Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть первая (СИ)

Я достал из холодильника свой творог, который мне полагалось съесть через 20 минут после тренировки, присыпав изюмом и курагой, и вдруг услышал в ухе звук вызова своего коммуникатора. Вместо трехмерного изображения или простой фотографии абонента на моей сетчатке появился пустой силуэт со знаком вопроса — значит, вызов исходит от неизвестного искусственному интеллекту коммуникатора абонента. Странно. Такое бывает редко.
— Уж не педик ли из спортзала решил спеть мне на ночь серенаду? — вслух выразил я свои опасения, колеблясь, стоит ли мне отвечать на этот странный вызов.
— Что?! — крикнула Джен, подумав, что я обращаюсь к ней.
— Ничего, это я сам с собой, — буркнул я и все же ответил на вызов. — Да, я слушаю.
— Извини, что звоню тебе с неизвестного аккаунта, — раздался в наушнике голос Роберта Ленца. Изображение так и не появилось — видеосигнал был заблокирован. — Не записывай его, это один из моих служебных.
— Рад тебя слышать, Роберт! Как твои дела? Надеюсь, все живы и здоровы?
— Димитрис, извини, что звоню в такой поздний час.
Роберт не ответил на мой вопрос, и это меня слегка встревожило.
— Ничего, мы еще не спим.
На том конце линии повисло молчание. Роберт, казалось, не знал, с чего начать разговор. Это казалось странным — я знал его как человека, которому не приходилось лезть за словом в карман.
— Что-то случилось? — когда молчание совсем затянулось, переспросил я.
— Димитрис…. э-э-э… У меня есть информация о Володе с Катей. О них обоих.
Тут уж молчанье установилось на обоих концах сети.
— Э-э-э… Что? — переспросил я, наверное, целую вечность спустя.
Новая пауза, еще более долгая.
— Их больше нет, — наконец выдавил из себя человек с той стороны. — Мне очень жаль.
Мгновение спустя мое лицо побледнело. Около минуты я хранил молчание.
— Алло? Ты все еще там? — переспросил он.
— Роберт, ты уверен, что твоя информация точна? — пока еще ровным голосом переспросил я.
— Да, к сожалению. Я не могу передать тебе, как мне жаль.
— Это ведь может быть и ошибкой. Прошло ведь столько лет, и… — продолжал сомневаться я.
— Димитрис, ты должен приехать ко мне домой, — перебил меня Ленц. — Сегодня, если хочешь. Я расскажу тебе все, что я знаю. Я сейчас нарушаю очень строгие служебные инструкции, но ты их сын, и гори оно все ясным пламенем, я не могу утаить от тебя то, что знаю. Приезжай!
— Хорошо. Ты сейчас там?
— Нет, я вернусь со службы в десять, может быть позже. Руби встретит тебя.
— Хорошо. Я буду у тебя в десять, — словно робот, ответил я.
— Крепись, парень. Ты должен быть сильным.
— С-спасибо, — промямлил я, отключая коммуникатор.
Пакет с творогом едва не выпал у меня из рук, словно все силы внезапно оставили меня. Все, что я только что услышал, не имело никакой логики, напоминало чистый вздор. Я принял бы это за дурацкий розыгрыш, если бы мог предположить хоть малейшую вероятность того, что Роберт способен шутить с такой темой. Это не может быть правдой… просто потому, что не может.
— Я уже и думать об этом забыл. Совсем забыл о них, Джен, — тихим, опустошенным голосом произнес я в пустоту, не в состоянии оправиться от изумления, и потому не проявляя никаких видимых эмоций. — В сущности, я ведь понимал, что это так. Догадывался, хоть и не имел точной информации. Но одно дело — догадываться, и совсем другое —…
— Что ты говоришь?! — переспросила девушка без особого интереса, не отрываясь от своих занятий.
— Роберт, — ответил я едва слышно. — Он нашел их. Моих родителей.
Через секунду дисплей, транслирующий ток-шоу, исчез. Девушка, поднявшись с дивана, недоверчиво уставилась на меня — ей, как и мне, сложно было выбраться из того размеренного тембра жизни, в котором мы крутились, как белки в колесе, чтобы воспринять невероятную информацию.
— Что ты сказал? — переспросила она.
