В тени Рюджина (СИ)

Долго любоваться чужими органами и навеянными ими воспоминаниями об одной из самых паршивых в моей жизни битв я не стал, только убедился, что в целом сами глаза с биологической точки зрения практически не повреждены, после чего убрал их в принесенную Малис колбу с физраствором. Пока пусть хранятся здесь, но на будущее нужно их получше законсервировать. Как я убедился из собственных наблюдений, шаринган может храниться очень долго без каких-либо специальных условий, но я не уверен, что, лишенный чакры, он сохранит эти свои свойства.
Взамен родных глаз женщины, я поместил в глазницы Мангекье одного из неудачников, на которых я ставил опыты по получению финальной стадии шарингана. Естественно, тот Учиха, хоть и был дальним родственником Юко, но его глаза все равно не подходили для получения Вечного Мангекье Шарингана. Степень родства не та, чтобы имплантация прошла должным образом.
Вообще, мне известно несколько способов восстановить шаринган. Первый — это трансплантация новых глаз от близкого родственника, что нам продемонстрировали Мадара и Саске. При этом получается Вечный Мангекье, снова ослепить который можно только чем-то вроде Изанаги или Изанами. Второй способ — это применение клеток Хаширамы, чакра и регенеративная способность которых сохраняла шаринган. Тот же Обито пользовался своим Мангекье без каких-либо проблем на протяжении многих лет.
Однако для первого способа у меня не было близкого родственника Юко, а для второго она вряд ли была готова. Клетки Хаширамы — вещь опасная. Не знаю, что сделал с ними Мадара, чтобы Обито мог нормально существовать с половиной тела из них, но я рисковать не стал. Использование Мангекье Шарингана здорово истощает силы, а при низком уровне собственной чакры имеющаяся в организме чужеродная энергия начинает вести себя излишне буйно. Так было и с Данзо в битве с Саске, когда клетки Хаширамы вышли из-под контроля. Примерно то же самое случилось и в битве Саске против Итачи, когда канонный Орочимару едва не захватил тело ослабшего Учиха.
В общем, для исцеления Юко я решил испробовать собственный способ.
— Мы готовы, — сообщила Илма.
Оглядевшись, я убедился, что помощники ничего не упустили. Они все первоклассные ирьенины, но техника для них все-таки новая. Ее автором является Цунаде. Пусть она и не с нуля ее придумала, но медики Страны Звука с этим ритуалом все равно познакомились всего несколько лет назад. Хотя это я перестраховываюсь. После того, как Ринха и Узумаки доработали данное ирьениндзюцу, для Цунаде оно, наверное, теперь незнакомо, хотя кардинальных изменений внесено не было. Просто моя бывшая напарница не имела многовекового опыта Ринха, потому допустила несколько ошибок в изначальной технике. Это наглядный пример того, как закрытость технологий мешает нормальному развитию.
Пока я занимался заменой глаз Учиха, ирьенины расставили и зажгли по центру каждой из четырех стен по две ярко горящих лампады, активировав внешний барьер, который должен был облегчить создание групповой техники. Сами медики уже расселись по углам хараидзё, готовые применить технику.
Задумчиво погладив дремлющую и принявшую вид браслета на моей правой руке Ичикишимахиме, я кивнул сам себе и приказал:
— Начинаем!
Наши руки зашевелились в унисон, складывая нужные печати, пока в зале не раздался синхронный хлопок. Чакра внутри меня взметнулась приливной волной, в тело хлынула природная энергия. Вкупе с активизировавшимся кецурьюганом, это сделало мир вокруг предельно четким и объемным, понятным и полным.
От ирьенинов к центру залы зазмеились линии техники, складываясь в сложнейшую печать, необходимую для Чикацу Сайсей. Черные змеи письмён ирьениндзюцу быстро добрались до Юко и набросились на ее тело, заставив женщину вздрогнуть. Не обратив на это внимания, я сосредоточенно направил технику к глазам Учиха. Мне предстояло заменить все клетки новых глаз, сделать их родными для моей последовательницы. Задача не невозможная, ирьенины в Конохе вообще из омертвевших и ороговевших клеток волос могут создать новую плоть. Но с чужой живой тканью все немного сложнее. Особенно, когда эта ткань находится в Мангекье Шарингане.
