Мертвецы не пьют у Лафитта (ЛП)
Никто, кроме Габриэля, не обращал на меня никакого внимания. Они уже видели, как я проделывала этот трюк раньше. Ну, может быть, не Стефо, но она уже наблюдала за Габриэлем. Теперь её внимание было более сосредоточенным.
Подавившись бенье, я встала и пошла проверять холодильник. Молоко? Что-нибудь? Поскольку у меня не было желания запивать сахарную пудру горчицей, я схватила стакан из буфета и наполнила его водой из-под крана.
Как только мой рот очистился, я объяснила:
— Вершина трансформации когда-либо выполнялась только членами линии Первородных. Мэтью, местный Альфа, думал, что это всего лишь легенда. Поскольку мой отец, дядя и двоюродные братья все мертвы, я, вероятно, последняя из рода Куинн и единственная, кто способен достичь высшей трансформации. Следовательно, я Королева Оборотней! Всем кланяться!
Габриэль поклонился, в то время как остальные уставились на меня с разной степенью недоверия.
— Встань, мой рыцарь Бенье.
Мне нужен был скипетр, большой безвкусный, которым я могла бы постучать по полу, делая заявления. Кофеварка запищала, и я вскочила, решив налить по чашке себе и Стефо.
— Ты хочешь одну?
Бедняга казался смущённым, но кивнул.
— Габриэль, ты знаешь, численность ноктюрна Нового Орлеана? — спросил Клайв.
— То есть до того, как мы начали наше царство террора.
Я закатила глаза, сделав первый глоток. Здравствуй, тьма, мой старый друг.
Габриэль прислонился к кухонной стойке рядом с кофеваркой, через комнату от вампиров.
— Мы никогда не вели точный подсчёт, но считаем, что это где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью.
— Ого.
Я думала, наш ноктюрн был большим. Это же куча чёртовых вампиров.
— Как этот город мог стать достаточно большим, чтобы содержать столько вампиров?
— Дело не в этом, — сказал Рассел, и в то же время ответил Годфри:
— Кровь в мешках.
— Кстати говоря, разве вам, парни, не нужно…
Я махнула рукой в сторону холодильника.
— Нет, пока мы не будем уверены, что имеем дело с неиспорченным запасом, — сказал Клайв.
— О, точно, — сказала Стефо. — Бенье, секси-волк, кофе, я забыла. Холодильник прибыл раньше. Я выбросила пакеты с кровью в холодильнике и заменила их новыми, — Стефо сделала ещё один глоток кофе. — У меня не будет проблем с тем, чтобы бодрствовать сегодня ночью.
Она поймала взгляд Габриэля и подмигнула.
Годфри приготовил стаканы с кровью для вампиров. Я сосредоточилась на последних оставшихся бенье на своей тарелке, решая, хватит ли у меня сил доесть их. Габриэль, однако, не сводил глаз с вампиров.
— Если оценка стаи верна, мы уничтожили половину ноктюрна, — сказала я.
Габриэль резко обернулся на мои слова.
— Залижет ли Лафитт свои раны и затаится, — продолжила я, — или попытается ударить по нам тем, что у него осталось?
— Независимо от того, что он прикажет своим людям делать, Лафитт уйдёт в подполье, — сказал Рассел, его глубокий голос командовал комнатой. — Он прихорашивающийся трус. Мы видели это прошлой ночью. Ему нравится провоцировать и дразнить. Но стоит битве начаться, он убегает.
— Лафитт сбежал? — на лице Габриэля отразилось недоверие. — Но он Магистр Города. Он оставил своих людей сражаться без него? — покачав головой, он оглядел комнату. — Стая не признаёт никого выше нашего Альфы. Мы не выражаем преданности кровососу, но другие сверхъестественные делают это, хотя он игнорирует всех, кроме своего собственного ноктюрна. Как он стал Магистром? Как он сохранил этот пост на протяжении веков?
— Репутация, огромная армия, тактики, нашептанные на ухо и, как мы полагаем, есть гораздо более сильная личность, скрывающаяся за занавесом, — сказал Клайв.
ГЛАВА 24
Думаю, что могла бы обмочиться
Габриэль допил свой кофе, и я отослала его. Я была под защитой, да и парни не собирались свободно разговаривать в присутствии некого волка в комнате, независимо от того, как часто он кланялся или называл меня королевой. Стефо злилась на меня, пока я не напомнила ей о еде и кофе.
