Эльфийские глупости (СИ)

Кровь застучала в висках, жар опалил лицо, и Амайя вскочила на ноги.
– Не бывать этому! – рявкнула она.
Амайя прыгнула в сторону, сорвала со стены меч и ринулась к открытому окну. Мать зашлась диким воплем, призывая стражниц. Фарзуф бросился наперерез. Одним ударом Амайя рассекла ему широкую грудь, и приспешник Матери упал на пол, истекая кровью и заходясь криком от боли.
Амайя вскочила на подоконник и засвистела, подзывая вожака боевых орлов. В небе раздался его ответный клекот. Под окном простиралась бездонная пропасть, и Амайя надеялась, что ее верный товарищ успеет вовремя.
Но когда орел спикировал к окну, в спину вонзилась стрела, пущенная стражницей. Амайя рухнула к ногам обезумевшей от ярости Матери.
Отравленный наконечник сделал свое дело. Яд помутил разум, и Амайя обмякла. Сознание быстро ускользало, но последние слова Матери все же до нее долетели:
– Бросьте изменницу в долину слизней. Пусть сдохнет в муках.
***
После ночи переговоров Тириэль уснул, крепко обнимая прекрасную Амайю, а утром не нашел ее рядом. Впервые сын вождя проспал и даже не почувствовал, что его возлюбленная ушла.
Он помчался искать ее, но оказалось, что горные девы уже улетели. Помощники его отца выглядели донельзя довольными. Тириэль спросил о причинах такой радости, поскольку уловил за широкими ухмылками нечто большее, чем просто наслаждение прошедшей страстью.
Соплеменники признались, что так и не получили от сына вождя никаких указаний насчет товара и все сделали на свое усмотрение. Они забрали привезенные шиалами травы, а взамен наполнили короба лишь половиной обещанных плодов. Поначалу их страшил гнев командующей отрядом, но мужчины быстро смекнули, что сын вождя хорошо ее обработал, и девица не станет ничего проверять. Уж слишком задумчивой она выглядела, пока седлала орла.
Тириэль помертвел, узнав, на что пошли соплеменники. Обезумев от гнева, он накинулся на обманщиков и задал им приличную трепку. Никто не мог утихомирить его, пока Тириэль не выдохся и не упал рядом с провинившимися помощниками вождя.
– Вы опозорили племя лесных эльфов, – в отчаянии прошептал он. – Теперь нам не видать нового договора с горными девами.
– Ну что ты, – начал увещевать его один из опытных воинов. – Куда им деваться без наших плодов. В горах ничего не растет. В сезон ледяных ветров шиалам необходимо укреплять тело дарами леса. Иначе им не выжить. А нам не протянуть без их чудодейственных целебных трав. Вот и повелось издревле, что мы торгуемся друг с другом до седьмого пота. Кто окажется ловчее, тому и прибыль. Уже несколько лет твой отец заключал невыгодные сделки. А ты принес племени удачу. Из тебя получится прекрасный вождь. Твой отец будет доволен.
Тириэль молча поднялся и ушел в лес. Душу терзала гнетущая тяжесть. Обман еще никому не приносил добра. А хуже всего то, что Амайя могла пострадать. Это он виноват, что воительница потеряла бдительность. Если бы он думал не тем, что болтается, а головой, то позаботился бы о своей возлюбленной и отдал необходимые распоряжения.
Тоска пронзила сердце, и Тириэль ощутил, что ему невыносимо одиноко без Амайи. Как теперь жить без нее? Он надеялся, что уговорит воительницу прилетать к нему хоть изредка. Но ночью страсть совсем помутила ему разум, а когда силы иссякли, Тириэль провалился в сон и потерял возлюбленную. Следующая встреча с горными девами состоится только через год. Если вообще состоится. 
Тириэль сомневался, что Мать горного клана простит обман. В конце концов, лесные эльфы не единственное племя в округе. Есть еще водные в озерном крае Вечнозеленого леса, болотные – возле скал, земляные – у границы с людьми. Да мало ли желающих заполучить удивительные травы? Лес дарит свои плоды любому эльфу, просто племя лесных самое сильное и многочисленное, вот горные шиалы и выбрали их для торговли.
От одной мысли о том, что в следующем году Амайя полетит заключать договор в другое племя, где другой мужчина будет пытаться увлечь ее, у Тириэля потемнело в глазах.
 
Нужно найти ее! И как можно скорее.
