Найти себя

— Что это? — спросила Полли, заинтересованно разглядывая наклейки. — О, кальмары, крабы, лосось, тунец, сардины! Чего здесь только нет... И что мы будем со всем этим делать?
— Как это что? Есть, конечно!
— А не найдется ли в холодильнике каких-либо овощей для салата?
— Ты можешь сама посмотреть. — Дик отодвинулся в сторонку.
Полли нагнулась к нижним полкам.
— Лучше не придумаешь, — довольно заметила она. — Салатный перец и огурцы.
— Посмотри налево, — подсказал Мейсон.
— Белое вино? Как раз то, что нужно. Мы устроим грандиозный ужин! Ты можешь открыть консервы?
— Разумеется.
— Только тунца я есть не буду, — предупредила его Полли.
— Я тоже, — поморщился Дик.
— Значит, вкусы у нас по-прежнему совпадают, — заметила она. — А против картофельного пюре ты ничего не имеешь?
— Абсолютно. Только зачем же я тогда нарезал лук? — Мейсон озадаченно потер нос.
— Не беспокойся, ему тоже найдется применение, — пообещала Полли, роясь в ящичке кухонного стола. — Вот, держи. — Она протянула Дику консервный нож.
Через несколько минут на плите уже варился картофель, а нарезанный кольцами лук мок в воде с уксусом. Настало время приготовить салат.
— Овощи мы нарежем соломкой, в китайском стиле, — предложила Полли. — Ты займешься огурцами, это проще. А я буду резать перец.
— Надеюсь, ты подскажешь мне, если я буду что-то делать не так? Мне тоже хочется, чтобы блюда были оформлены красиво. Раз уж мы вынуждены находиться здесь, то нужно постараться максимально скрасить пребывание в этом бунгало.
— Дик! — рассмеялась Полли. — Многие люди согласились бы на что угодно, только бы пожить несколько дней в таком райском уголке. Приступай-ка лучше к делу!
Мейсон послушно взялся за нож. Полли тем временем очистила салатный перец от семян и потянулась за второй разделочной доской, висевшей на стене на гвоздике. При этом она слегка коснулась грудью руки бывшего супруга.
Дик мгновенно напрягся. Кровь закипела в его жилах, подогретая внезапно вспыхнувшим желанием. Он страстно хотел ее, свою Полли, которая когда-то была юной выпускницей школы, а потом стала матерью его ребенка. В эту секунду Мейсону показалось, что кровь ушла из других частей его тела и прилила к одной, внизу живота, наполняя ее жаркой пульсацией.
Он непроизвольно отдернул руку. В тот же миг нож выпал из его ослабевших пальцев и со звоном упал на пол.
Он тихо выругался, наклоняясь за ножом, но втайне порадовался, что небольшой инцидент помог ему скрыть свое состояние. Шерман, со злостью подумал он. Разве может это жалкое подобие мужчины любить Полли так, как люблю ее я? Люблю до сих пор, несмотря ни на что, и буду любить всегда! Возможно, пора наконец сказать ей об этом, пока еще не все потеряно...
Мейсон выпрямился.
— Полл... — хрипло произнес он.
Она медленно подняла голову. Атмосфера на кухне, казалось, раскалилась до предела.
В глазах Дика было такое выражение, что сердце часто забилось в груди Полли. Но она постаралась взять себя в руки, понимая, что все происходящее здесь нереально. Реальными являются лишь документы о разводе, а также женщина по имени Синти, ожидающая Дика в Майами.
С другой стороны, не говорил ли кто-то из древних философов, что реальность — это то, что мы сами творим вокруг себя?
— Полл? — снова шепнул Мейсон, делая едва уловимое движение по направлению к ней.
Она тоже качнулась вперед, чувствуя, что голова у нее идет кругом... В тот же миг Полли начала поднимать руку, сама пока не зная зачем, и задела за край разделочной доски, которая взлетела над столом и с грохотом рухнула на пол.
Дик и Полли вздрогнули и одновременно посмотрели вниз, на разлетевшиеся в стороны красные и зеленые половинки перца.
Несколько секунд прошло в молчании. Затем Полли со вздохом собрала перец в тарелку и направилась к раковине, чтобы вымыть его.
— Нужно начать сначала, — заметила она с нервным смешком и добавила: — Я имею в виду салат.
