Пленница (СИ)

Но как и почему?
Следовать за ним легко. Виктор занят разрушением.
Впрочем, я могу понять его. Признаться в собственной беспомощности, в светлых чувствах, с которыми так обошлись, в полном проигрыше — мало кому это будет приятно.
Он делает сейчас то, к чему привык — выпускает пар. И хорошо, что не на нас с Логиновым. Мне кажется, именно Светлана Виктора изменила. Может, тогда он понял, как ему важна взаимность?
Не знаю, что ей руководило, когда она решила выйти за Макса, но мне больно от этой несправедливости.
Когда мы добираемся до кабинета Виктора, хозяин наконец замечает меня.
— Лика?! — он оборачивается.
В следующий миг бутылка виски разбивается о дверной косяк совсем рядом со мной, и я вздрагиваю. А вдруг он это специально? Готова ли я оставаться рядом, если так?
— Твою мать! — сокрушается Виктор, потом смотрит на меня и приказывает: — Пошла отсюда!
Я набираю воздуха в грудь, а потом снова представляю себе, что имею дело с раненым животным. Ему нужно просто лапу перебинтовать. Он перебесится и… мне становится тепло на душе, когда я представляю, как он станет спокойным. Моим.
— Ты мог мне навредить, — спокойно отвечаю ему. — Ты же не специально?
Виктор шумно выдыхает. Сейчас он выглядит как человек, пробежавший стометровку.
— Уходи!
— Спасибо.
Виктор несколько мгновений молча смотрит в мою сторону. Он явно ожидал не этой реплики.
Потом он падает в кресло и закрывает руками глаза.
Я приближаюсь.
— Не смей! — он пинает ногой стол и тут я понимаю, что Виктор не причинит мне вреда.
Только не он.
Я аккуратно делаю шаг навстречу.
— Лика! — в его голосе бессильная злоба. — Я же сказал «пошла»!
Обхватываю себя за плечи.
— Я же твоя собственность.
Он смотрит на меня сквозь щель между пальцами. Потом отрывает от лица руку.
— Собственность должна подчиняться.
Пожимаю плечами.
— Ты приобрел меня не для этого, — и это полная правда. — А для того…
Я делаю еще один шаг.
— Чтобы здесь жил кто-то кроме тебя.
Виктор скалится.
— Потому что очень трудно быть одиноким.
Он снова пинает стол. А я делаю новый шаг и наконец понимаю, что подошла достаточно близко чтобы сесть на крышку стола. Что я и делаю.
— Не боишься? — обреченно выдыхает Виктор.
Отрицательно качаю головой.
— Если бы ты хотел чтобы я боялась, вел бы себя со мной как Макс, — настало время спросить то, что все это время не давало мне покоя. — Так зачем ты меня спас?
Сейчас я могу сказать именно это слово. Он спас меня. Вытащил. Если бы не Виктор, я бы умерла.
Хозяин злобно смотрит мне в глаза.
— Лик, отвали! Что тебе неясно?!
— Я подумала, что могла бы полюбить тебя.
Виктор молча рассматривает меня несколько мгновений. Пару раз, как мне кажется, он собирается что-то сказать, но слова не идут. Наконец он решается на одну-единственную фразу:
— Врешь.
— Нет.
Он снова молчит. Тогда я беру его руку в свои ладони. Глажу пальцы. Мне самой давно не хватало простого человеческого тепла. Заботиться о ком-то мне так же важно, как ему сейчас быть любимым.
— Прекрати!
— Ты же во мне не хотел увидеть… ее?
Виктор фыркает и бьет кулаком по крышке стола.
— Я взрослый мужик и прекрасно понимаю, кто ты такая. Ты жива благодаря мне и просто не можешь уйти отсюда. Ты дорогая игрушка! Как была, как и осталась!
На миг мне становится пусто. Я впиваюсь ладонями в свои колени, опустив голову. Игрушка. Вот кто я для него.
— Развлечение для богатых людей. То, что я могу себе позволить потому что хочу, — сердце колотится под горлом, а Виктор как будто бы специально пытается меня добить.
Сказать то, после чего я снова буду ощущать себя поломанной куклой. Не посмею замахиваться на его, что же это? Душу?
Он хватает меня за подбородок.
— Меня просто не устраивали условия Феликса. Поняла?
— Именно поэтому ты предложил мне жениться?
Виктор выдыхает, и я понимаю, что у меня вышел достойный ответный удар.
— На шлюхах не женятся.
Он крепче сжимает мой подбородок.
— Что если я скажу «да»? — произношу я.
Виктор вглядывается мне в лицо.
— Лик, все вокруг думают, что Логинов умер, ты моя пленница и никогда не выйдешь отсюда. Круговая порука. Припоминаешь? Просто я не такой как эти мрази… — устало выдыхает он.
Я чувствую, как холодок ползет по спине, а потом вздергиваю голову.
— Ты купил мое тело за деньги, но тебе ведь нужна любовь!
Виктор поднимается.
- Это за деньги не продается, — я тоже встаю со стола. — Для этого нужно кое-что более дорогое.
Можно сколько угодно оплачивать ласки содержанок, но они будут приторно-горькими, потому что в них нет неискренности. Поэтому он выбрал меня.
Виктор мрачнеет, останавливается и нависает надо мной.
— Если ты заберешь у отчима мою сестру, ты сказал, что члены клуба не позволят тронуть его…
Виктор прикрывает веки, и я по его лицу читаю то, что недосказано: «Я так и знал». Он думает я из тех, кто предпочитает товарно-денежные отношения.
— Я хочу видеть тебя своим героем, защитником, а не хозяином! Тогда…
Он касается пальцем моей нижней губы.
— Будь со мной таким же самоотверженным как с ней, — в моем голосе мольба. — Сегодня я поняла, что ты действительно хороший.
Виктор крепко сжимает мои плечи.
— Если бы ты хотел держать меня взаперти, оставил бы в клубе. Ты ведь хочешь чтобы я тебя любила. Ценила. Помогала. Хотела.
Виктор выглядит обескураженным.
— То есть ты предлагаешь рискнуть всем?
Киваю. Повторить свой подвиг со Светой. Я понимаю, что это может значить для него. Но именно в этом я вижу выход. Единственно возможный.
— Я стану настоящей женой, которая любит, ценит, помогает, но по своей воле. Для этого мне нужна свобода и уверенность, что ты для меня на многое готов. Чтобы я тебя полюбила, мне нужен подвиг.
Он молчит, а я прикусываю губы. Я кажется выложила все козыри и теперь боюсь смотреть в лицо Виктору. Если он снова скажет, что я всего лишь игрушка, значит, я действительно ничего не понимаю в людях, я наивная дура.
  
