Поцелуй змея (ЛП)

— Всегда что-то случается.
Глава 17
Зазвонил телефон, и Рун перекатился на край кровати, чтобы ответить на звонок. Ночь уже вступила в свои права, поэтому он включил прикроватную лампу, комната тут же наполнилась мягким светом. Карлинг ясно могла слышать женский голос на другом конце провода.
— Рун, я только что прибыла в отель и расположилась в номере, который ты забронировал для меня.
— Отлично, Серемела, — ответил Рун, — поднимись, пожалуйста, к нам, как только освободишься, — вопросительно приподнял бровь, глядя на Карлинг, и та согласно кивнула.
— Буду через десять минут.
Когда он снова повернулся, чтобы положить трубку, она скользнула пальцами вдоль его обнаженного торса, от плеча до бедра. Он оглянулся на нее, черты лица смягчились улыбкой.
— Обменяться клятвами вечной любви — это одно, — сказала она, — но разобраться, как эти клятвы сдержать — совсем другое.
— Мы выбрались и стали сильнее, — ответил ей Рун, опершись на локоть, он навис над ней и поцеловал. — Мы научились доверять и наслаждаться обществом друг друга. Просто надо продолжать в том же духе, пока мы боремся за твое исцеление. А что там дальше и какие жизненно важные решения нужно принять насчет будущего — все это может подождать.
Карлинг уставилась на него, физически ощущая боль от осознания, чем ему приходится жертвовать ради нее. Она медленно произнесла:
— Если мы действительно найдем средство, которое сработает, я могу снова превратиться в человека. Тогда я вскоре умру, через каких-нибудь пятьдесят лет или около того, — после прожитой вечности пятьдесят лет казались ей лишь мгновением.
— Эти пятьдесят лет станут для меня всем, — прошептал он в ответ. Его улыбающиеся глаза не дрогнули. Ясные и уверенные, они отражали его душу.
Он действительно имел в виду то, что сказал, она видела это. Он действительно стал ее половиной, посвящал себя ей. Он не давил на нее, не ставил границы, и не пытался лицемерить. Он будет жить столько, сколько проживет она, и умрет вместе с ней. Паника снова накатила на нее, намного сильнее, чем раньше, не за себя, а за него.
Она сдалась и притворялась. Борись за жизнь, сказал он ей, но даже несмотря на то, что она так и сделала, она все равно была готова к смерти, продолжая улаживать свои дела и прощаться; все еще готовила себя к концу.
Святые боги, хватит уже. Она обязана сражаться, чтобы жить, всеми силами, что у нее есть, потому что теперь есть не только она. Их теперь двое. Карлинг крепко сжала запястье Руна.
— Мы не можем терять время.
— Тогда нам лучше поторопиться, — ответил он.
Скатившись с кровати, он поднялся на ноги одним плавным, гибким движением. Карлинг застыла, наблюдая, как он поднимает одежду с пола. Его волосы были взъерошены больше обычного, а обнаженное мускулистое тело, покрытое укусами и царапинами, исцелялось прямо на глазах. В ее теле вспыхнули угольки страсти, как только она перевела взгляд на его шею. Когда он наклонился, чтобы положить на кровать рядом с ней ее джинсы, рубашку и нижнее белье, она потянулась, чтобы прикоснуться к следу укуса.
Она почувствовала, как его дыхание сбилось. Он бросил на нее сверкающий взгляд из-под опущенных век. Краем глаза она заметила, как напрягся его член.
— Веди себя прилично, — проговорил он грубовато.
— Ты правда хочешь этого? — мягко спросила Вампиресса.
Его выражение глаз стало обжигающим.
— Серемела будет здесь через пять минут.
Накрыв его эрекцию рукой, она приподняла своё лицо к нему. Карлинг провела большим пальцем по головке его члена. Мужчина оскалил зубы. Он выглядел диким и великолепным, едва держащим себя под контролем, и абсолютно нечеловеческим. Боги, она просто без ума от этого мужчины.
— Нам просто нужно запомнить, на чём мы остановились, — прошептала она.
— О всемилостивые боги, женщина, — проскрипел он, схватив ее за запястье, но не убирая ёе руку. Мускул на его бицепсе начал дёргаться, настолько сильно он напрягся, стараясь сдержать свою страсть.
 