— Он нашел моих маму с папой. Их обоих, — отчеканил я обрывки фраз, которые услышал.
— Они живы? — глаза Джен поползли на лоб.
Сжав губы, я отрицательно покачал головой. Произнести что-то большее я просто не мог.
 
— О, Боже, — в глазах девушки появились ужас и жалость. — О Боже, мне так жаль.
— Я ведь знал это и раньше, — прошептал я. — Понимал, что если прошло так много времени, а они не дали о себе знать, то это не может означать ничего другого. Но все-таки… это… я даже не знаю, что сказать… А что, если это случилось после того, как я?.. Нет. О нет, только не это!
— Как он узнал это? Откуда?
— Сказал — ни для телефонного разговора, — я лишь покачал головой. — Он поведал мне все это под строжайшим секретом. Видимо, получил информацию по каким-то своим источникам.
— Ты собираешься ехать к нему прямо сейчас? Не подождешь до завтра? — осторожно приблизившись ко мне, спросила Джен.
Я поднял на нее взгляд, и она сразу же поняла, что сморозила глупость. Предположение отложить выяснение до завтра показалось мне в этот момент столь же странным и бессмысленным, как события, происходящие в любимых вечерних шоу Джен. Сдержанный, деловитый голос Роберта Ленца неожиданно вернул меня из одной Вселенной, в которой я счастливо существую, отрешенный от всех событий своего прошлого, в другую — Вселенную, где это прошлое навалилось на меня и раздавило своей тяжестью.
— Я, наверное, поеду с тобой, — заявила Джен, с тревогой следя за моим выражением лица.
— Нет, не стоит, — покачал головой я. — Со мной все нормально.
— Конечно же, нет! — запротестовала она. — Ты бледный как простыня. Сейчас я принесу тебе воды.
Я не был уверен, любила ли меня Джен по-настоящему, но она, во всяком случае, все-таки хорошо меня знала и смогла поддержать. Пока я, совершенно потерянный, бесцельно бродил по комнате, держа в руках стакан с водой, девушка успела спешно одеться и подкраситься, не переставая при этом обращаться ко мне, стараясь вывести меня из ступора и забить голову какой-то информацией.
— Джен, в самом деле, не стоит тебе туда ехать, — немного придя в себя, произнес я, остановив девушку, которая уже собиралась обуваться. — Роберт просил меня, чтобы все это осталось в тайне. Не знаю, обрадуется ли он, что мы приедем вдвоем.
— Роберт должен понимать, что у нас с тобой не может быть никаких тайн.
— Да, наверное, но все-таки, пожалуйста, останься. Я не буду там долго. Узнаю все, что он хочет мне сказать, и вернусь, — заверил я, натужно улыбнувшись.
— Я буду беспокоиться за тебя. Под воздействием сильного стресса человек может вытворить все что угодно. В такие минуты тебя нельзя оставлять одного, — заявила Джен то, что, наверное, прочитала в какой-то из своих медицинских книг.
— Эй, я довольно неплохо умею держать себя в руках, — заверил я девушку, взяв ее за плечи и чмокнув в лоб. — Я же практически коп.
— Димитрис!
— А? — я поднял на нее глаза.
— Как бы это не случилось, ты не виноват в этом, слышишь?! — назидательно отчеканила Джен. — Не вздумай винить себя в том, что произошло. Ты меня понимаешь?!
— Да, конечно, — кивнул я отстраненно.
Она не могла не понимать, как мало будут значить для меня эти слова, если окажется, что… Нет. Я просто не могу позволить себе думать об этом. Не сейчас. Если выяснится, что родители погибли из-за того, что я сделал в прошлом году, если окажется, что я фактически убил их своим дурацким поступком на Олимпиаде, то я — конченый человек. Я никогда не смогу простить себе этого. Это будет для меня практически равносильно смерти.
Когда ровно в девять я начал одеваться, она внимательно следила за моими движениями, стоя рядом. Я старался держаться бодрячком и не выглядеть как человек, у которого валится из рук ложка для обуви, хотя в голове в эти минуты царила полная каша.
— Не рановато ли? Ты же говорил — к десяти.
— Ничего, я подожду там.
— Может, все-таки вызвать такси?
— Да здесь всего пару станций проехать. Все будет в порядке.
— Позвони мне, пожалуйста, как будешь там. Хорошо?