Нотами под кожу (СИ)

Уже помывшись, понимаю, что идиот, и надо было досмотреть, теперь я даже не узнаю, о чем их спрашивали, и что те ответили.
А время позднее и спать надо бы, но сна ни в одном глазу.
…
Опять сонный и измученный на учебу, с последней пары сваливаю без зазрения совести, не держит ничего, все равно оценки будут идеальные по тому предмету. Домой, а после в офис, где выясняется занятная штука. Оказывается, сестра моя снюхалась с работничком, который в суд подал. Сидят они теперь передо мной, довольно улыбаются во всю свою акулью челюсть. Мол, давай, предложи нам то, от чего мы не откажемся — и будем в расчете. Шикарно, да? Я не на работе, а в террариуме, походу.
— Свободны, оба, нам не о чем разговаривать, встретимся в суде.
— А вот это ты зря, братик, — если первые слова были наигранно мягким, приторно-сладким голоском, то последнее она буквально выплюнула.
— Как знать, как знать… — в тон ей отвечаю, понимая, что дело не выиграю, когда у руля такая гарпия стоит, но, увы, не это сейчас меня волнует…
========== -17- ==========
POV Герман.
Музыка настолько громкая, что кажется, мои внутренности скоро разорвет на части.
Темно, лишь редкие вспышки света то тут, то там вспыхивают. В громадном зале творится полная жесть. Необъяснимая чернуха, но, сука, такая манящая. Я устал, но не могу остановиться. Мне надо бы поспать, ведь я уже вторые сутки на ногах, ан нет… как же я могу пропустить такую мировую тусовку? Как пройти мимо этого глобального отрыва? И что может быть лучше, чтобы выбить из головы все мысли любого рода и происхождения?
Разноцветные пилюли предлагают и тут, и там, здесь плевать, кто ты — звезда или обычный смертный. Все на «ты», все улыбаются, всех вставило. Отвязные, расслабленные, на все готовые. Ощущение, что ты на огромной масштабной оргии, где поцелуй любого — и он тебя не оттолкнет, где дотронься, погладь, сожми, прижми — все без последствий. Никто не станет кричать и причитать. Махать кулаками. Я видел где-то поблизости откровенно лижущихся парней, поодаль девушек. Их мало, вот таких НЕПРАВИЛЬНЫХ, но они есть. А я как-то раньше даже не смотрел в их сторону, отгораживался, абстрагировался, отказываясь признавать даже факт их существования.
А теперь… Что теперь изменилось? Стоило разок перепихнуться, и мир перевернулся? Глаза открылись? Себя нашел?
Блять, как это все глупо… Отворачиваюсь, снова прикрыв глаза. Прочь мысли, я слишком устал, чтобы думать даже о нем.
Теряюсь в этой вакханалии. Внутри этого безумного шторма. Сливаюсь с толпой, танцую уже не первый час. Хотя танцем назвать это сложно, просто двигаюсь под музыку из стороны в сторону с поднятыми над головой руками. Глаза задраены. Губами подпеваю бессмыслицу полнейшую и стопроцентно выгляжу откровенным ебланом в данный момент. Но мне так… плевать. На все. Всех. Я в астрале, где-то там, в параллельной вселенной, в мире танца и музыки, на планете крышесноса. И это тащит… Однако ж нет, как ни странно, я не под наркотой, я не выпил и грамма алкоголя, ни фига не курил, не глотал, да здесь это и не нужно, но меня вставило, меня уносит. Безумие захватывает, оно заполняет каждую клетку. Просачивается в организм через поры. Меня штырит лишь от этого дичайшего потока энергии, от того, как народ беснуется. Как движутся тела одним большим потоком, волной сокрушительной. Где неосознанно каждый друг под друга подстраивается в этом особенном ритме. Нет толкучки, все как огромная масса, однородная. Желе. Смеюсь сам себе под нос, своим мыслям улыбаюсь, представив всех тем самым лакомством, огромным, апельсиновым и с забавным звуком, словно бульканьем, подрагивающим под музыку, колышась из стороны в сторону. Апельсиновым… блять! Даже в такой момент мысли скользкие, образные, мелочные… прорываются сквозь пелену отрешенности…
Моргаю пару раз, пытаясь привыкнуть к вспышкам разноцветным. Глаза режет. Голова шумит уже. Похоже, это мой личный предел. Двое суток на ногах, почти не присев, почти не поев, не попив. Только музыка. Только люди вокруг, желательно незнакомые. Только хардкор.
