Лабиринт судеб (СИ)

Неожиданно перед глазами все закружилось. Грудь словно сдавило железным обручем, к горлу подступила тошнота. Девушка дернула шнуровку, закашлялась, пытаясь выдавить хоть слово.
— Спокойно, все хорошо. Так и должно быть. Ты сейчас уснешь, а когда откроешь глаза, обряд уже закончится, — в одно мгновение оказавшаяся рядом, Малика помогла Амерлин улечься на диван, погладила по волосам, успокаивая.
Амерлин теперь уже нешуточно колотило, но усилием воли она заставила себя лежать спокойно. Сделала глубокий вдох…
— Эй, просыпайся. Как себя чувствуешь? — голос долетал словно издалека.
Девушка и не заметила, когда именно успела заснуть. Открыть глаза почему-то было тяжело. Тело казалось чужим, неповоротливым и незнакомым. Амерлин с трудом удалось пошевелить рукой, но о том, чтобы подняться на ноги, не могло идти и речи. Да и честно говоря, двигаться совершенно не было желания. Больше всего девушке сейчас хотелось закрыть глаза и продолжить сон.
Ей не снилось ничего определенного. По ощущениям было похоже, будто она покачивается в темноте и эта темнота мягкая, словно пушистое одеяло.
— Амерлин! Хватит притворяться, давай уже, открывай глаза. Даэрен тебя заждался, — на этот раз голос был куда более нетерпеливым и громким.
Девушка недовольно поморщилась. Шум мешал отдыхать и пришлось все же поднять ресницы. Яркий свет ударил по глазам, а проморгавшись, Амерлин различила взволнованное лицо Малики.
— Ну и соня ты, — сев на кресло, сообщила женщина.
— Все? Вы провели обряд? — сипло спросила Амерлин.
Голова продолжала гудеть и девушка сжала виски руками. Спать ее уже не тянуло, а вот просто прилечь — вполне.
— Да, я же говорила, это быстро. Могу тебя поздравить, ну, или огорчить, в зависимости от твоих планов. Магического дара у тебя нет, — отчиталась Малика. — Посидим пару минут и пойдем, не то Даэрен окончательно заскучает.
— В самом деле, — спохватилась Амерлин, задумавшись, чем сейчас занят ее провожатый.
Оказавшись в одиночестве, Даэрен вовсе не скучал. Обычно обряд занимал около пятнадцати — двадцати минут, максимум, полчаса, и это время прекрасно можно было потратить, чтобы разложить все мысли по полочкам.
Малика любила отдыхать с комфортом и даже кабинет обставила так, чтобы дела не портили ей настроение. Удобные кресла, стены увешаны картинами, изображающими обожаемое женщиной море. На стеллажах между книгами стоят небольшие шкатулки и статуэтки. И Даэрен был готов поспорить, что в столе спрятан кулек с конфетами в блестящей упаковке. Сладкоежкой Малику прозвали еще в Академии.
Она была на три года младше Даэрена, но успела перезнакомиться едва ли не с большей частью учеников. Веселая, талантливая, уверенная, Малика без труда находила общий язык со всеми. И Даэрен, узнав, что юную коллегу отправляют работать в ратушу, сразу же откликнулся на просьбу помочь обжиться на новом месте. Как — то так повелось, что маг, проезжая неподалеку, обязательно заезжал в Горск. Делился опытом, рассказывал о всяких забавных случаях из своей практики, объяснял непонятные заклинания, и полученной пятой ступенью Малика была обязана ему, Даэрену. Только в последние два года из-за дел маг забыл о своих визитах, хотя на праздники регулярно получал ее поздравления.
Заметив под столом пустую конфетную обертку, Даэрен покачал головой, представляя, как должно быть, удивляются посетители при виде такого нестандартного мага. Единственной уступкой, на которую пошла Малика, оказался портрет Его Величества, висящий на стене. Правда, судя по тому, что изображен Аринх, прошлый король, мужчина предположил, что рисунок остался в наследство от предыдущего мага, а Малика просто поленилась снимать его.
Портрет был едва ли не самым распространенным. На нем Аринх стоял возле заложенного бумагами и книгами стола. Левую руку, со скипетром, он положил на стол, правая нашла свое место на поясе. Его Величество, чуть повернув голову, смотрел в известную одному ему точку и взгляд казался сосредоточенным, внимательным.
Задумавшись, маг выронил бумагу из рук. Подхваченный ветром листок упорхнул под второе кресло и пришлось опускаться на колени, чтобы достать его. Попутно Даэрен вспомнил, что так и не увидел работы художника. Тогда, слишком напуганная похищением, Амерлин не обмолвилась о портрете, но вряд ли бы стала таскать с собой откровенную ерунду.
 