Наклонившись, она поцеловала его в плечо. Ей казалось, что она растворяется в нем, в его возбуждающем запахе, в его горячем теле. Она так хотела его. Она так изнывала от голода. Вампиресса осторожно провела зубами по его коже над напряженной мышцей, отчего он издал приглушенный звук, и резко опустился на колено рядом с кроватью.
Обняв за шею, Карлинг поцеловала его. Рун привлёк её к себе, целуя ее в ответ с таким же огнем, что опалял и ее.
— Мой, — прошептала она у его губ.
— Моя, — прошептал он в ответ, заставляя ее выгибаться от желания и начиная целовать ее грудь. Его разум уже начал представлять ее несравненное, великолепное тело, эти изгибы, выступы ее спелых сосков, эти сильные стройные ноги, обвившиеся вокруг его бедер…
В дверь номера постучали, и он с рычанием оторвался от ее тела, которое влекло его, как зов сирены, и схватил свою одежду. Карлинг, смеясь, откинулась на кровать, а ее взгляд был полон такого коварного восторга, что его голова едва не взорвалась, когда он оставлял ее.
— Позже, — прорычал он.
— О боги, да, — выдохнула она, предоставляя его обозрению своё обнаженное тело, — позже, и снова и ещё раз, я надеюсь.
Он одарил её раскаленным взглядом, и выскочил из спальни. Снова раздался стук в дверь.
— Одну-грёбаную-минуточку!
Из коридора женщина воскликнула испуганным голосом:
— Извините, я прошу прощения.
Рун выругался, затем ответил:
— Нет, Серемела, это ты прости. Подожди, я буду через мгновение.
Карлинг схватила подушку, и прижала ее к лицу, катаясь по кровати от безудержного смеха.
Услышав, как Рун открывает дверь, она схватила одежду и, спрыгнув с постели, рванула в ванную, чтобы быстро принять душ и переодеться. Карлинг увидела себя в зеркале, с короткими взъерошенными волосами и размазанным макияжем, и снова взорвалась смехом.
Вид, словно смесь дома с привидениями и русских горок. Эйфория и ликование, приправленные откровенным ужасом. Она включила кран с водой и умылась.
Рун повысил голос.
— Карлинг, я начну вводить Серемелу в курс дела, если ты не возражаешь. Если хочешь, мы можем подождать тебя.
— Все в порядке. Пожалуйста, начинай. Я скоро буду, — ответила она.
Вампиресса слушала их разговор, пока заканчивала одеваться. Она подумала о том, чтобы откопать из своих чемоданов привычный кафтан, но ей захотелось надеть экзотические джинсы и расклешенную шелковую футболку, разве что, она решила остаться босой. Она провела руками по взъерошенным коротким волосам, а затем вышла в гостиную.
Она нашла их сидящими в гостиной. Рун надел свой чёрный костюм, и пальцами пригладил волосы. Он выглядел лощеным и полным энергии, и настолько сексуальным, что в ней поднялось темное желание заклеймить его снова. Медуза заняла кресло, Рун расположился на краю дивана. Он наклонился вперёд, положив локти на колени, и бездумно крутил свой айфон на кофейном столике, пока говорил. Оба они встали, когда Карлинг вошла в комнату.
Карлинг прошла вперёд, чтобы пожать гостье руку. Медуза наблюдала за ее приближением широко раскрытыми любопытными глазами. Серемела с улыбкой произнесла: — Это честь встретиться с Вами, Советник.
— Спасибо за Вашу отзывчивость и готовность приехать, Доктор.
— Зовите меня Серемела, пожалуйста. Я была счастлива, когда Рун позвонил, и с удовольствием сделаю, все что в моих силах, чтобы помочь.
Карлинг внимательно всмотрелась в выражение ее лица.
— Многое из того, что мы расскажем, может обеспокоить Вас. Нам нужна Ваша конфиденциальность в этом вопросе.
 
— Конечно, — заверила ее Серемела.
Карлинг взглянула на Руна, подняв брови. Тот кивнул, и она вновь обратила своё внимание на доктора.
Как Медуза, Серемела Телемар являлась представителем Демонов, хотя и жила в Чикаго, довольно далеко от общины Демонов в Хьюстоне. Она оказалась симпатичной женщиной среднего возраста. Карлинг предположила, что ей около трёхсот восьмидесяти лет. Змеи на ее голове выросли до бёдер. Когда она достигнет зрелости, змеи будут достигать пола. Ее кожа была светлого кремово-зелёного оттенка, с бледным узором напоминающим змеиную кожу, а узкие глаза имели прозрачную мембрану, которая была открыта в данный момент. Несколько змеек выпустили язычки, изучая воздух, с любопытством выглядывая из-за талии и плеча Медузы.