подкрался незаметно. Лауреат, итить её, Нобелевской премии (будущий) сорвал этот самый международный турнир, который призван укрепить мир между народами.
Порычал. Поорал. Потом понял, что зря – начал думать. В Краснотурьинске ведь сделали северную трибуну из оцилиндрованных брёвен – а раз северную сделали, то и остальные можно! Позвонил Макаревичу, напряг с брёвнами и креслами пластиковыми. За глупость и доверчивость всегда нужно расплачиваться. Вот тут придётся расплачиваться круизным лайнером.
Ну, в принципе, для родного-то города – и не жалко.
Глава 28
Интерлюдия двадцать третья
Пришла женщина в налоговую инспекцию:
– У нас с мужем полгода не было секса. Надо ли его сейчас регистрировать как самозанятого, или ещё подождать?
Дмитрий Фёдорович Устинов размял папиросу «Герцеговина Флор» и, сжав бумажный мундштук, сунул в рот. Чиркнул ярко-красной биковской зажигалкой с гербом СССР и поднёс к кончику папиросы. Затянулся, скосив глаза на конец бумажного цилиндрика – тот зарделся малиновым свечением. Пенсионер Союзного значения вынул потерявшую свой белоснежный лоск папироску и, выдохнув ароматный дым, продолжил прерванный разговор.
– А тебе, Николай Анисимович, сколько пенсии положили? У тебя же генерал армии звание, а мне так и не присвоили, с 1944 года в генерал-полковниках хожу. Юбилей послезавтра, двадцать пять лет будет. Сталин ещё дал.
– Двести рублей. Смешно, но всё ждал, когда придут из квартиры в какую хрущёвку гнать, да с дачи прикажут личные вещи забирать. Жена Светлана и дочь Ирина уже начали всё по коробкам распихивать.
– Так бы и сделали – мне сказали, что Шелепин уже на Политбюро вопрос вынес. И знаешь, кто против выступил? Не угадаешь. Тишков – сволочь голоштанная!
– Да, вот бы не подумал… И что, все послушались этого молокососа? – Щёлоков тоже достал сигареты. После отправки в отставку перешёл с «Мальборо» на болгарские «Родопи», хоть старые друзья и предлагали снабжать, да и деньги были у спекулянтов покупать. Из принципа. Не сильно и хуже.