Злоба (ЛП)
‘Я принесу твой, - сказал Ронан, улыбаясь Сайвен
- Отец сердится, - сказала Эдана, кивнув в сторону угла зала. Король Бренин стоял с небольшой группой людей: там были Талл и Пендатран, а также Эвнис и Вонн. Корбан был рад, что почти не видел сына советника с того самого дня в загоне, когда была убита собака Хельфаха. Бренин разговаривал с высоким светловолосым мужчиной, его длинная воинская коса была тронута серебром. У него было открытое, приятное лицо, и он улыбался королю.
‘Заключаться в том . . .’
- Гефин, - кивнула Эдана.
Корбан нахмурился. Гетин был лордом Бадуна, но он также был старшим братом Эвниса, и поэтому Корбан автоматически невзлюбил его, независимо от его внешности.
Ронан поставил перед Корбаном миску каши, ягоды и сливки для Эданы и тарелку горячих овсяных лепешек, бекона и хлеба с толстым слоем масла перед Сайвен. Корбан перевел взгляд со своей миски на другую предложенную награду и нахмурился. Сайвен благодарно улыбнулась Ронану.
- Король Овейн здесь, - тихо сказала Эдана, - со своим сыном Утаном. Остальные еще не прибыли.’
‘Но ведь завтра День Середины Ззимы, - возразила Сайвен.
Принцесса кивнула. - Вот почему отец такой сварливый. Он думает, что Рин играет с ним в игры, хотя король Эремон тоже не прибыл. Но ему предстоит еще много странствий, от самого Домейна до Нарвона и Камбрена. И он, по-видимому, древний.’
‘Как ты думаешь, они согласятся?- Сказала сайвен. - С планом твоего отца?’
‘Даже не знаю. Эдана пожала плечами. - Овейн должен, поскольку Брейт тоже совершает набеги на его границы, но он часто не соглашается с отцом просто ради того, чтобы не согласиться. Что касается остальных: у Рина и Эремона меньше причин связывать себя расчисткой Леса Мрака. В конце концов, Брейт не совершает набегов на их земли.’
‘Но ведь во всем этом есть нечто большее, чем просто расчистка Леса Мрака, не так ли?- Сказала сайвен. ‘Это пророчество . . .’
Эдана кивнула. - Отец сказал, что завтра в полночь день превратится в ночь, что бы это ни значило. Я не могу себе такого представить.- Она поигрывала ложкой ягод на своей тарелке. ‘Это должно означать что-то о войне между Элионом и Азротом, о том, что она ведется здесь, в изгнанных землях.’
‘Кто они такие?- Прошептала Сайвен.
В зал вошли две фигуры, те, что присоединились к ним на обочине. Это был молодой человек с бледным лицом, темными кругами под глазами и воинской косой в волосах. Он обвел взглядом комнату, приглашая сесть свою спутницу – пожилую рыжеволосую женщину с седыми прядями.
‘Я не знаю, кто они такие. Я спросила отца, но он не сказал мне. Эдана заговорщицки наклонила голову ближе. - Я думаю, они попросили у отца убежища.’
Если эти двое пришли к королю Бренину в поисках убежища, то они не были первыми, кого привлекла его репутация. Халион сказал ему, что он и его брат сделали то же самое. Тем не менее мастер оружия держал язык за зубами относительно того, от чего именно они убегали.
‘Итак, мы должны подождать и посмотреть, прибудут ли Рин и Эремон, если надежды твоего отца оправдаются.- Он пододвинул к миске холодную кашу.
- Да, - пробормотал Ронан.
- От них многое зависит, - сказала Эдана.
Из темного леса выехала колонна всадников; Корбан насчитал около четырех десятков, стоя на деревянном частоколе, окружавшем Бадун.
‘А вот и Королева Рин, - указала Эдана, когда они приблизились к открытым воротам города. - Вон там, с белыми волосами.’
Рин ехала впереди, с полдюжины воинов впереди нее, с высокими копьями, торчащими из седел. Рядом с ней ехал воин, молодой, красивый, излучающий уверенность. Он рассмеялся, когда Королева прокомментировала что-то, больше похожее на придворного во время экскурсии, чем на стражу королевы Камбрена. ‘Я не вижу короля Эремона, - пробормотала Эдана.
‘Он не пришел, но он посылает других вместо себя, - сказал Ронан. - Те, что на траве-они носят зеленый цвет Домейна.’
