Магия восстает (ЛП)

Меня охватило приятное спокойствие. Замок и напряжение от присутствия там совсем вымотали меня, и сейчас мне уже было наплевать на Кэррана, Хью или Роланда. Тяжелые стены, которые давили на меня там, теперь рухнули. Я просто хотела остаться здесь, лежать на этом покрывале и быть свободной.
Может, если мне очень повезет, Хью и Кэрран сбегут куда-нибудь вместе и прихватят Лорелай с собой, пока меня нет.
Утром мне, скорее всего, придется вернуться, но сейчас мне этого совсем не хотелось, а мысль о побеге казалась такой сладкой, что я боялась пускать ее к себе в голову. Я могла исчезнуть в этих горах, жить простой жизнью: охотиться, ловить рыбу, выращивать фрукты и ни о чем не беспокоиться.
Атсани рассказывал нам прекрасные истории о своем народе, о сражениях с великанами и драконами, о великих героях — нарти — и крылатых лошадях. Астамур сидел, прислонившись к подушке, и тихо переводил его слова.
— … великий Гигант-адау увидел странных лошадей на своем пастбище. Он скрестил свои огромные руки и взревел: «Чьи это лошади? Они выглядят как лошади нарти, но нарти не посмел бы…
Астамур вдруг замолчал. Атсани моргнул и ткнул ботинок пастуха своей трубкой. Я приподнялась. Астамур внимательно смотрел в сторону гор, приоткрыв рот.
Я развернулась.
По горному гребню несся крупный зверь весом как минимум шестьсот фунтов. Он быстро сокращал расстояние огромными прыжками. Лунный свет скользил по его серой гриве, подсвечивая массивные мускулы. Это был не зверь и не человек, а странный четырехлапый гибрид и того, и другого, созданный для бега не взирая на свое телосложение.
Как он вообще меня нашел?
Атсани запрыгал на месте, размахивая своей трубкой. Астамур потянулся за ружьем, не сводя глаз со зверя.
— Демон?
— Нет, это не демон. — Хотя этот вариант мог быть предпочтительнее. — Это мой бойфренд.
Атсани и Астамур тут же повернулись и посмотрели на меня.
— Бойфренд? — переспросил Астамур.
Кэрран увидел нас. Он остановился на каменном утесе и зарычал. Грубая декларация силы прокатилась по горам, скатываясь со склонов словно камнепад.
— Ага. Не волнуйтесь. Он безобидный.
Кэрран побежал вниз по склону. Простые оборотни — не ламассу — имеют две формы: человеческую и звериную. Наиболее способные из них могут удержать третий облик — боевую форму, представляющую собой прямоходящий гибрид первых двух, способный нанести максимальный ущерб. У Кэррана есть четвертое обличие — гибрид, больше похожий на льва, чем на человека. Я видела его в этом облике лишь раз, когда Сайман взбесил его до крайности, и Кэрран гнался за ним по городу. В ту ночь мы впервые занимались любовью.
Если он думает, что это добавит ему очков, то будет очень разочарован.
Гигантский львиноподобный зверь соскочил с горы и побежал по траве, направляясь прямо к нам. Лунный свет, идущий с неба, заставлял его сиять, подсвечивая темные полосы на серой шерсти.
Двадцать ярдов. Пятнадцать. Десять.
Атсани и Астамур замерли в напряжении.
Пять.
Гигантский лев прыгнул и приземлился в футе от меня, тряхнув темной гривой. От ударной волны его прыжка из костра полетели искры. Глаза горели жидким золотом. Мощная львиная пасть распахнулась, показывая ужасающие клыки размером с мою руку. Кэрран зарычал.
Я хлопнула его по носу.
— Хватит! Ты пугаешь людей, которые спасли меня.
Серый лев принял человеческий облик. Кэрран вскинул руки вверх, будто ломая невидимый булыжник.
— Аааа!
Хорошо.
Он схватился за край большого камня, торчащего из травы. Мышцы на его обнаженном теле напряглись. Он вырвал камень из земли. Четырехфутовый валун должно быть весил несколько тысяч фунтов, потому что его ноги слегка утопли в траве. Кэрран зарычал и бросил камень о ближайшую скалу. Валун полетел, ударился о каменный склон словно пушечное ядро, и покатился вниз. Кэрран побежал следом, выдернул из земли еще камень поменьше и бросил его о первый.
Ух, ты! Он действительно разозлился.
