Поцелуй змея (ЛП)

Он провел большим пальцем по оставленному ножом следу на столе.
— Когда мы поднялись наверх, я увидел солнечный свет, льющийся из твоей спальни.
Стоп. Она совершенно не ожидала услышать подобное. Карлинг подалась вперед, впившись взглядом в склоненное лицо мужчины.
— Розвен не заметила его. Мы проверили, что солнечный свет, который я видел, — либо думал, что видел — не обожжет ее. Ничего не случилось, так что мы вошли в комнату. И я попал в какое-то другое место. А Розвен — нет.
Он продолжил свой рассказ ничего не выражающим тоном, тщательно подбирая слова. К тому времени, как Рун закончил, Карлинг сжимала свои пальцы так сильно, что костяшки пальцев побелели на фоне кожи медового цвета. Рун положил свою руку на ее. Широкая ладонь и длинные пальцы без усилий накрыли обе ее ладони. Это была твердая, обнадеживающая хватка.
Паря над океаном всю ночь, пытаясь понять, как надо поступить, Грифон подумывал о том, чтобы ничего не говорить ей. Но, в конце концов, решил, что не сможет смолчать. Рун не захотел утаивать информацию от этой гордой женщины. Она имела право знать и не важно, как трудно рассказать ей об этом. К тому же, ему необходим ее опыт, чтобы проанализировать случившееся. И все-таки, невыразимо тяжело было наблюдать за ее страданиями и не иметь возможности как-то облегчить их.
Она что-то шептала. Вер наклонился поближе, чтобы услышать ее.
— … не имеет никакого смысла. Абсолютно никакого.
— Почему нет? — спросил он. — Скажи это громко.
Карлинг подняла голову. Ее глаза были влажными, но в них четко и ясно сверкал ее ум.
— В течение последних нескольких лет моя Сила значительно выросла, — проговорила она. — Иногда я будто тону в ней. Она вспыхивает каждый раз, когда у меня случается эпизод. Но у меня нет такой Силы, чтобы создать описанный тобой прецедент. Моя магия основана на навыках и учениях. Она совершенно отлична от твоего типа Силы. У меня нет ни знаний, ни заклинаний, которые могли бы выстроить что-то столь огромное и сложное.
— Какой ты видишь мою Силу? — спросил Рун, исполненный любопытства.
— У Веров есть свои характерные черты. Вы можете практиковаться и совершенствовать их, можете довести до высочайшего уровня, но при этом они являются неотъемлемой частью вас.
— Но и твоя Сила — такая же неотъемлемая часть тебя, и ты изучала ее, практиковалась, чтобы усовершенствовать, — отметил Рун.
— Да, я знаю. Как бы объяснить это получше? — нахмурилась Карлинг. — Хорошо, вот пример: Тьяго — Громовая птица, порождение бури и молний. Он может вызывать бурю или молнии без всяких слов и заклинаний. Это неотъемлемая часть того, кем он является, не так ли?
— Конечно, — согласился Рун.
— Я тоже могла бы вызывать молнии, но для этого мне нужно сначала изучить как это делается. Мне потребовалось бы специальное заклинание и время, чтобы прочитать его. Ты можешь перекидываться. Это часть того, кто ты есть. Я же не могу менять форму. Не имею для этого характерных черт и у меня нет таких заклинаний. Это всё Сила и магия; все можно улучшить практикой и усовершенствовать, но при этом наши чары совершенно разные. Драгос изучал колдовство, то есть, магию заклинаний. Он может использовать как заклинания, так и особенности магии Веров. Это, как и многое другое, делает его крайне опасным. Теперь понимаешь?
Рун кивнул. Он играл с ее пальцами, пока слушал. Мужчина с удовлетворением отметил, как ослабла боль в глазах Карлинг, когда разум взял верх над ее чувствами. Боль не ушла, но стало немного лучше.
— Конечно, я не могу делать того же самого, что и Драгос — не могу использовать оба типа магии, потому что я не Вер, — продолжала Чародейка. — Могу практиковать только магические заклинания, и даже близко не способна приблизиться к созданию того рода реальности, которую ты описал. Самое лучшее, что я могу — творить иллюзии с помощью внушения, ловкости рук. Чего-то, что ты заметишь краешком глаза, что приманит тебя или наоборот, заставит отвернуться. Или же я могла бы использовать как основу то, что уже было.
 
