Все решит свадьба (СИ)
— Я хочу отдать тебе машину.
Марина пробежала глазами, ее брови не двинулись ни на миллиметр.
— Да ничего она не сделает.
Марина сунула записку в карман своих спортивных штанов. Но у Лизы было продолжение:
— Я хочу отдать тебе машину, но не могу. Ничего другого я пока не придумала. На такси разорюсь, а на автобусе неудобно.
Марина потушила сигарету.
— Правда. Она только говорит. Женщину можно понять, от нее муж ушел. Покричит, позлится и все устаканится.
Лиза покачала головой. Она в это не верила, но другого выхода не видела. Заходя обратно в дом, Лиза сказала:
— У меня молодожены сейчас, что называется, возрастная пара. Ему под 50, ей немного за 40. Я с ними работала и подумала, вы с Лешей тоже собираетесь пожениться?
Марина нахмурила брови, а Лиза продолжала:
— У тебя же не было прям свадьбы, да? Ты всегда просто расписывалась, без праздника?
Марина прохрипела:
— Одна была, — она присела на диван и инстинктивно погладила его руками, — Но я больше в это дело ни ногой. Официальщина эта и даром не нужна.
Лиза прислонилась к стене и смотрела на мать сверху вниз.
— Ты его любишь?
Ощущалось, что идет какой-то серьезный разговор. Вроде беседы о пестиках и тычинках в дошкольном возрасте. Или разговор о том, почему у Лизы нет папы и попал ли он в рай (второй класс, после воскресной ярмарки, на которую почти все одноклассники пришли с полной семьей).
Марина чувствовала, что должна собрать всю свою искренность и нерастраченную жизненную мудрость. Она сказала:
— Любила я только твоего папу. С остальными я жила.
— Разве так можно?
Лиза смотрела в глаза матери неотрывно. Это все меньше походило на серьезный разговор и превращалось в нешуточное обвинение.
— Слушай, я зашла просто потому что шла мимо, а ты нервничаешь из-за этой писульки…
— Не надо! Шла мимо и шла бы дальше, раз уж пришла…
Марина сцепила пальцы в замок и грубо спросила:
— Не пойму, тебя что-то беспокоит?
— Я больше не хочу говорить о всякой фигне, — Лиза стала наступать, надвигаться на Марину, — Кто из старых знакомых помер, кто чем заболел и куда поехал. Как живут их дети, внуки и собаки. Надоело! — она ткнула пальцем в мать, — Если и будем говорить, то давай говорить о чем-то серьезном.
Марина вскочила с дивана, будто прежних болей в ногах и не было, она закричала:
— Чего ты от меня хочешь? — если это был разговор, то не о настоящем, а о прошлом, — Чтобы я вернулась на 25 лет назад, нашла хорошего отчима, который стал бы тебе вторым отцом и мы бы все жили счастливо?! — если это было обвинение, то самое жесткое, — Ты думаешь я этого не хотела? Ты думаешь я хочу быть несчастной?
Марина побежала в кухню за сумкой. По лицу Лизы беспрерывно текли слезы, но она их не ощущала. Лиза крикнула в спину матери:
— Нет! Я хотела чтобы ты вышла замуж за человека, который не умрет!
Пробегая к прихожей Марина как могла опускала лицо вниз, но от Лизы не скрылось, что мама тоже плачет. Лиза бросилась в туалет и согнувшись, на половину перекинувшись через борт ванны и выла так долго, что чайник безнадежно остыл.
Умывшись и вернувшись на кухню, она присела на краешек стула, вздохнув. На столе стояло курабье. Печенье, принесенное ее мамой, которая «просто шла мимо» квартиры дочери. Печенье, купленное за день до ежемесячного похода мамы в центр для оплаты коммуналки. Песочное, с джемовой серединкой. Не в воспоминаниях, не в прошлом, а прямо сейчас. Настоящая нежность.
Лиза снова расплакалась и, утирая слезы, пошла на балкон. Так уж она была устроена: если страдать, то по-крупному. Лиза закурила, открыла Инстаграм и нужный профиль.
Он красивый. Улыбался будто вообще всегда. Выбирая вино, пробуя торты, даже подписывая договор с подчеркнутой крупной суммой.
