Властный (ЛП)

Торрин положила руку на бедро и наклонилась вперед.
— Я не знаю тебя хорошо, поэтому и отгораживаюсь!
Разведя руки в стороны, я решил дать ей шанс спросить, все, что ей хотелось.
— Вот он я, здесь. Спрашивай о чем угодно.
— Твое имя, — без колебаний выпалила Торрин в ответ. — Начнем с основного.
— Оникс Блейк.
Она покачала головой, расстроившись.
— Твое настоящее полное имя, Оникс.
— Мое официальное полное имя Оникс Блейк. Никакого второго имени, никаких причудливых псевдонимов. Если только ты не захочешь называть меня сэром Блейком, пока стоишь на коленях и сосешь мой член.
— Кто назвал тебя Ониксом?
Засунув руки в карманы, я дотронулся до зажигалки «Zippo».
— Это долгая и темная история, — ответил я, больше ничего не добавив. Действительно ли настолько важно, кто меня так назвал? Теперь те люди не являлись частью моей жизни, так что то, откуда взялось мое имя, для меня не имело значения, а для Торрин тем более не должно было иметь.
— Имя дала тебе твоя семья? — она подошла ближе.
— Понятия не имею.
Торрин посмотрела мне в лицо. Я обратил внимание, как цвет ее глаз изменился на мягкий зеленый.
— Где твоя семья, Оникс?
— Смотря, что ты имеешь в виду под словом «семья», Гарантия, — выпалил я, стоя на месте, но чувствуя, как стены вокруг сжались. Она уже зашла на запретную территорию со своими вопросами.
Будто в трансе, Торрин взглянула на меня и покачала головой.
— Чем ты зарабатываешь на жизнь? Чем занимаешься?
Я протянул левую руку и коснулся ее подбородка, приподняв его.
— Тебе реально не плевать, Гарантия?
— Не думаю, что продажа младенцев в Америке законна.
Я вздохнул. А девушка весьма забавна.
— Ты права. Но их покупка тоже нелегальна, — напомнил я, намекнув, что ее сестра тоже не была честной в своих намерениях. Я не знал, почему мне захотелось это сказать, но я это сказал.
— Это единственный твой источник дохода?
Опустив левую руку и вытащив правую из кармана, я потянулся к Торрин и схватил ее за бедра.
— Все, прекращаем светскую беседу. Тебе наплевать, как я зарабатываю деньги, и тебе все равно, откуда взялось мое имя. На самом деле, готов поспорить, единственное, что приходит тебе в голову, когда ты находишься в моей компании — это как выбраться из этого дерьма, и почему ты не в состоянии контролировать свое тело.
Она была удивлена моей честностью.
— Это неправда!
— Я тебе не лгу, и ты не лги. Я вижу, как твои соски твердеют под футболкой. Вижу, как цвет глаз меняется с золотистого на зеленый, когда я рядом с тобой. То, как ты время от времени прищуриваешься, пытаясь бороться со своим желанием. Когда я раздеваюсь, ты стараешься не подсматривать, но у тебя не получается. Все в порядке, Гарантия, я тоже нахожу тебя неотразимой.
Она открыла рот и закрыла его, не вымолвив ни слова.
— На случай, если тебе интересно, у меня тоже встает на тебя. Я нахожу каждый изгиб твоего тела привлекательным, и представляю, как ты будешь дрожать всем телом только лишь от одного моего языка. Мой член длинный и большой, и я предвкушаю ощущения, когда я дюйм за дюймом погружусь в тебя.
Опустив голову, я провел языком по шее Торрин и за ухом, вдыхая ее сладкий аромат. Она положила руки на мои бедра и наклонила голову, чтобы предоставить мне больший доступ к шее.
— Я должна ненавидеть тебя, — пробормотала девушка, пока я не спеша пробовал ее кожу на вкус.
— Да, должна и скорее всего так и будет, — продолжил я поддразнивания. — Более того, ты будешь ненавидеть себя за то, что так сильно хочешь меня.
Отстранившись, я развернулся и вышел из спальни, а Торрин осталась одна, в замешательстве, с множеством внутренних противоречий, и чертовски возбужденная.
  
