Отступник. Изгнанник. Воин

Дорожка слегка закруглялась на повороте, и Дзирт осторожно ощупывал ее ногой, скользя вдоль тропинки. И тут, прямо под ступней Дзирта, с краю тропы пошатнулся и выпал камень.
Дзирт споткнулся, и его нога соскользнула. Закнафейн стремительно бросился на него. Крутящиеся мечи вскоре вынудили Дзирта лечь на спину поперек узкой тропы, причем его голова опасно свешивалась над поверхностью кислоты.
– Дзирт! – беспомощно и пронзительно закричал Белвар. Глубинный гном бросился к нему, не надеясь подоспеть вовремя. – Дзирт!
То ли из-за упоминания Дзирта, или, может быть, смутясь убийств, сознание Закнафейна на мгновение вспыхнуло, ожив, а рука, вооруженная мечом, нацеленная на смертоносный удар, от которого Дзирт не смог бы уклониться, заколебалась.
Дзирт не стал медлить, ища объяснений. Он перехватил эфес сабли, затем другой и, соединив их прямо под подбородком Закнафейна, заставил духа-двойника попятиться. Дзирт снова был на ногах, потирая ушибленное колено.
– Закнафейн! – смущенный и расстроенный своей неудачей, Дзирт закричал на своего противника.
– Дзирт. – губы духа-двойника пытались продолжить. Затем монстр Мэлис вновь бросился вперед, ведомый мечами.
Дзирт отбил эту атаку и вновь скользнул в сторону. Он ощущал присутствие отца; он понимал, что подлинный Закнафейн скрывается под личиной создания, но как освободить этот дух? Нет никакой надежды на дальнейшее продолжение этой борьбы.
– Это ты, – прошептал Дзирт. – Никто не может так сражаться. Закнафейн здесь, и Закнафейн не убьет меня. – Тут к Дзирту пришла еще одна мысль, и он вынужден был ей довериться.
И опять его верность своим убеждениям подверглась испытанию.
Дзирт бросил сабли в ножны.
Дух-двойник зарычал; его мечи выплясывали в воздухе вокруг хозяина и выделывали злобные антраша, но Закнафейн не предпринимал атаки.
* * *
– Убей его! – в восторге взвыла Мэлис, считая, что момент победы рядом. И тут образы битвы внезапно померкли, она осталась наедине с кромешной темнотой.
Она слишком многое вернула Закнафейну, когда Дзирт увеличил темп поединка. Она была вынуждена позволить сознанию Зака почти целиком вернуться в оживленное тело, нуждаясь во всем объеме искусства Закнафейна, чтобы погубить своего воинственного сына.
Теперь с ней были тьма и груз надвигающегося рокового конца, нависший над ее головой. Она оглянулась на свою чересчур любопытную дочь, затем вновь погрузилась в транс, сражаясь за восстановление контроля.
* * *
– Дзирт, – выговорил Закнафейн, и это слово прозвучало необычайно отчетливо для одушевленного предмета. Мечи Зака вошли в ножны, хотя его руки преодолевали каждый дюйм этого движения в борьбе с волей Мэлис.
Дзирт обратил к нему пристальный взгляд, ничего так не желая, как обнять отца и самого дорогого друга, но Закнафейн вытянул руку, удерживая его на расстоянии.
– Нет, – объяснил дух-двойник. – Я не знаю, сколько я смогу сопротивляться. Тело принадлежит ей.
Дзирт поначалу не понял.
– Значит, ты...
– Я мертв, – уверил его Закнафейн. – Покойник, не сомневайся. Мэлис восстановила мое тело для своих подлых целей.
– Но ты победил ее, – осмеливаясь надеяться, произнес Дзирт. – Мы теперь опять вместе.
– Это временная отсрочка, и ничего больше. – Словно бы в подтверждение этому рука Закнафейна против воли рванулась к эфесу его меча. Он скривился и зарычал, упрямо сопротивляясь и постепенно ослабляя свою хватку на рукоятке оружия. – Она возвращается, сын мой. Эта всегда возвращается назад!
– Я не вынесу, если снова потеряю тебя, – сказал Дзирт. – Когда я увидел тебя в пещере иллитидов...
– То, что ты видел, это не я, – попытался объяснить Закнафейн. – Это был зомби злой воли Мэлис. Я умер, сын мой. Я мертв уже многие годы.
– Ты здесь, – резонно возразил Дзирт.
– По воле Мэлис, а не... по моей... собственной, – простонал Закнафейн, его лицо исказилось, пока он пытался оттолкнуть Мэлис хотя бы еще на мгновение.
 
