Мой Щенок (СИ)

— Жаль, — Ирвин отставил бокал и облокотился о столешницу, прикоснувшись тонкими пальцами ко лбу. Ему было действительно жаль, это чувствовалось. Но вот только почему жаль? Потому что не сбылась мечта, или потому, что он провалил задание? Черт его знает.
— Ничего. В жизни иногда бывают разочарования. Ты еще найдешь своего мастера.
Он качнул головой и взмахнул рукой, видимо, желая что-то возразить, но эти слова так и не вырвались из его горла. Вместо этого он горько улыбнулся и сказал:
— Спасибо, что уделили мне время.
— Пожалуйста, — я поднялась, оставив свой бокал вина нетронутым.
Где-то неделю я не видела вампира, хотя часто бывала в обществе. Впрочем, это к лучшему, так как сердце мое терзали сомнения. Запал мне в душу этот мальчик. Его упрямое нахальство подкупало. Он мог многого добиться, а сложность этого ученика только дразнила. Я никак не могла решить для себя, довольна ли я своим поступком. Я даже подумала о том, что мое Логово, в принципе, подходит для проживания вместе с вампиром: уровень защиты вполне достаточен.
Впрочем, время шло, и постепенно эти мысли покидали мою голову. Мы с Мраком взяли заказ на двоих, готовили его в течение недели и, успешно отработав, отправились за деньгами в намеченное место. Нейтральный ресторанчик, предназначенный для обычных людей, принадлежал охотникам. Собственно, именно от одного из представителей их братии мы и получили заказ. Удивляться нечему, охотники периодически подкидывали нам работенку. Мы тоже не скупились, когда натыкались на интересную информацию о зубастых или мохнатых. Получив деньги, мы решили отметить окончание работы и задержались за столиком.
Оглядывая помещение, я наткнулась глазами на причину моих душевных метаний. Ирвин сидел в глубине зала и, похоже, не заметил нас. Но мой долгий взгляд не мог не вызвать ответной реакции, и вампир обернулся. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Он сначала будто удивился мне, а потом в его глазах мелькнуло выражение, подозрительно похожее на горькую обиду. Я с улыбкой кивнула, и Ирвин поспешил отвернуться.
— Переживаешь? — поинтересовался Мрак, проследив за моим взглядом. Он единственный из всех ребят был в курсе.
— Есть немного, — призналась я, — Слишком заманчивая возможность.
— Брось, сестренка, — Мрак поморщился, — он просто вампир. Неужели ты думаешь, что из него вышло бы что-то путное? И, потом, с обычным щенком вон как трудно. С Санькой смотри, сколько хлопот. А ты замахнулась…
Я промолчала, проглотив едкий комментарий. С Санькой было бы значительно проще, если бы Мрак взялся за него сразу и был бы последователен в действиях. Но мой непутевый побратим славился вспыльчивостью и частой сменой настроения. Он мог великодушно простить ученику серьезную выходку, ограничившись устным порицанием, а мог наказать за незначительный проступок — потому что Санька попал не под то настроение. Вместо правдивой констатации факта я лишь качнула головой:
— Я понимаю, Мрак. Но меня все равно гложет какая-то неудовлетворенность. Как будто я что-то упустила.
Мы еще немного посидели за аперитивом, прежде чем нам подали еду. Наш разговор плавно вернулся к обсуждению заказа. Его предметом была пара вампиров, не слишком старых, около семидесяти лет каждому. Мы сработали чисто и четко, это было приятно осознавать, но хотелось еще и еще обговорить каждый шаг, чтобы убедиться окончательно, что работа сделана без сучка, без задоринки. В какой-то момент Мрак прервал мои рассуждения, глядя на дверь.
— Все, можешь заказывать своему вампиру панихиду.