 
Глаза Учиха — вещь интересная, это известно всем и каждому. Но в нашем случае особенно интересно то, что при имплантации Мангекье какому-нибудь не-Учиха, глаза не теряют свойств, которыми владел их первоначальный владелец. Данзо и ворон Итачи владели Котоамацуками, Какаши — Камуи. Но при этом у Саске сохранились его Аматерасу и Кагуцучи, Цукиеми у него не появилось. Про Мадару ничего сказать не могу, но, судя по слухам, там была та же ситуация.
По моим наблюдениям сами глаза в Мангекье Шарингане, как и в обычном шарингане, собственно, важная, но лишь одна из частей додзюцу. Основа находится, скорее всего, в мозге. Но при этом при изъятии глаз в них запечатывается специфичная чакра, свойственная изначальному владельцу. И Учиха, имеющий свой Мангекье, способен эту чакру себе, условно скажем, подчинить. По крайней мере, это происходит, если оба Учиха были близкими родственниками.
Получится ли у Юко обрести Вечный Мангекье Шаринган, я не уверен. Заменить клетки в глазах на родные для нее я смогу, но что произойдет с чакрой в них, пока предсказать сложно. По идее, используя природную энергию, я должен преобразовать чужие ткани в родные для Юко полностью, так как в основе процесса лежит техника Сайбо Кьюй, которая позволяет регенерировать, поглощая чужую чакру и плоть. Но тогда не получится ли, что Учиха просто вернет себе свои глаза и однажды вновь ослепнет? Это мы узнаем потом. По крайней мере, лучше так, чем пытаться просто исцелить ее собственные глаза или вырастить новые из стволовых клеток. В них все равно нет чакры шарингана, поэтому я не знаю, не будут ли они вовсе простыми глазами без додзюцу.
На исцеление Юко ушло больше времени, чем в свое время на Тэссэна Учиха, сказывался отказ от использования стволовых клеток. Однако благодаря активному применению природной энергии ритуал все равно удалось сократить с нескольких часов до нескольких минут. Хотя из-за того, что пользоваться сендзюцу мог из всех присутствующих ирьенинов только я, основу процесса преобразования мне тоже пришлось взять на себя.
Сначала нужно было накопить чакру вокруг поврежденного места, матрицу изменений. На это ушли те самые несколько минут, после чего глаза в прикрытых веками глазницах Юко всколыхнулись, словно наполненные жидкостью мягкие резиновые шарики. Выглядело это жутковато, но продлилось всего несколько секунд. На этом исцеление почти завершилось, оставалось восстановить течение крови и чакры, а также проверить качество сращивания зрительного нерва.
Убедившись, что видимых проблем нет, я разорвал совместное ирьениндзюцу. И, наклонившись над Юко, снял анестезию.
— Все готово, — сказал я Учиха.
Однако открывать глаза Юко не торопилась. Я бы решил, что она спит, если бы ее веки так сильно не дрожали. В итоге подняла женщина их только, когда ирьенины так же деликатно, как появились, не покинули хараидзё, а я не сжал руку Учиха, подбадривая ее.
— Не бойся, — уверенно сказал я ей. — Открой глаза.
Сжав мою руку в ответ, женщина все-таки последовала моему совету.
Робко приоткрыв глаза, она болезненно сощурилась от яркого света. Я же удовлетворенно отметил, что радужка глаз Юко черная, а не горит багрянцем. Чужой шаринган активен постоянно, значит, у нее как минимум не будет проблем с постоянным расходом чакры. Если у нее вообще есть шаринган.
Ответ на этот вопрос я узнал почти сразу же, как только Учиха проморгалась. Когда она, смахивая набежавшие слезы ресницами, отвела взгляд от герба на потолке и посмотрела на меня. Кецурьюган позволил моментально заметить зажегшийся в глубине глаз Учиха алый огонек и проявившиеся на радужке три черные капли томое, которые быстро начали деформироваться, преображаясь в расчерчивающие багрянец шарингана линии Мангекье.
Я уж было приготовился экстренно создавать барьер и уходить с линии взгляда Юко, опасаясь начавшей активироваться запечатанной в глазах Учиха техники. Опасения мои были не напрасными, рисунок проявившегося Мангекье Шарингана был мне не знаком, а это характерный признак активации чужой техники. Однако вместо метнувшегося ко мне сгустка черного пламени Аматерасу, Юко просто резко подскочила с пола и бухнулась на колени, склонившись передо мной в глубоком поклоне.