Мейсон кивнул. После этого они снова взялись за ножи и занялись овощами.
Полли размяла картофель с кусочком сливочного масла и нашла в буфете большое блюдо, на которое выложила живописными кучками соломку из огурцов, красного и зеленого салатного перца, а также колечки изрядно потерявшего горечь лука. Дик тем временем выложил содержимое консервных баночек в маленькие салатницы и откупорил вино.
 
Затем они все перенесли в гостиную и накрыли ужин на инкрустированном кофейном столике. Напоследок Полли сбегала на кухню за бокалами, после чего они с Мейсоном расположились в креслах и приступили к еде.
Ужинали молча, больше напоминая двух случайно встретившихся за столиком кафе людей.
Потом они вместе убрали со стола. Полли обнаружила на кухне стопку журналов и устроилась с ними в гостиной. Дик сказал, что тоже желает осмотреть пляж и окрестности. Он пригласил Полли с собой, но та предпочла остаться в бунгало и немного почитать.
Однако из этого ничего не вышло. Ей никак не удавалось сосредоточиться на тексте, потому что мысленно она все время возвращалась к нескольким оставшимся часам, которые предстояло провести под одной крышей с Диком. Скоро наступит ночь и они останутся наедине в этом доме, в этой шикарной спальне...
Как-то она справится с подобным испытанием?
Побродив у кромки воды и понаблюдав за стайками мелкой рыбешки, резвившейся у берега, Мейсон поднялся на террасу и вошел в гостиную.
При его появлении Полли вздрогнула. Она не ожидала Дика так скоро.
— Прости, я не хотел тебя напугать, — извинился он.
— Все в порядке, — сказала Полли. — Я задумалась и не заметила, как ты вошел. Мне тут пришло в голову...
— Что?
Полли опустила глаза, водя пальцем по глянцевой обложке журнала.
— В нашем пребывании здесь есть одно преимущество.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
— Да, одно преимущество определенно есть, — согласился он.
В значении его слов невозможно было ошибиться, и Полли внезапно почувствовала, что задыхается.
— Я имею в виду, — осторожно уточнила она, — что здесь нет никого, кто знал бы о нашем уговоре, а значит, и объяснять никому ничего не нужно... — Полли вдруг осеклась. — Не смотри на меня так! — прошептала она.
Не отрывая от нее горящих желанием глаз, Дик закрыл раздвижную дверь.
— Ты хочешь заняться любовью? — тихо поинтересовался он.
Прямота этого вопроса подействовала на Полли отрезвляюще.
— Нет! Я говорю совсем не об этом...
— Я хочу тебя, Полл! — глухо произнес Мейсон. В его взгляде сквозила неподдельная страсть. Полли было отлично знакомо это выражение. Много лет назад оно возникало в глазах Дика, когда им овладевало желание. Это случалось, когда они болтали, или читали, или смотрели телевизор. В какой-то момент Полли бросала взгляд на мужа и замечала у того в глазах выражение, от которого соски напрягались, грудь разбухала так, что, казалось, готова была вылезти из бюстгальтера, а между ног становилось влажно...
— Детка, — сдавленно продолжил Дик. — Я хочу тебя так сильно, что больше не могу думать ни о чем другом.
Полли показалось, что прошла вечность, прежде чем она нашла в себе силы для ответа.
— Мы не можем... — невнятно пролепетала она, не узнавая собственного голоса.
— Почему? Мы взрослые люди. Кому будет плохо, если мы сделаем то, чего оба желаем?
Мне будет плохо, Дик, пронеслось у Полли в голове. Потому что если я лягу с тобой в постель, то тем самым признаю, что до сих пор... до сих пор...
— Нет! — воскликнула она с таким отчаянием в голосе, что, казалось, задрожал даже воздух в гостиной. — Нет, — повторила Полли, лихорадочно подыскивая подходящий предлог. И наконец нашла: — Это будет несправедливо по отношению к Сиду.
— К Шерману?! — Имя незадачливого преподавателя слетело с губ Мейсона как ругательство.
— Ведь мы с ним помолвлены, — напомнила Полли. — Да и у тебя есть невеста. И это большая удача, что здесь нет никого, кроме нас, и никому не надо объяснять, почему мы не ложимся спать в одну постель.