Атташе (СИ)
— Вы говорите жуткие вещи! — Луиджи Сартано видел, что проиграл, и потому расстроился, — Я требую реванша — и в беседе, и в игре. Думаю, мне удастся вас переубедить, вот только прибудем на Сипангу — и я вам там всё покажу...
А вот это было очень кстати!
— С превеликим удовольствием, доктор. Ловлю вас на слове! — аппенинец погрозил пальцем, встал со стула, забрал свою подушечку и пошел в сторону буфета.
Разбросанные по столу шахматные фигуры пришлось убирать мне.
V ГЕРМЕТИЧНЫЙ ДЕТЕКТИВ
Йозеф Герлих взошел на борт в Дагоне.
Вот уж где я не мечтал оказаться и кого не планировал встретить... "Голиаф" пополнил тут запасы топлива и взял нескольких пассажиров. Со свежими продуктами в Федерации нынче было туговато, а вот со свежими газетами — полный порядок.
Не желая светиться перед таможенными чиновниками, я подождал, когда лайнер наберет ход и отчалит — и тут же выскочил на палубу в надежде первым поживиться федералистской прессой. И столкнулся нос к носу с почтенным корреспондентом "Беобахтера", от которого за версту несло Капитулом тайных операций Протектората. Он, по всей видимости, тоже был удивлен такому стечению обстоятельств, но, в отличие от меня, тушеваться не стал, приподнял свой старомодный котелок, обнажив аккуратную седую стрижку, и произнес:
— Гутен абенд! Подскажите, а где здесь буфет? Умираю от жажды!
— Да-да, буфет тут есть — на верхней палубе и ресторан — в первом классе... — я указал рукой примерные направления, не представляя, как вести себя дальше.
А Герлих представлял.
— Данке! — сказал он, снова отсалютовал котелком и направился к лестнице наверх — бодрый такой старикашка!
И вот пойми — мы с ним как бы знакомы или как бы нет? А еще Веста этот крутился тут же, тоже за прессой пришел, наверное... Он, наверное, всю эту сцену в деталях рассмотрел. А газеты я тоже взял — одну зурбаганскую и одну дагонскую. С большей охотой почитал бы имперскую прессу — тот же "Курьер", но в Федерации — стране победившей демократии и свободы — запрещать продавать и выписывать иностранные издания считалось нормой.
* * *"ВРАГ У ВОРОТ! ГЕМАЙНЫ ОСАДИЛИ АРЛИНГТОН! "— вопили заголовки. Это значило, что архиепископ Стааль спустил коммандо с поводка. А еще — что мои парни выстояли там, в ущельях Солнечных гор и крепко дали по зубам каннибалам. Так крепко, что угроза удара в тыл Наталю со стороны людоедских племен Сахеля была ликвидирована — по крайней мере, на долгое время.
Уже стемнело, зажгли электрическое освещение, и потому я слегка передвинул стул, чтобы желтый свет лампочки попадал на газетный разворот, и принялся за чтение.
За бортом плескались океанические волны, на небе взошла луна.
— Вы так смотрели на сцену в последний раз, когда мы исполняли "Small town blues",— раздался приятный женский голос, — А теперь ваши глаза горят, когда видят заголовки о войне.
Это была Изабелла Ли собственной персоной! Я тут же вскочил с места и поприветствовал ее, и предложил место для сидения — здесь, в "шахматном клубе", было полно стульев. Честно говоря, тот факт, что певица решила заговорить со мной, сбивал с толку.
— Я подошла к вам потому, что вы единственный всегда переставали жевать и откладывали столовые приборы во время нашего выступления, — пояснила она, — Вы любите музыку и уважаете наш труд — это достойно. А я люблю шахматы. Сыграем?
— Вы выиграете, — предупредил я, — Если вас это устраивает — я с удовольствием вам проиграю.
— Можете звать меня Изабелла, — сказала она, — А победа меня вполне устроит.
И она сама принялась расставлять фигуры.
— Я всегда наблюдаю за залом, когда пою. И знаете что? Большего гадюшника, чем ваша секция, сложно себе представить, — житейским тоном поведала певица, — Удивительные экземпляры собрались в одном террариуме! Как будто кто-то их специально подбирал. Сегодня, кажется, туда добавится еще одно ядовитое насекомое — приняли на борт несколько часов назад.
Наверное, она говорила о Герлихе. Наша партия развивалась плавно, до ужина было еще около часа, а потому — я решил поддержать беседу.