Всадник впереди группы, скакавший галопом впереди остальных, был стар, седые волосы струились позади него. Он не носил на шее королевского Торка, только тонкую серебряную ленту вокруг руки. На глазах у Корбана один из всадников поднял знамя с изображением черных волков на Красном поле.
- Рат’ - выдохнул Ронан.
Корбан слышал о старом воине, который когда-то был вождем Эремона. Великаны совершали набеги с севера, убивая всех, кто находился в его владениях. Рат поклялся отомстить, поклялся защищать северную границу Домейна, чтобы у него было больше шансов отомстить великанам, убившим его сородичей. Если эти рассказы были правдой, старый воин много раз выполнил свою клятву.
Люди, которые ехали с ним, Дегад, были так же знамениты своей доблестью, как и он – по слухам, они были такими же свирепыми, как и великаны, на которых они охотились.
Дойдя до стены, Рин подняла голову, и едва заметная улыбка исчезла из виду.
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
ЭВНИС
Хорошо быть одному. Притворяться, что тебе нравится мой брат, так утомительно. Эвнис стоял, заложив руки за спину, и смотрел на пирамиду. Его мать была там, рядом с отцом, давно мертвая, теперь только кости. Его рот скривился, и он сплюнул. Он хотел, чтобы она осталась жива, чтобы она могла видеть его триумф, его восхождение. Сначала он затмит Гетина, своего заискивающего брата, стремящегося выдать свою дочь за Утана, сына короля Овейна. Когда-то это разозлило бы его, но теперь уже нет: пусть он одерживает свои маленькие победы. Эвниса ждали более великие дела, в этом не было никакого сомнения. Он заключил сделку, поклялся в верности много лет назад, в лощине в Лесу Мрака. А теперь он был советником короля, держал в своих руках земную власть и многое другое . . .
Ожерелье с черным камнем. Это пугало его, но и взывало к нему. Он изучал его, изучал старые рукописи, даже разговаривал с этим дураком Хебом. Теперь он точно знал, что это такое. Одно из семи сокровищ, ожерелье Немайн. Он обладал огромной силой, но как ее использовать? . .?
Он крепко зажмурился. Он устал, сон становился неуловимым в последнее время, и когда он все-таки находил его, всегда были сны, тревожные сны, от которых он просыпался в поту и беспокойстве. Он должен был собраться с мыслями, так много нужно было сделать.
Видеть Рин было хорошо, видеть, как она въезжает в ворота Бадуна, казалось, внезапно делало все планы и планы реальными. Она улыбнулась ему, хотя и не так, как раньше. Это предназначалось для молодого воина, ехавшего рядом с ней. - Возможно, это и к лучшему, - вздохнул он. Аппетиты Рин ненасытны. Я сомневаюсь, что смогу продолжать в том же духе. Кроме того, это было бы предательством для Фейн, даже если она была мертва.
Он снова ощутил боль утраты, внезапно, при одной только мысли о ней. Уменьшится ли она когда-нибудь?
Он услышал голоса и отступил в тень родительской пирамиды. Двое мужчин, воины, подошли ближе. Халион и Коналл, понял он. Два человека, которых он хотел бы видеть у себя на службе. Он всегда мог использовать хорошие мечи. Но старший, Халион, казался неприступным. Он уже встречал таких, как этот человек, морально непреклонных. Однако его брат, Коналл. Теперь появился человек, над которым можно было поработать. Гордость-хрупкий хозяин.
‘Я не буду убегать и прятаться, как какая-нибудь девчонка . . .- Говорил Коналл.
- Подумай хорошенько, Кон, - сказал ему брат. ‘Мы не можем позволить ему увидеть нас. Никто не знает, где мы находимся, кому служим, и так должно быть и дальше . . . Затем они прошли мимо него, продолжая свой разговор шепотом.
Интересно. . .
Эвнис позволил теням еще некоторое время скрывать его, а затем пошел дальше. Я должен сообщить Рин о последнем акте милосердия Бренина. Ей не терпится услышать о тех двоих, что приехали вместе с Бренином, умоляя Его о приюте. Убежище от Рина.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
КОРБАН
Пока они были в Бадуне, Брине выделили пустой коттедж, и, увидев тесные спальные помещения большей части их отряда, Корбан впервые почувствовал благодарность за то, что его соединили с целительницей. Однако это чувство благодарности было недолгим, поскольку она заставила его прочесать коттедж сверху донизу.