Закнафейн внимательно вгляделся в того воина, каким стал его сын. – Ты отлично дерешься, – заметил он. – Это хорошо, и хорошо то, что у тебя достало отваги бежать. – Лицо Закнафейна снова внезапно исказилось, лишив его дара речи. На сей раз обе руки метнулись к мечам, и на сей раз оба меча молниеносно вырвались наружу.
– Нет! – взмолился Дзирт, и его лиловые глаза затуманились. – Борись с ней.
– Я не могу, – ответил дух-двойник. – Беги отсюда, Дзирт. Беги на самый... край света. Мэлис никогда не простит. Она... никогда... не остановится.
Дух-двойник сделал выпад, и Дзирту ничего не оставалось, как выхватить свое оружие. Но Закнафейн внезапно рванулся, прежде чем оказался в пределах досягаемости Дзирта.
– За нас! – поразительно ясно воскликнул Закнафейн; этот возглас прогремел, как звук победной трубы, наполнил собой всю светящуюся зеленью пещеру и эхом донесся через многое мили до Матери Мэлис подобно рокоту барабана, возвещавшему наступление рокового конца. Закнафейн вновь взял верх над собой на какое-то мгновение, но этого хватило, чтобы атакущий дух-двойник отклонился и сошел с дорожки.
  
Глава 25
 
ПОСЛЕДСТВИЯ
 
Мать Мэлис не успела даже вскрикнуть. Когда Закнафейн рухнул в озеро кислоты, словно тысяча вспышек взорвалась в ее мозгу и тысячей уколов пронзило ее ощущение неотвратимой беды. Она вскочила с каменного трона; ее точеные руки извивались в воздухе, судорожно пытаясь ухватить что-то осязаемое, за что можно было бы ухватиться, что-то, чего они не находили.
Ее отрывистое, со всхлипами дыхание напоминало удушье, нечленораздельное рычание вырывалось из широко раскрытого рта. И тут, раньше чем она успела это осознать, Мэлис услышала некий звук, который не могли заглушить ее стоны и вопли. Позади нее раздалось слабое шипение злобных маленьких змеиных голов плетки верховной жрицы.
Мэлис круто развернулась туда, к Бризе. Жрица стояла с мрачным лицом, на котором читалась решимость, а шесть живых змеиных голов ее бича раскачивались в воздухе.
– Мне казалось, что многие годы отделяют меня от трона, – спокойно сказала старшая дочь. – Но ты слаба, Мэлис, слишком слаба, чтобы сохранить единство Дома До'Урден в тех испытаниях, которые уготованы нашей-твоей-неудачей.
Мэлис хотелось рассмеяться в лицо своей наивной дочери; бич из змеиных голов был личным подарком Паучьей Королевы, и его нельзя было использовать против верховных матерей. Однако по какой-то причине Мэлис медлила, не находя в себе смелости или убежденности, чтобы остановить дочь. Словно загипнотизированная, она наблюдала, как Бриза медленно отвела руку назад, а затем выбросила ее вперед.
Шесть змеиных голов распрямили кольца в сторону Мэлис. Это было невероятно! Это шло вразрез со всеми принципами учения Ллос! Хищные головы жадно набросились на тело Мэлис и впились со всей яростью Паучьей Королевы, стоявшей за ними. Жгучая боль пронзила Мэлис, вздергивая ее на дыбу, чтобы смениться ледяной онемелостью.
Мэлис, почти теряя сознание, пыталась выстоять, пыталась показать Бризе тщетность и глупость ее бунта.
Змеиный бич взвился снова, и пол ринулся навстречу, чтобы поглотить Мэлис.
Бриза что-то бормотала: то ли проклятие, то ли хвалу, обращенную к Паучьей Королеве.
Затем последовал третий удар – и больше Мэлис ничего не ощущала. Она была мертва еще до пятого удара, но Бриза продолжала избивать ее, изливая свою ярость, чтобы Паучья Королева не сомневалась: Дом До'Урден действительно отказался от своей потерпевшей неудачу верховной матери.
Когда в зал неожиданно и непрошено ворвался Дайнин, Бриза уже восседала на троне. Старший сын бросил взгляд в сторону на изуродованное тело матери, затем снова на Бризу; его голова задрожала от изумления, и широкая, понимающая улыбка засияла на его лице.