Глава 38
 
Виктор медлит, пристально разглядывая меня. Его лицо мрачнеет, и я уже готова услышать «нет».
— Я посоветовал бы соглашаться, — я вздрагиваю, когда слышу голос Логинова.
Оборачиваюсь. На фоне ярко освещенного проема четко обрисовывается темная фигура психолога. Виктор не успел зажечь в кабинете свет.
— Мои дела тебя не касаются!
— С каких это пор?
Виктор оборачивается к психологу.
— С тех пор как ты бросил меня в клубе догорать, — хозяин скалится.
Опускаю голову. Виктор слишком часто разочаровывался. Есть люди, которых бесполезно переубеждать. Мы все трое, учитывая психолога, застряли в безвыходном положении.
— Я, пожалуй, пойду, — говорю им обоим.
Я не хочу пропадать в этом доме. Лучше я погибну снаружи, чем навсегда останусь игрушкой человека, разочаровавшегося во всем. Иронично, но именно благодаря Виктору я поняла, что я человек и не хочу больше быть бесправным пустым местом.
Логинов перегораживает мне проход битой.
— Из нас троих я самый трезво мыслящий сейчас, — заявляет психолог.
Логинов проходит в зал.
— Я помогу с твоими проблемами, — Андрей смотрит Виктору в глаза. — Теперь я, пожалуй, уверен в том, что ты распорядишься этими сведениями так, что хорошие люди не пострадают.
Психолог делает паузу и закидывает биту на плечо.
— Остальное решите без меня.
После этого Логинов разворачивается и уходит.
— Гад, — шипит Виктор и в этот миг я понимаю какого черта в этом доме делал психолог.
Так он хранит на членов клуба компромат! К чести Виктора, он не запер бывшего подельника в подвале и не стал его пытать. Впрочем, Логинову и бежать-то было некуда.
Так вот зачем усиленные меры безопасности. Дело не во мне, а в тайнах психолога. Вот почему Виктор его доставал!