Отвергнутые (СИ)

Но пусть Арктур и выяснил, что для победы ему нужно лишь непрерывно атаковать, он все еще хотел закончить битву побыстрее. А потому он занял атакующую позицию и произнес заклинание, которое ранее уже безуспешно применял.
— [Батман-захват], — клинок шпаги засиял, после чего на незримой скорости ударился о меч Дуа и направился прямо в защитный барьер. — Тц.
Однако как только он уколол в него, то ничего не произошло. Арктур недовольно цокнул языком, но вряд ли его реакция была вызвана невозможностью пробить барьер. Сейчас глаза Арктура смотрели на меч, который не получил ни царапины от удара немыслимой силы. Клинок лишь сильно вибрировал, что, по всей видимости, было следствием отмены на нем барьера.
Это не казалось Арктуру чем-то особенным, поэтому он уже хотел перевести свое внимание обратно на бой, но вдруг его глаза упали на Дуа, который сейчас крепко держался за правую руку и тяжело дышал.
«Может ли быть такое, что действие его способности похоже на мою остановку времени? Тогда в месте, которое соприкасается с голой кожей, барьер накладываться не будет. Это логично, ведь тогда бы он не смог нормально держать меч, а раз так, то вибрация от моего удара вполне могла раздробить ему кость.»
Судя по тому, что сейчас происходило, так оно и есть. Дуа достал пузырек с розовой жидкостью, что до этого висел на его поясе, после чего залпом его осушил. Через несколько секунд Дуа отпустил руку и посмотрел на Арктура, нахмурив брови.
— Не ожидал, что мой удар так отразится на вас. Я планировал лишь сломать вам меч, — Арктур приставил руку к груди и слегка поклонился. — И я удивлен, что ваш клинок не сломался с первой попытки.
— Я не думаю, что кому-то удастся сломать меч из Стаундата. Тем более если он был сделан по особому заказу.
— Что ж, раз вы так говорите, то мне нужно будет досконально изучить его. После того как вы умрете, — с этими словами Арктур ринулся на Дуа, и тот второпях разорвал дистанцию.
Сейчас их битва приняла более серьезный оборот, потому что Арктур нашел нить к победе над эльфом, а у Дуа оставалось все меньше сил для успешной борьбы.
Вероятно, что в процессе битвы Дуа применил на себе аналог заклинания стойкости, так как дальнейшее скрещивание клинков не отдавалось дикой болью в его руке. Однако Арктуру это было не нужно. Он уже придумал план, как одолеть своего противника, а потому зачитал одно заклинание, которое значительно усиливало его последующие скиллы.
— [Абсолютное усиление магии].
Тело дворецкого объял яркий свет, который даже заставил Дуа прикрыть глаза рукой. Эльфу точно было неизвестно это заклинание, но он все же не решался атаковать Арктура.
— Мне начать первому? Как хотите, — красноволосый мужчина провел клинком по полу, из-за чего послышался неприятный скрежет, после чего побежал в сторону эльфа.
С характерным звуком два клинка ударились друг о друга, а их владельцы еще яростней наносили друг другу серии ударов. Однако сейчас абсолютное превосходство было в руках Арктура. Он не пропускал ни единого удара, зато в ответ наносил не меньше пяти, причем за одну атаку.
По лицу Дуа ручьем стекал пот. Его выносливость уже не могла выдержать настолько резкую смену темпа. А то, что он не мог нанести даже одного удара по телу дворецкого, не прибавляло ему сил. Сейчас он старался увидеть хоть какой-то шанс на то, что ему еще удастся потянуть время, чтобы узнать судьбу своего брата, но он больше не верил в то, что сможет победить.
«Тот удар… Раньше я не чувствовал его силу из-за барьера, но когда он ударил по мечу… Нет, это даже ударом сложно назвать. Он просто стукнул по моему клинку, но даже этого хватило, чтобы у меня сломалось несколько костей. Мне его не одолеть.»
В своей жизни Дуа поведал много сильных противников, именно поэтому он и его брат сделали заявление, что уже знают о своем поражении, но они все равно рассчитывали на достойный бой. А столкнувшись с реальностью, их будто окатили холодной водой.
Вероятно, если бы они не находились под контролем короля, то им бы удалось сбежать, но раз все сложилось так, как сложилось, то Дуа решил хотя бы уйти на красивой ноте.
 