Вер замер.
— Что ты имеешь в виду?
— Взять хотя бы мой коттедж. Я могла бы сделать так, чтобы он казался пустым или заброшенным. Иллюзия рассеялась бы в тот же момент, когда ты решил бы войти в него и исследовать. Или же я могла бы наслать на тебя сон, и это был бы реальный сон, так что, его можно прервать или изменить. Например, ты можешь не поверить тому, что происходит. Люди ведь всегда просыпаются. Или же тебя просто разбудит будильник.
Он нахмурился.
— Судя по тому, что ты рассказываешь, любая магия требует от тебя гигантской работы и сил.
— Очень трудоемкой работы, — Карлинг вытащила одну руку, чтобы жестикулировать. — Если мы говорим о магии заклинаний, то ничего не дается легко. Представь себе, как моя Сила сначала подбирает компьютерный код к основному замку банка, затем спускается в хранилище, выбирает правильный сейф, подбирает нужный ключ из связки, вставляет его в замочную скважину, выбирает из стопки нужный документ, потом повторяет процедуру в обратном порядке, чтобы все запереть, а дальше отправляется в нотариальную контору, чтобы должным образом все заверить. Слишком много сложностей, к тому же, нужно еще ведь использовать какой-то сложный механизм взаимодействия с человеком, на котором ты хотел бы использовать свою иллюзию.
Вер взял вино Карлинг и выпил его. Чародейка протянула руку к открытой бутылке, снова наполнила бокал и предложила его Руну.
— Значит то, что произошло, явно является каким-то другим типом магии, — заключил он.
Карлинг кивнула.
— Да. Возможно, это что-то вроде иллюзии или общей галлюцинации, но точно не магическое заклинание, случайно произведенное моим разумом, потому что я, — как ты там поэтично выразился? — свихнулась.
Вер усмехнулся.
— Хорошо, теперь что-то прояснилось, — он выпил половину вина в бокале и подтолкнул остаток Карлинг.
Она взяла бокал, выпила и с любопытством посмотрела на мужчину поверх хрустального края.
— Как это чувствовалось?
Он пожал плечами.
— Точно не как иллюзия. Все было реально, как ты и я сейчас. Когда я попал в пески, было просто ощущение как в переходе, только…
Чародейка наклонилась вперед.
— Только что?
Его нахмуренный взгляд встретился с ее.
— Только он как-то изгибался.
Она ждала, но Рун не продолжал.
— Я не понимаю, — сказала Карлинг.
Вер нетерпеливо покачал головой.
— Я тоже не понимаю. Но, если это переход, то почему я смог пройти через него, а Розвен — нет? Она ведь ощущает другие переходы. И, если бы это был переход, то как он смог взять и появится, а потом исчезнуть? Все виденные мной проходы обычно зафиксированы в окружающем ландшафте.
Карлинг снова нахмурилась, как это бывало, когда она пребывала в недоумении.
— Вы оба можете преодолевать переходы. Значит, если ты смог пройти, а она нет, это связано с различиями между вами.
— Хочешь сказать, что я преодолел его из-за каких-то моих особенностей Вера.
— Да, хотя я не знаю, каким именно, кроме тех, благодаря которым ты превращаешься в поистине потрясающего Грифона.
Рун не позволил комплименту сбить себя с толку, хотя орлиная его часть прямо нахохлилась от гордости. Мужчина протянул руку, и Карлинг отдала ему бокал. Страж отпил с того края, куда прикасались ее губы. Он решил, что Чародейка слишком поглощена мыслями, чтобы заметить это.
— Давай просто будем считать, что я ощущаю притяжение переходов между Другими землями и какими-то другими измерениями, — предложил Рун.
— Правда? — выдохнула Карлинг. — Интересно, что произошло бы, если бы ты держал Розвен за руку.
 
Даже если Розвен и могла проходить сквозь обычные переходы, ее сегодняшняя неспособность проследовать за Руном была как-то связана с тем, как «пустоголовые», или люди без способности к Силе не могут перейти в Другие земли сами по себе, в одиночку. Для таких единственный способ пересечь границу — следом за кем-то, кто на такой переход способен, при этом важен именно физический контакт. Когда кто-то без Силы проходил через переход он просто оказывался дальше в обычном ущелье, либо каком-то ином разрыве в ландшафте, где был расположен переход. Так же, как Розвен вошла в спальню Карлинг, вместо того, чтобы оказаться в пустыне с Руном.