— Ваше высочество, — начал Клайв, — мы с вами собираемся навестить кое-кого, кто немного походит на членов королевской семьи вампиров. Если повезёт, он всё ещё будет относиться ко мне нейтрально. Я сомневаюсь, что он связан с местным ноктюрном, поэтому вряд ли там будут репрессии.
— Сир, нет, — сказал Рассел. — Если вам нужно идти, возьмите одного из нас.
Взгляд Рассела на мгновение метнулся ко мне, а затем снова вернулся к Клайву.
— Графу нравится… — он бросил на меня ещё один тревожный взгляд. — Она будет для него как кошачья мята.
— Ты сомневаешься в моей способности защитить свою пару? — голос Клайва был обманчиво спокоен, но его глаза стали вампирски чёрными.
Рассел поклонился.
— Никогда. Я беспокоюсь только о безопасности вашей пары. Пожалуйста, простите мою дерзость.
Клайв закрыл глаза. Когда он вновь открыл их, они были привычного неистового серого цвета. Он похлопал Рассела по плечу, освобождая его от поклона.
— Это я прошу прощения за то, что слишком остро отреагировал на твоё обоснованное предупреждение. Моя пара пахнет странным волком-самцом, к которому она, должно быть, прижималась на мотоцикле. И теперь я должен подвергнуть её опасности, чтобы получить информацию.
— Ты мог бы помочиться на неё, если думаешь, что это укрепит твои притязания, — сказала Стефо.
— Спасибо, Стефо, — сказал Клайв и сосредоточился на мне. — Рассел прав. Граф Сен-Жермен — философ, учёный, музыкант и очень старый вампир. Он утверждает, что он сын трансильванского принца, но кто знает? Он прожил много жизней, использовал много имён, но три факта всегда были правдой, кем бы и когда бы он ни был: он очень силён, чрезвычайно умен и совершенно развращён.
— Потрясающе.
Бенье камнем легли у меня в животе.
Клайв оставался напряжённым, пока объяснял:
— Я не хочу, чтобы ты приближалась к нему. Вообще. И всё же я должен попросить тебя сопровождать меня, — проведя рукой по лицу, он покачал головой. — Я заверну тебя в сверкающий бант для него, — он взглянул на Рассела. — Я знаю это.
Повернувшись ко мне с болезненным видом, он продолжил:
— Мы с графом знаем друг друга очень давно, и он мне обязан. Но я буду использовать тебя. Он будет так рад познакомиться с тобой, что может выболтать больше, чем намеревается. Однако это означает сообщить ему, что ты существуешь, сделать тебя новой игрушкой, которую он отчаянно захочет.
— Ублюдок, — выплюнула Стефо.
— Да, — Клайв тяжело опустился на стул рядом со мной. — Я хочу, чтобы ты умчалась прочь, пусть твой друг-волк отвезёт тебя подальше отсюда и будет обращаться с тобой как с королевой.
— Поможет ли моё присутствие там?
Господь свидетель, у меня не было желания вешать себе на спину ещё одну мишень, но если это поможет Клайву, Расселу и Годфри выяснить, кто замышляет против них заговор, возможно, оно того стоит.
Наблюдение за Расселом и Годфри, с их чертовски стоическими выражениями лиц, немного разбило мне сердце. Эмоции в комнате обрушивались на меня со всех сторон. Рассел кричал мне «Нет!». Годфри надеялся, что я помогу, но чувствовал себя настоящим ублюдком из-за своих ожиданий. А Клайв был в мучительном противоречии. Тот факт, что я вообще могла читать его мысли, означал, что он либо был слишком расстроен, чтобы поставить блоки, либо хотел, чтобы я знала, что он чувствует.
С одной стороны, он всерьёз задавался вопросом, была бы я счастливее и была бы в большей безопасности, если бы нашла милого, заботливого волка, которого можно было бы полюбить. Я могла бы даже иметь детей и не быть последней в родовой линии. С другой стороны, он понимал, что такое решение ему не по зубам. Он знал, что недостаточно самоотвержен, чтобы отпустить меня.
А ещё он знал наверняка, что граф Сен-Жермен хоть и держался в стороне от остального вампирского общества, всё же слышал абсолютно всё. Если в городе и был кто-то, кто знал, кто дёргал Лафитта за ниточки, то это был Сен-Жермен. Клайв разрывался между необходимостью защитить меня и обязанностью защищать своих людей.