Я мужчина, это мой мир (СИ)

Я уже направился к дверям в отделение, но мне преградила дорогу медсестра.
— Стойте. Вам нельзя.
— Можно, пропустите, — прошипел сквозь зубы, пытаясь обойти не робкую медсестру.
— Вы с ума сошли! В стерильное отделение вход только медперсоналу. Ожидайте здесь.
Смелая медсестричка, не испугалась моего злого взгляда.
— Шон, прошу, никого не пускают, — Кара взяла меня за руку и оттащила от входа. — Мы здесь будем ждать.
— Кара, хоть что-то сказали, как она?
— Нет, увезли и всё.
Я закрыл лицо руками и выругался.
— Знаешь, что, Донован, если бы не ты, Лина не была бы там.
Я посмотрел на Кару и кивнул. Она права, это всё моя вина и только моя.
— Если с ней что-то случиться, я никогда тебе этого не прощу! — столько боли и ненависти было в словах Кары, что невольно сжался.
— Я сам себя не прощу.
— Ты дурак, Шон. Она так тебя любит, а ты…
— Кара, это всё моя, сука, гордость. Как же я себя ненавижу.
Медленно опустился на стоявшие возле стены пластиковые стулья и уронил голову на руки.
— Когда ты уехал, сразу же пошла к Лине, ведь по твоему виду было понятно, что разговор прошёл плохо, — Кара села со мной рядом. Голос её дрожал от боли и невыплаканных слёз. — А когда вошла в кабинет, увидела возле двери много разбитого стекла и..
Кара всхлипнула, и я взял её за руку. Мне было тошно слышать последствия своего поступка. Сердце сжалось до размера горошины, грудь сдавило так, что тяжело было сделать вздох.
— …и Лину, на полу. Она лежала такая бледная и как не живая.
Кара тихо плакала, а я как наяву видел эту картинку и кровь отливала от моего лица. Но Кара продолжала говорить, добивая меня ещё больше.
— Стив тут же прибежал, как услышал мой крик и сразу вызвал скорую. Славу богу, что они приехали буквально через пару минут. Шон, она уже чуть не потеряла ребёнка.
— Что?
Ещё один удар. Кара как могла, сквозь слёзы и всхлипывания, рассказала всё, что было с Линой после того, как я ушёл от неё. Тихо слушал не перебивая, каждое сказанное слово вонзалось в сердце словно нож и заставляло ещё сильнее кровоточить.
Я не просто себя сейчас казнил, уничтожал морально, топтал и убивал свою гордость и высокомерие, свою надменность и хваленую самоуверенность. Сука, я ничтожество.
Обхватив голову руками, застонал в голос, так плохо и страшно мне было. Просто не знал куда себя деть.
Время медленно убивало. Казалось, что мы сидим здесь уже вечность, гребанную вечность в неизвестном ожидании.
— Гм… Я доктор Пирс.
К нам вышел врач и я первым кинулся к нему.
— Как Лина?
— Доктор, как мисс Морроу? — Кара встала рядом.
— Сейчас уже нормально, отдыхает в палате.
От этих слов меня немного отпустило.
— Но угроза не прошла, дело в том, что у мисс Морроу декомпенсированная гипотензия.
Мы переглянулись с Карой, совершенно ничего не понимая.
— Док, своими словами, прошу.
— Другими словами, резкое снижение давления до критических цифр, которое может повлечь плохое оснащение крови кислородом, это и могло привести к обмороку.
— Доктор Пирс, она не потеряла ребёнка? У неё четвёртый месяц… — взволнованно спросила Кара, я кивнул, не спуская взгляда с доктора.
— Нет, мы успели нормализовать давление и вывести из обморочного состояния, также пришлось ввести гормональные препараты, способствующие нормальному функционированию плаценты и уменьшения риска её отслоения.
Конечно и половины не понял, но услышал главное, что Лина в относительном порядке и не потеряла нашего малыша.
— Док, сделайте всё, прошу вас, чтобы она пришла в нормальное состояние. Взамен я щедро пожертвую вашей клинике новое оборудование.
— Спасибо, мистер эээ…
— Шон Донован, я муж.
— Мы сделаем всё от нас возможное.
— Я надеюсь.
Меня понемногу стало отпускать. По крайней мере мог уже вздохнуть полной грудью, тот обруч, который всё это время сжимал грудную клетку ослаб.