Глаза Астамура стали огромными, словно блюдца.
— Я могу заставить его потом вернуть все на место, — сказала я ему.
 
— Нет, — медленно произнес Астамур. — Все нормально.
Кэрран схватил камень поменьше обеими руками и кинул его в большой булыжник. Булыжник треснул и развалился. Ой.
— Прости, мы сломали твой камень.
Атсани вытащил трубку изо рта и что-то сказал.
— Мм-хм, — согласился с ним Астамур.
— Что он сказал?
— Он сказал, что этот мужчина, должно быть, твой муж, потому что только тот, кого мы очень любим может нас так разозлить.
Кэрран пнул остатки булыжника, развернулся и направился ко мне.
Я скрестила руки на груди.
— Я думал, ты мертва! А ты сидишь здесь у костра, ешь и…
— Слушаю сказки, — подсказала я. — Мы собирались жарить зефир, но тебя не приглашали.
Кэрран открыл рот, но тут его взгляд упал на Атсани. Он моргнул.
— Какого хрена?
— Не пялься. Ты оскорбишь его чувства.
Атсани кивнул Кэррану с серьезным видом.
Кэрран покачал головой и повернулся обратно ко мне.
— Я чуть не убил Би. Она жива лишь потому, что должна была показать мне то место, где ты провалилась.
— О, значит Принцесса Вилсон все-таки выпустила тебя из замка? Ей пришлось выписать тебе разрешение? Ты получил пропуск, ю-хуу!
— Так вот в чем дело? Это твой взрослый ответ на создавшуюся ситуацию — вместо того, чтобы обо всем поговорить, ты сбегаешь в горы жарить зефир с гномом и жителем гор.
— Ага.
— Какой же у тебя план на завтра? Обед с единорогом?
— Пока он не включает тебя, меня все устраивает.
— Вот как? Все, значит, вот так просто. — Кэрран повернулся. — Подожди-ка минутку. А где же Хью? Разве он не должен виться вокруг тебя?
— Удивлена, что ты заметил.
Его руки сжались в кулаки. Я взяла камень размером с грейпфрут и подала ему. Камень взлетел в воздух. Хоумран в стиле Царя Зверей.
— Я заметил. Просто я ничего не могу с этим поделать.
— Знаешь, в чем разница? Хью может виться сколько хочет. Я не могу его контролировать. Но я контролирую собственные действия и не поощряю его. Ты же позволяешь ей ходить перед тобой без одежды. Ты сказал мне, что не интересуешься ей, а потом приглашаешь ее сесть за стол на мое место. Ты отправился с ней на маленькое рандеву, где рассказывал, как тебе одиноко и плакался о тех жертвах, которые тебе пришлось принести из-за отношений со мной.
Его глаза блеснули золотом.
— Ты. Это была ты там на балконе.
— Ты проводишь с ней каждую минуту, в то время как мне все вокруг твердят, что не станут отвечать на мои вопросы, потому что я уже на полпути навылет, а она — на залет, и так как мы с тобой не женаты, заменить меня проще простого.
— Хочешь жениться? Я женюсь на тебе прямо сейчас. Если этот гном проповедник, я сделаю это.
— Да, чертовски хорошее предложение.
— Что он говорит? — поинтересовался Астамур.
— Он хочет на мне жениться.
Астамур передал мои слова. Атсани махнул своей трубкой, и Астамур перевел сказанное. Ха!
— Что? — огрызнулся Кэрран.
— Атсани говорит, что ты не готов к женитьбе. Для этого у тебя неподходящий темперамент.
Кэрран на секунду напрягся.
— Ты хоть предупреди, если твоя голова собирается взорваться, чтобы я могла отойти подальше.
— Мы до сих пор не женаты только потому, что каждый раз, когда я завожу разговор о браке и детях, тебя охватывает ужас.
— Не правда.
— Три недели назад я спросил тебя, хочешь ли ты детей. Ты выглядела так, будто была готова сбежать.
— До этого я несколько часов наблюдала за тем, как ребенок становится люпом и пыталась утешить ее мать. — Я махнула руками. — Знаешь, ты прав. Давай родим детей. Пусть будет целый выводок. И когда мой отец пронесется по Атланте, сжигая все дотла на своем пути, мы будем вместе рыдать, когда они погибнут. Или еще хуже, наши дети могут родиться людьми. — Я положила руку на грудь. — Боже упаси.