Он бросился бежать и не останавливался, пока не оказался в селении и не отыскал отца.
– Мне срочно нужно к шиалам! – выпалил Тириэль, едва влетел в дом третьей наложницы вождя, где отец коротал дневной зной в объятиях сероокой Лалиэль.
– Зачем, позволь узнать? – усмехнулся вождь, явно сбитый столку помятым видом сына. – Неужели хочешь еще что-то прибрать к рукам? Слышал, ты здорово облапошил эту дуреху Амайю. Наконец-то, она получит по заслугам. Мать шиал из нее душу вытрясет за такую оплошность. 
Вождь засмеялся, и уже дающие о себе знать морщины на суровом лице разгладились. Лалиэль звонко ему вторила, наглаживая бедра и пах вождя сквозь легкие свободные шаровары. Тот блаженно прикрыл глаза и откинулся на спинку мягкого дивана из шелковистых листьев. Его ствол топорщился, так и норовя прорваться сквозь тонкую ткань, и наложница усиленно скользила по нему ладонями. Вождь положил руку на ее маленькую грудь, прикрытую прозрачной туникой, и принялся щипать соски, заставляя Лалиэль повизгивать.
– Мне не до шуток, отец! – процедил сквозь зубы Тириэль, ощутив прилив отвращения. Его отец никогда не был верен ни одной из своих жен, а наложниц содержал целую дюжину. Он понятия не имел о том, что значит любить по-настоящему. – Твои помощники обманули шиал. Они больше не станут с нами торговать. Я должен отправиться в Каньон ста ветров и принести наши извинения.
– Извинения?! – разозлился вождь, стиснув грудь наложницы. Лалиэль вскрикнула от боли, но удостоилась такого свирепого взгляда, что тут же заткнулась и еще старательнее принялась ласкать вождя. – Ты в своем уме?! Они последние пять лет грабили нас. Ты добился справедливости, и теперь хочешь все испортить? Ни за что! Забудь об этом. Им больше не с кем торговать. В следующем году они приползут к нам как побитые гиены. А мы бросим их Матери жалкую подачку. Пусть подавится.
Лалиэль спустила брюки вождя до колен и заглотила влажную от соков головку, помогая себе рукой. Тириэля замутило. Его отец вцепился наложнице в светлые пряди и принялся направлять ее голову так, чтобы брала глубже.
– Сын, ты прекрасно проявил себя в этих переговорах. Ты заслуживаешь награду. Сядь рядом и раздели со мной ласковую Лалиэль. Поверь, она сосет лучше всех в племени. А потом ты сможешь попросить меня о чем угодно.
– Ты, значит, заставил всех женщин племени взять у тебя в рот?
Вождь не ответил, но его довольная ухмылка сказала Тириэлю все. Какое счастье, что он не выбрал ни одну девушку в племени!
Наложница на мгновение оторвалась от вождя, встала на четвереньки между его широко расставленных бедер, задрала тунику до пояса и покрутила перед Тириэлем тощим задом.
– Умница, девочка, – похвалил вождь, хватая ее за волосы и снова притягивая ближе. – Правильно мыслишь. Сын, иди к нам. Уверен, тебе понравится. Лалиэль словно дикая кошка.
– Спасибо за щедрое предложение, отец. Но у меня не встанет ни на одну твою шлюху. Мне пора.
– Куда ты? – насторожился вождь.
– К шиалам.
Тириэль положил ладонь на ручку двери, но тут отец проревел:
– Если ты сделаешь это, я лишу тебя наследства и сделаю наследником твоего брата. А ты станешь изгнанником.
Тириэль застыл на пороге.
– Вернись сюда и займись Лалиэль, – приказал вождь, явно сочтя, что угроза возымела должное действие на взбалмошного сына.
Невероятное облегчение затопило Тириэля, и он едва устоял на ногах. Ну конечно! Ему всего лишь нужно было отказаться от своего наследства, чтобы, наконец, обрести себя. Как все просто! Но без Амайи он бы никогда этого не понял, а так и волочил бы жалкое существование в плену насквозь прогнивших порядков племени. Он найдет свою возлюбленную и будет умолять о прощении.
Тириэль распахнул дверь и покинул дом третьей наложницы вождя. Вслед ему неслись проклятия и обещания страшной кары Леса. Но Тириэль знал, Лес никогда не обидит своего сына, если тот чтит незыблемые законы.