Тогда Лизе казалось, что его глаза находили ее, цеплялись и не отпускали, всегда, с первой встречи. Перед тем самым поцелуем он горячо прошептал: «Ты так красива, что мне больно отводить взгляд». Сейчас Лиза думает, может она сама так отчаянно пыталась встретиться с ним взглядом, что его действия были и не действиями вовсе, а всего лишь ответом, реакцией.
Лиза крутила в голове такое просто, понятное, всеобъясняющее и от того невообразимо режущее душу:
«сама виновата».
Глава 9.1
В кабинете, из маленькой сиреневой блютус-колонки, тихонько играет как будто классическая музыка, но скорее похожая на записи для торговых центров. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там. Ненавязчиво и расслабляюще.
В этих четырех квадратных метрах свободно вмещаются только двое: мастера маникюра и клиент. Поэтому Лиза сидит на кресле для педикюра, свесив ноги вбок, стараясь не мешать невесте. Та уже крутит пальчиками правой руки, оценивая работу и предвкушая завтрашние фотографии крупным планом.
Лиза пародирует фотографа:
— Держим букет, держим туфельки, держим бокал, нежно гладим жениха по щеке.
Невеста отвечает:
— С таким маникюром нужно будет вообще все на камеру подержать!
Снежана, мастерица с татуажем на губах, веках и бровях, пошло шутит и всем приходится просмеяться прежде чем продолжить. У Лизы звонит телефон. Это не сообщение в мессенджер, а настоящий старый-добрый звонок. Лиза невольно напрягается.
— Да, Стас, как дела? — она немного отклоняется к противоположной от невесты стене и убавляет громкость динамика на смартфоне. Теперь идущее из динамиков «Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там» полностью перекрывает голос собеседника, — Ага. Угу. Сейчас приеду.
Лиза держит ровно такую же улыбку, как и минуту назад. Аккуратно скатывается с кресла и говорит, что ей нужно съездить на площадку. Вы уже все почти сделали? Ну тут я точно уже не нужна.
Невеста сначала волнуется:
— Что-то с рестораном? Что-то с цветами?
Лиза кладет руку ей на лопатки и, смотря в глаза, заверяет:
— Абсолютно ничего не произошло. Это просто рабочий момент. Тем более, насколько я знаю, ваш жених там, в ресторане. Без контроля не осталась ни одна деталь.
Невеста успокаивается, кивает головой. Лиза берет свою сумку, прощается со Снежаной и бочком протискивается между столом и стеллажом с гель-лаками.
Ускоряет шаг.
Легкий бег.
Бежит к машине, широко размахивая руками.
Снежана наносит матовый топ на большой пальчик. Ультрафиолетовая лампа отсчитывает 60 секунд. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.
Лиза заводит машину, газует, пристегивается уже на ходу.
Теперь составом, который делает ноготки невесты бархатными на ощупь, покрыты и остальные пальчики. Снежана клацает по кнопке на лампе. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.
Ресторан «Дом и печь в нем» через две улицы и немного вправо. Лиза давит на педаль газа, объезжая переходящих в неположенном месте пешеходов и спугивая гудком двух бродячих собак.
Снежана, как художник, взмахивает кисточкой, смоченной в миндальном масле и рисует полукруги по кутикулам невесты. Все десять пальчиков: раз, два-три, четыре и пять. Шесть, семь-восемь, девять и десять.
Тормоза свистят, когда Лиза паркуется у черного входа в заведение. У двери стоят Стас и Инна.
— Вот и все, моя хорошая, закончили, — говорит Снежана.
— Твой последний день на этой работе, милочка, — говорит Инна.
Глава 9.2
— Твой последний день на этой работе, милочка, — говорит Инна, отклеившись от стены ресторана. Лиза демонстративно становится к ней спиной, хватает Стаса за предплечья, наклоняет его максимально близко к своему лицу и шипит:
— Что я сделала не так? Забыла про чью-то бывшую жену? Не узнала кого-то по фамилии? Неправильно посоветовала молодоженам, где купить трусы под наряды, без одобрения чьего-то брата из мэрии? Или из бизнеса? Или из тюрьмы? Я уже запуталась! — Лиза отпустила Стаса и отдышалась, — Хозяин же прям адекватный, отличный дедок. Что? Что случилось?