12
 
ТОРРИН
Тот факт, что я подумала о том, чтобы пойти в гардеробную, закрыть дверь и довести себя до оргазма, определенно сводил с ума. Как можно думать об оргазме, являясь пленницей? Это было большое искушение. Все тело гудело, мечтая об освобождении. Ни разу, ни один мужчина не возбуждал меня до такой степени. Мое сопротивление было сломлено в ту минуту, когда губы Оникса коснулись моих.
 
Я была словно в огне. Невозможно подобрать слова, чтобы описать мое состояние.
Вся эта ситуация была за гранью моего понимания. Хоть я и узнала одну часть головоломки, мне хотелось понять все. Оникс был загадочным и смертельно опасным, но настолько интригующим, что мне было любопытно докопаться до каждой детали о нем.
Он закрылся, когда я поинтересовалась о его семье. По глазам мужчины было видно, как изменилось его настроение. В одно мгновение все было хорошо, он разговаривал со мной, а в следующее между нами появилась какая-то невидимая стена. Когда я задала вопрос, каким было его детство, то Оникс ответил, что ничего не знал о своей семье, и это также сбивало с толку. На какое-то время этой темы лучше было держаться подальше.
Но я узнаю все об Ониксе, информация о семье сейчас не главное. Я не собиралась сдаваться. Больше о человеке можно было узнать от самого человека, чем от людей, которые окружали его. Самой большой загадкой был ребенок для Кеннеди и его биологическая мать. Если раздобыть информацию о них, то этого будет достаточно для начала.
Понятия не имела, почему Оникс меня так заинтриговал, но у меня было несколько недель, чтобы собраться с мыслями. Надеялась, мне удастся продержаться и не позволить своему телу выиграть войну, которую вел с ним мой разум. Испытывать влечение к такому сексуальному мужчине, как Оникс — нормальное явление. В этом не было абсолютно ничего плохого. Но помимо всего прочего, Оникс был страшным человеком, который никому ни в чем не уступал.
Верить, что он не лгал мне — это одно. Доверить ему тело и разум — совсем другое. Мой взгляд переместился на кровать. На полностью белую кровать с вычурными столбиками. Шагнув к ней, я провела рукой по углублениям в них. Они явно были созданы для того, чтобы кого-то к ним привязывать. Глаза закрылись сами по себе, а мысли унеслись куда-то далеко.
Расположившись на кровати, я лежала перед Ониксом обнаженная. Мои ноги были связаны атласными лентами, привязанными к изножью кровати, а запястья — к изголовью. Мужчина закрыл мне глаза, и фантазии понеслись вскачь. Прохладный воздух щекотал кожу, добавляя больше чувственности. Наслаждение доставляло все — взгляд Блейка, его пальцы и даже атласные ленты. Боже, Оникс так смотрел на меня, будто собирался съесть живьем, жестко трахнуть и перевернуть весь мой мир с ног на голову. Он возбуждал меня, как никто другой.
— Ты будешь дрожать всем телом только лишь от моего языка, — предупредил Оникс как раз перед тем, как я почувствовала горячее и обжигающее прикосновение его руки к лодыжке.
Он начал с коленного изгиба моей левой ноги, проведя по прохладной коже мягкими теплыми губами. Я потянула за ленты, желая большего, чем легкие, как перышко, ласки. Ощутила его дыхание выше, на бедре, прежде чем Оникс прижался к нему горячими губами, отчего я дернулась. Сначала он лизнул кожу языком, а потом прикусил зубами, переместившись к внутренней стороне бедра. Медленно, дюйм за дюймом, Блейк исследовал мою плоть ртом. К тому моменту, когда он достиг моей киски, я была уже мокрой и готовой.
Оникс подул на нее, прежде чем пройтись языком чуть выше тазовой кости. Я выгнулась, мечтая, чтобы он переместился чуть ниже. Жаждала, чтобы он коснулся клитора. Желание, охватившее меня, было таким сильным, что одно прикосновение его языка к чувствительным складкам могло запросто отправить меня через край.
Я отвлеклась от своих мыслей, когда Оникс открыл дверь и вернулся в спальню. Он посмотрел на меня, и я почувствовала, как вспыхнули щеки от то того, что я себе сейчас напредставляла.
— У тебя виноватый вид, Гарантия, — пробормотал мужчина, сняв футболку и бросив ее на пол у двери гардеробной. Туда же кинул и штаны, не отрывая от меня взгляд.