Собрав в себе последние силы и покрепче сжав меч, Дуа пнул Арктура, из-за чего тот начал заваливаться назад.
«Шанс!» — подумал Дуа и устремил свой клинок под таким углом, чтобы наверняка отрубить Арктуру руку.
Наверное, будь он чуть внимательнее, то заметил бы, что дворецкий подставился под удар нарочно, или хотя бы услышал, что он произнес какое-то заклинание, но глаза оператора затмило желание сделать хоть что-то, чтобы уйти на тот свет со спокойной душой. И это желание было в щепки уничтожено, как и всякая надежда Дуа дать своему противнику достойный бой.
— Что?..
Он даже не понял, что сейчас произошло. Его меч валялся на полу, а рядом с ним лежала окровавленная рука, которая была неестественно раздута и изуродована. Проследив кровавый след до себя, Дуа осмотрел свое тело, из-за чего на его лице появился немой ужас.
Наружу было выставлено его легкое, которое продолжало сужаться и расширяться, а вокруг раны были видны горелые куски кожи и волдыри от сильного ожога. Он также заметил, что стал хуже видеть, поэтому сделал вывод, что один его глаз залился кровью. Дуа хотел было ощупать голову, но его оставшаяся рука отказывалась работать.
Сейчас он не чувствовал боли, ибо использовал на себе заклинание стойкости. Это не дало ему умереть от болевого шока, но никак не отсрочило его смерть, которая наступит из-за этих ранений.
—…Ч-Что произошло? — недоумевающий взгляд устремился на Арктура, который сейчас отряхивал форму, будучи окруженным барьером из света.
— [Абсолютная тюрьма света] — это мое заклинание, которое отражает любой полученный урон обратно противнику, при этом возвращенный урон будет в четыре раза выше. А так как я заранее активировал усиливающую магию технику, то эта цифра увеличилась еще в два раза. Признаться, я не был уверен в том, что это сработает. Мне повезло, что вы так зациклились на ударе.
Настолько холодные и прямые слова вылетели из уст невозмутимого дворецкого, из-за чего его можно было спутать с Сэдэо — по крайней мере, такой вывод могли сделать обитатели базы Отвергнутых. В нем не было никакой жалости к оппоненту, несмотря на мнимую симпатию, которая появилась при первой встрече. Арктур просто был рад тому, что затянувшийся бой наконец-то закончился. До чувств Дуа ему не было никакого дела.
— Я благодарен вам за показательный бой. Так я смог закрыть несколько пробелов в своей обороне и подчеркнул пару интересных вещей о стиле боя жителей этого мира, — пусть Арктур и поблагодарил его, но Дуа это никак не утешило.
Оператор уже начал чувствовать, как его веки тяжелеют, а сознание туманится. Все попытки, которые он предпринял, и даже этой бой — все оказалось бессмысленным. Он даже на йоту не приблизился к тому, чтобы сразиться с Арктуром на равных.
— С-Скажи, Дворецкий-сан… — еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать, Дуа выпалил из себя душераздирающий крик, — Я что, настолько слаб?!
Полный отчаяния взгляд направился на Арктура, но разбился о его равнодушное лицо.
— Да, вы слабы, — Арктур не заботился о чувствах врагов, а потому решил честно ответить на вопрос эльфа. — Все эти разговоры о сложности боя с операторами начинаются и заканчиваются тем, что мы просто признаем вашу способность тянуть время. Может, против обычных людей это и сработает, но до нас вам никогда не добраться. Уж простите за откровенность.
Вся эта вежливость, которая шла вместе с горькой правдой, лишь сильнее пронзала сознание Дуа, убивая в нем последнее желание жить.
 
«Я не записывался в психологи. Хотел правду — получи. Было бы гораздо хуже, если бы я стал лицемерить», — эти слова Арктур не высказал вслух, решив оставить их при себе.
Не было смысла и дальше мучить умирающего эльфа, у которого уже потухли глаза. Сейчас он был мало чем похож на себя, так что Арктур решил побыстрее закончить его страдания. Подойдя к Дуа на несколько шагов, он вонзил в его сердце шпагу и спокойно пробился через зеленый барьер, который сейчас был немногим прочнее обычной кожи.