Я проследила за его взглядом и вздрогнула. Этот человек относился к тем, кого я хронически не переваривала. Манек принадлежал к восточной ветви охотников, так же, как и моя давняя подруга Агата, ветви, на сегодняшний момент, самой сильной и плодовитой. Этот человек состоял с Гасей в каком-то родстве, но как разительно отличался от неё! Грубый, жестокий, рисковый. Да, Манек был тертым калачом и головной болью даже для своих. В его тридцать с лишним жизнь уже достаточно потрепала его. В схватках с оборотнями и вампирами он, казалось, потерял не только пару пальцев, но и большую часть своей души. Он не признавал Кодекс, ему было начихать на договоры. Манек шел собственным курсом, сметая те несчастные айсберги, которым не посчастливилось оказаться на его пути. Еще одним примечательным его качеством была абсолютная непереносимость вампиров. Я могла находиться с зубастым в одном помещении и не убить его сразу. Манек не мог. Но самым противным было даже не это. У него хватало сил победить Ирвина. Почему-то внутри у меня неприятно заныло.
 
Манек направился к стойке, по пути приветствуя знакомых. Нам он едва кивнул: в приятельских отношениях мы никогда не состояли. Заказав себе напиток, охотник огляделся. Обманный маневр: вампира он должен был почувствовать сразу, я уверена. Зрительная информация требовалась ему для составления плана действий. Неспешно допив, Манек направился к Ирвину.
— Мрак, он его убьет, — простонала я.
— И черт с ним, — философски заметил брат. — Леди, ты же отказалась его учить. У тебя нет никаких обязательств перед зубастым.
Это было чистой правдой. Я не обязана его защищать. И все же чувство справедливости не позволяло мне спокойно наблюдать. Пусть это вампир, но слишком необычный для своего вида. Я бы сказала, что он более человечен, чем большинство знакомых мне наемников. За время, проведенное в нашем кругу, он никому не причинил зла. Более того, Ирвин был мягок даже с теми, кто задевал его, заслуживая тем самым хорошей взбучки. А те зарвавшиеся щенки? В принципе, он вполне мог от души потрепать побежденных, если не боялся проблем с их мастерами. Право, во всяком случае, имел: щенки атаковали его на поражение, вопреки Кодексу, ограничивающему такие поединки ударами, не несущими опасности жизни. Но он даже не припугнул паршивцев, удовлетворившись устным предупреждением. Желание найти приключения на свою задницу потихоньку пересиливало во мне профессиональную осторожность. Всей логике вопреки, смерть этого вампира казалась мне вопиющей несправедливостью.
Манек подошел к Ирвину и завязал с ним беседу. Здесь он его убивать не будет. Нельзя светиться перед обычными посетителями. Выведет куда-нибудь. Отказываться выходить бесполезно — Манек вполне мог вышвырнуть Ирвина вон. И что-то мне подсказывало, что охрана охотничьего ресторана вряд ли будет заступаться за вампира. Мой знакомец тоже просчитал это быстро и, не спеша, поднялся из-за стола, оставив деньги за еду. Черт, черт, черт.
— Мрак, что делать? — спросила я.
— Я бы сказал, попрощаться, Леди, но, зная тебя… Бог с тобой, решай сама. Хочешь — отбей его. Ссориться с тобой у Манека пока зубы не выросли.
— Черт… — в очередной раз ругнулась я, провожая взглядом мужчин, направляющихся к двери во внутренний двор. Высидела я секунд сорок. После чего сорвалась с места, соображая, что из оружия у меня с собой только пара ножей: то, что можно пронести незаметно. Миновав просторный, выложенный кафелем холл, одна дверь которого вела к туалетам, а вторая — на открытую веранду, я быстро выбралась на улицу и свернула на задворки ресторана. Судя по следам крови на вымостившем двор камне, вампир успел получить по морде и ненадолго прилечь. Манек разминался, легко поигрывая мечом-единичкой, видимо, прятавшимся ранее под плащом. А вот вампиру приходилось туго. Полагаю, это был первый противник, оказавшийся ему не по зубам. Судя по всему, Ирвин все-таки попробовал взяться за нож, который сейчас одиноко валялся в стороне. Напрасно. Манек прекрасно фехтует. Впрочем, вампир, видимо, быстро сообразил, что к чему, и вернулся к привычному оружию: когтям и зубам.
Манек, видимо, решил, что я желаю посмотреть на поединок, поэтому очень удивился, когда я встала между дерущимися.
— В чем дело, Леди? — поинтересовался он, — Я не уступлю тебе этого зубастого.
— Боюсь, что уступишь. Прекрати бой, — я старалась держаться как можно более твердо.