— Народ странный, но мне они не показались такими уж мерзкими — разве что Вильсоны...
— А что Вильсоны? — удивилась Изабелла, — Развращенные, избалованные молодые люди, типичные представители богемы Аракира, Кри или Паранигата. Что вы в них рассмотрели?
— Марафетчики, — пожал плечами я, — Никогда не любил наркоманов.
— И как вы сделали такие выводы?
— Я пограничник, у меня чутье...
На самом деле Гарри часто тер переносицу и теребил массивный перстень, время от времени невольно сдвигая фальшивый камень в сторону — такие тайнички были вполне в духе любителей кокаина, а Барбара имела дурацкую привычку шмыгать носом в самый неподходящий момент.
— Ну, пусть так... Кокаин не запрещен в большинстве стран, вполне невинный стимулятор.
— Да-да, а водка — отличный антисептик. А опий — снотворное. И в Империи, кстати, закон о запрете кокаина, каннабиса и целой группы опиоидов был принят лет пятнадцать назад, еще при прежнем императоре.
— Дались вам эти Вильсоны. Вы присмотритесь к сестрам Медоус... Я читала в газете об этих милых дамах, — Изабелла закатила глаза, — Их мужья скончались в один день, с одинаковыми симптомами. Но следствие зашло в тупик — вскрытие не нашло следов яда или насилия, и в момент смерти вдовушки имели железное алиби — они проводили время на чаепитии у третьей своей сестры... Но поверьте мне — я родом из Ассинибойна, и в тамошних трущобах знают немало способов покончить с врагом в таком стиле. Хотя о каком стиле тут может идти речь: пена изо рта, конвульсии, испражнения... Фи! А помимо мужеубийц Медоус у вас есть еще потрошитель Сартано, маньяк Роше и фанатичка Моррис.
Эта женщина определенно вызывала оторопь. А еще — громила меня на всех фронтах, закупорив основные мои фигуры в углу клином пешек при поддержке кавалерии.
— А Веста и Егучи-сан? — поинтересовался я.
— Егучи осуществлял кровную месть и теперь возвращается домой, а Веста... Веста — пустое место. Ничтожество. Посредственность, — здесь явно прослеживалось что-то личное.
Ее способность сгущать краски была уникальной. Мне и вправду начало казаться, что мои соседи по ресторану — кровавые убийцы и настоящие живодеры. Оставался вопрос — кем по ее мнению являюсь я сам?
— Кстати! Я хотела попросить вас об одолжении... — она шикарно улыбнулась и грациозно склонилась над столом, глядя мне прямо в глаза.
Черт побери! Будь она лет на двадцать помоложе...
— Я весь внимание.
— Позвольте сегодня отужинать с вами? В Дагоне помимо пары новых злодеев к нам присоединился еще и Юсси Густавсон, этот малолетний пижон... Сегодня мы слушаем баритональный тенор и проникновенные баллады. Вы любите баллады?
Я понятия не имел — люблю ли я баллады. Но провести время с Изабеллой Ли и разворошить наш гадюшник показалось мне неплохой идеей. Тем более мне нужно было прикрытие — в случае, если Герлиха определят в нашу секцию.
* * *Еще оставалось какое-то время до ужина, и я отправился в каюту, перед этим намереваясь найти Натали и заказать у нее еще и шарф. Уж больно мне свитер понравился, а хороший шарф на Сипанге мог пригодиться — черт его знает, куда занесет того же Гусева или Пьянкова-Питкевича. Остров — длинный, и в то время, как на его южной оконечности растут пальмы, на северной завывают метели. Еще бы шинель или толковое пальто, но даже свитер и шарф — это уже неплохо...
Я шагал по гулкому коридору и поражался громадности корабля. Тут был ресторан и кафе, три курительные комнаты — по классам, два обеденных зала — мужской и женский, турецкие бани, бассейн, корт для игры в теннис, гимнастический зал... Черт побери, это был чуть ли не целый город!
Натали и ее подруги проводили время между сменами в кают-компании — их тут тоже было несколько. Девушки слушали радио, читали книги, рукодельничали и просто болтали о пустяках. Наверняка перемывали косточки и пассажирам тоже. Конечно, нас никто так запросто на территорию экипажа пропускать не собирался, но я знал пароль для вахтенного. "Пятерки хватит?" — вот как он звучал. "Давай мигом, пока никто не видит!" — примерно таким был отзыв. Наверняка кое-кто из наиболее шустрых пассажиров тоже шастал сюда, и явно не за шарфом.