— Вот ещё вопрос, который меня волнует. Скажите, случалось ранее, чтобы мисс Морроу так плохо себя чувствовала? — доктор по очереди обвел нас взглядом, но ответила ему Кара.
 
— Насколько я знаю, она уже лежала на сохранении.
— Вы можете дать мне контакты её лечащего врача? Мне нужна вся информация, чтобы выстроить дальнейшую схему лечения.
— Да, я постараюсь найти. Дайте немного времени, — Кара тут же отошла позвонить, а я обратился к доктору.
— Док, я хочу её видеть.
— Не вижу смысла вам сейчас с ней быть.
— Почему?
— Мы ввели успокоительное и мисс Морроу сейчас спит.
— Мне всё равно, я хочу её видеть.
Мне было необходимо увидеть мою ведьмочку, необходимо как воздух, и я был готов на всё.
— Док, прошу, мне очень нужно её увидеть. Я просто тихо посижу.
— Хорошо, но имейте в виду, что сейчас ей необходим полнейший покой, никаких, даже малейших переживаний.
— Я вас понял.
— Вас проводят.
Через несколько минут, пройдя необходимые процедуры и одев халат, уже был в палате. Лина лежала такая хрупкая и бледная на большой больничной кровати, к одной руке был подключён аппарат, отвечающий за состояние её пульса и давления, а в другой катетер, по которому из капельницы поступала прозрачная жидкость.
При виде моей девочки, сердце снова сжалось до размеров зернышка, грудь сдавила боль и злоба на себя. Я тихо и медленно прошёл к ней и сел рядом на стул. Лина спала и выглядела совсем как спящая красавица, ей видимо что-то снилось, веки подрагивали, как маленькие бабочки.
Я протянул руку и легонько дотронулся до её руки, тихонько сжав пальчики, почувствовал, как они слегка дернулись. И тут меня пробило, наклонил голову и положил лоб на её тёплую ручку.
— Девочка моя, любимая, прости меня кретина безмозглого. Я так виноват перед тобой.
Не знаю слышала меня Лина или нет, но пальчики её подрагивали, а я уже не мог остановиться. Каялся перед любимой, ругал себя и обещал весь мир кинуть к её ногам, лишь бы она поправилась. До этого дня даже не представлял, как хочу быть с ней, как хочу семью и наших детей.
Я приподнялся, положил вторую руку Лине на живот и долго так сидел, всматриваясь в любимое лицо, пока не пришла медсестра убрать капельницу и просто выгнала меня из палаты, уверив, что круглосуточно пациентка под присмотром.
В коридоре сидели Морганы и увидев меня сразу встали.
— Спасибо вам.
— Мы ничего не сделали, а вот ты… — Морган все никак не мог успокоиться.
— Стив, не надо, посмотри, Шону и так плохо.
Хм… Милая Кара, да она была права, мне и так хреново.
— Ты прав, Стив, я мудак.
— Ладно, главное, что ты всё понял. Как она?
— Спит. Такая красивая и такая спокойная.
— Что будешь делать?
— Даже не знаю. Сидеть здесь и ждать, когда она проснется, а потом молить её о прощении. Других вариантов нет.
— Если доктора разрешат. Тебе надо сначала всё обсудить с доктором Пирсом, — сказала Кара, а Стив Морган продолжил.
— Нет смысла сидеть здесь всю ночь, поехали к нам, а утром приедешь и начнешь дежурить у двери.
Это же подтвердил, и доктор Пирс, объяснив, что в ближайшие несколько дней, до момента нормализации состояния мисс Морроу, к ней никто допускаться не будет.
Я на это не рассчитывал, я вообще не хотел уходить, уже собираясь объяснить этому докторишке, что мне плевать на его запрет и на всё остальное, но Кара меня вовремя остановила. Следующие несколько дней тупо дежурил у дверей реанимации. За это время оформил самую большую, светлую палату для Лины, обсудил с доктором всё необходимое, проплатил даже то, что не нужно, плевать на деньги.
Оставил зама решать все рабочие моменты и не беспокоить меня ни по каким вопросам. Сейчас не мог думать ни о чём, только о ней. И вот Лину перевели в обычную палату. Доктор Пирс объяснил, что угроза полностью отступила и теперь пациентке необходимо обычное лечение и главное — спокойное состояние.