 
Теперь я официально обожаю dubstep-party. Твою мать, это ахуенно! Правда. Это чистый отрыв. Непередаваемые ощущения.
…
Утро, хоть и раннее, но уже светает, а я только вываливаюсь из клуба. Ныряю с носом в косуху, ежусь от того, как неприятным столпом мурашек покрывается тело, спина, взмокшая особенно сильно, замерзает, когда ветер пробирается под влажную майку. Зима скоро, а я одет даже не по-осеннему. Идиот — знаю, но толку делать себе мозг? Теплее от этого не станет. Бесцеремонно залезаю в карман к другу, как только прыгаю на заднее сидение в такси, но там, сука, пусто, а я курить хочу до одури. Макс что-то недовольно втирает, давит на мозг трескотней своей, даже слов не разбираю. Уши заложены, внутри все еще эхом музыка отдается. И мне так похуй на все…
— Сука, Паша лежит с температурой в номере, а я за тобой, скотиной, еду через полгорода. Ты бы совесть имел.
— Я не просил, — отворачиваюсь к окну, уткнувшись взмокшим лбом в холодное стекло. Давлю дрожь в теле и сонливость, резко накатившую. Тело ватное, словно и не мое вовсе. Курить хочу… спать хочу, есть хочу и секса хочу. Да не смогу, если и претендент появится. Батарейки сели. Пуф! — и все, выключился Герка, и Фил спатеньки пошел, ага. А вообще, если уж серьезно, как бы я ни присматривался на вечеринке к народу, как бы ни стрелял глазами по сторонам, ничего такого, чтобы зацепило, притянуло, реально захотелось и меня торкнуло — не было. Симпатичные девушки, доступные, расслабленные. Минимум одежды, максимум телодвижений, но не вставляло. Поцелуи слишком липкие. Духи слишком сладкие. Руки слишком навязчивые и бесцеремонные, никакого простора для воображения. Совершенно никакого. Все как на блюдечке, отведи в сторону и трахни. Даже усилий прилагать не нужно. Тебе и сами предложить могут.
И знаете, раньше… Раньше я на такое велся частенько, а вот теперь? Отчего-то не катит. Теперь это даже бесит. Измазанные девки вызывают отвращение. Хочется пойти их лицом под кран опустить и смыть с лица тонны ненужной мазанины, от которой потом во рту привкус, словно нажрался этих самых помад, тональников, пудры и прочего. А от их цветочно-приторных ароматов нос воротит и в трубочку скрутиться готов, до тошноты. Что помешало мне найти себе парня? Все проще некуда: я не смотрю на них по-прежнему в том самом смысле, не могу, блок стоит. Тихон еще ладно… я знаю, чего ожидать от него, я его хоть как-то знаю и понимаю, что поцелуй я его, мне будет приятно, а с другими? Ощущения, что если я коснусь, то меня вывернет моментально. О чем-то большем, чем касания с таким подтекстом, я даже думать не хочу, желудок начинает сжиматься, явно намекая, что даже попытка представить подобное заведомо провальна.
Разговор с другом не вяжется, он раздражен и психует, пытается что-то выпытать, а я пассивен. Все соки выпиты, силы покинули и без того измученное тело. Рот открывать не то чтобы лень, это просто невозможно, он заклеен на фиг, губы сухие и обветренные почти бесчувственны. Организм спит.
В отеле молча идем до номера. Он четырехместный, естественно, люкс и поделен на две части, как квартирный блок. Все в бежево-кофейных тонах, отчего создается впечатление уюта и тепла, что ли. Уж поверьте, что оно так, ибо побывал я в гребаной куче различных номеров и этот один из лучших. И не потому, что он дорогой и напичкан последними новинками, как техники, так и мебели, не из-за дизайна. Просто здесь все как-то приближено к домашнему. Тона выдержанные. Полотенца мягкие, пушистые. На диване плед лежит и пара подушек. И нет этой противной кожи, нет выебистых стеклянных столиков и тому подобного. Везде дерево, мягкие ткани и тяжелые красивые шторы. В углу стоит огромная ваза с искусственными цветами, зато на столе на высоких ножках букет роз без всякой лишней мишуры, просто цветы в обычной продолговатой, словно колба, и полностью прозрачной вазе. Красиво. Люблю розы, особенно алые и темно-бордовые, порой настолько темные, что кажутся черными.