Сев обратно, маг осторожно развернул лист. Невольно хмыкнул, оценив результат. Интуиция не обманула Даэрена, художник в самом деле им попался слабенький. Какая-то кроха умения у того нашлась, но ее хватило лишь на то, чтобы перерисовывать известные изображения, меняя некоторые черты. И Амерлин на портрете стояла в той же позе и улыбалась так же, как и Его Величество Аринх. Сходство было до того поразительным, словно художник первоначально рисовал именно короля, но после, спеша скорее исполнить заказ, дорисовал ему длинные волосы и немного смягчил черты.
Продолжая посмеиваться, как над горе — художником, не способным изобразить ничего путного, так и над наивной спутницей, не заподозрившей обмана, Даэрен уже хотел засунуть рисунок в карман, когда рука замерла на полпути…
Опять развернув портрет, маг вызвал в памяти образ Амерлин, сравнивая ее внешность с нарисованной. На бумаге девушка выглядела несколько старше и увереннее, но больше никаких отличий не нашлось. Амерлин действительно была похожа на короля.
«А ведь наместник Берд не был ее отцом. Маг привез девушку в селение совсем крошкой», — неожиданно всплыло в памяти.
Даэрен закусил губу, опять сравнивая два портрета. Неужели Амерлин внебрачная дочь Аринха? В таком случае многое бы вставало на свои места. И почему девушку отдали в чужую семью, и почему роль гонца исполнил именно маг…
Ее Величество Кэссия была родом из Венции, южной страны. Смуглая, темноволосая, кареглазая, она отличалась буйным и очень ревнивым нравом. Их брак носил политический характер и лишь после рождения первого сына супругам удалось достичь какого-то взаимопонимания. Крония слишком зависела от поставок металла и трав, ввозимых из Венции и скандал из-за измены был Аринху вовсе ни к чему. Немудрено, что в такой ситуации он попытался отправить дочь как можно дальше, тщательно скрыв все следы.
В таком случае понятно, почему заклинание показало именно на Амерлин. Чтобы снять наложенное Герихом проклятие как нельзя лучше подойдет кровь родственника и магия, основанная на родственных связях, будет по — настоящему сильной.
— Даэрен? — окликнула мага вернувшаяся девушка.
Сейчас, бледная после обряда, но идущая ровным, медленным шагом, высоко держа голову, Амерлин выглядела словно истинная королева, развеяв последние сомнения.
— Даэрен, мне плохо, — плюхнувшись в кресло, пожаловалась Амерлин.
Девушка обхватила себя руками за плечи и сидела, съежившись, глядя перед собой. Выражение лица у нее стало расстроено — обиженным и картинка королевского величия разбилась вдребезги.
— Все так и должно быть, — глянув на Малику, отрицательно покачавшую головой, успокаивающе проговорил Даэрен. — Пойдем. Номера в трактире уже ждут нас, там отдохнешь.
Вымотанная девушка с трудом поднялась на ноги. Даэрену было бы куда проще донести ее, чем довести, но не хотелось давать Малике пищу для размышлений. О своем поручении мужчина не говорил даже коллеге, а маг, носящий обычную девушку на руках будет выглядеть подозрительно.
Попрощавшись и пообещав обязательно заглянуть в гости, Даэрен вместе с Амерлин вышел из ратуши. На кобылу девушку пришлось подсаживать, да и поводья после недолгих раздумий маг ей не доверил.
 
— Ну что, рада результатам проверки или нет? — пустив лошадей шагом, поинтересовался Даэрен.
Амерлин ответила замученным взглядом, неопределенно пожав плечами.
— Это пройдет. Завтра уже и не вспомнишь о проверке, — еще раз повторил маг.
— Почему? Я же ничего не делала, а чувствую себя так, словно устраивала гонки наперегонки с Тучкой. Все болит и спать очень хочется, — Амерлин зевнула.