Тринадцать (СИ)

— Мне так жаль.
— А мне нет, Ливка. Новая глава в твоей жизни.
— Скорее уж целая новая книга.
— И пусть, — усмехнувшись, произносит отец. — Стань тем, кем хочешь быть. Делай то, что хочешь делать. Твори, Лив.
— Почему ты поехал со мной?
— А разве я мог поступить иначе?
— Да. Ты мог бы остаться во Флориде. И тогда тебе бы не пришлось кардинально менять свою жизнь из-за меня.
— Ливка, для меня ты все еще та самая малышка, которая умещалась у меня на сгибе руки и посапывала, пока я тихо напевал «Let it be»[8]. И, несмотря на то что тебе уже восемнадцать, я буду оберегать тебя. Всегда. Это не означает, что я буду отслеживать каждый твой шаг и пытаться контролировать. Я бы никогда не сделал подобного, потому что уважаю твои личные границы. Но я буду рядом.
Слезы из моих глаз ручьями текут по моим щекам. Честно, не знаю, что такого я сделала в прошлой жизни и чем заслужила таких крутых родителей, но я, черт побери, самый счастливый ребенок на всем белом свете. Они любят меня. Несмотря ни на что.
— Спасибо, пап.
— Пожалуйста, милая. Готова отправиться в путешествие по мрачным подземным туннелям замка Дракулы?
Отстраняюсь от его груди и удивленно смотрю на него, вскинув бровь.
— Ну, может быть, туннелей там, конечно, и нет, хотя я сильно сомневаюсь, учитывая, что интерьером здесь определенно занималась сама Уэнсдэй Аддамс[9], но то, что это самый, что ни на есть, настоящий замок — определенно.
Губы отца раскрываются в широкой улыбке, и я звонко смеюсь.
— Всегда готова!
Папа целует меня в макушку и открывает входную дверь. Мы выходим из находящейся неподалеку от университета квартиры, которую он арендовал для них с мамой, и направляемся к главному корпусу университета, в общежитии которого я теперь буду жить.
Конечно, перевестись посреди учебного года, будучи при этом первокурсницей, — не просто отстой, а полный отстой, но я должна создать новую, лучшую версию себя, и не ударить лицом в грязь. Снова.
[1] История Хитклиффа и Кэтрин — персонажи романа «Грозовой перевал» Эмили Бронте.
[2] Тейлор Свифт — американская поп-певица.
[3] Хейли Бибер — американская модель.
[4] Джей Ло — Дженнифер Аффлек (бывш. Лопес) — американская актриса, певица, танцовщица.
[5] «Если на минусы в жизни смотреть сквозь поднятый средний палец — они будут плюсами» — цитаты Эминема.
[6] Эминем — американский рэпер.
[7] Шейминг — выражение публичного осуждения с целью вызвать чувство стыда.
[8] Let it be — песня группы The Beatles.
[9] Уэнсдэй Аддамс — главная героиня телесериала «Уэнсдэй».
  
Глава 2
 
Оливия.
Уже начало марта, а весной даже не пахнет. На улице — ни единого намека на солнце. Небо полностью затянуто серым полотном, погружающим город в подобие Сайлент-Хилла[1]. После жаркой Флориды, где сейчас определенно солнечно и тепло, все вокруг кажется мне каким-то угрюмым. На часах — четыре часа дня, и сегодня суббота. Видимо, у студентов уже закончились занятия, потому что у огромного фонтана, расположенного прямо по центру площади перед главным корпусом, нет ни единой души. По обеим сторонам дорожки из светло-серой брусчатки, по которой мы направляемся к общежитию, раскинулись многочисленные кустарники. Пронизывающий холодный ветер шатает их голые ветви из стороны в сторону, заполняя абсолютную тишину вокруг нас их шелестом. Ветер такой сильный, что я сильнее кутаюсь в свое кашемировое пальто, пытаясь согреться.
— Это, конечно, не Темплманский во Флориде, но выглядит не хуже. Что думаешь? — спрашивает мой отец, когда мы подходим к корпусу моего нового университета.
Выглядит не хуже?! Это он так шутит, да?
Мы стоим перед величественным замком из бордового кирпича, башни которого устремлены вверх, к облакам. Вход в здание украшает большое гобеленовое панно с гербом университета: огненный дракон с пером вместо хвоста, изображенный на темно-зеленом фоне. На массивной готической двери из темного дерева выгравировано высказывание Шекспира «Где мало слов, там вес они имеют». Витражные разноцветные окна в пол, расположенные по обеим сторонам от двери, кажутся блеклыми из-за темно-серого неба и невольно заставляют задуматься о чем-нибудь мрачном. Например, о моей жизни.
 
— Звони Дину Винчестеру[2], я в аду.
— А, по-моему, миленько.
— Как думаешь, здесь обучают экзорцизму?
— Думаю, нет. Иначе бы кто-нибудь из студентов уже изгнал бесов из тела канцлера. А этот демон в юбке на ни за что на свете не допустит такого вопиющего поведения студентов.
— Все настолько ужасно?
— Ну, как тебе сказать… что-то между Мирандой Пристли[3] и Свежевателем душ[4].
— Сильно. Когда ты успел с ней познакомиться?
— Она заходила в мой кабинет.
— Что ж, значит, она не вампир, раз ей не нужно твое разрешение, чтобы войти.
— Определенно нет. — Папа издает смешок. — Скорее — левиафан[5].
Морщусь, вспоминая внешний вид левиафанов, и показываю два пальца в рот. Папа смеется и целует меня в висок.
— Тыковка, мне нужно, чтобы ты кое-что мне пообещала.
— Все, что угодно, — тут же отвечаю я.
— Если ты вдруг решишь стать частью тайного общества каких-нибудь готов, то молю, не крась волосы в черный, купи парик. Мама этого не переживет.
— Окей, пап. Я сделаю себе пару пирсингов на лице и татуировку на весь лоб, но волосы трогать не буду. Это святое.
Папа вскидывает бровями, и я вздыхаю:
— Шутка.
— Лив, ты же знаешь, что можешь хоть ирокез розовый себе сделать, и все-равно для нас ты останешься самой прекрасной девочкой в галактике.
— В галактике?! Хан Соло[6], ты ли это? — театрально визжу я, пока отец громко смеется.
Мы с папой просто обожаем старые фильмы и сериалы про сверхъестественных существ и другие миры. Это наша с ним фишка, когда мы вдвоем устраиваемся на диване в гостиной, приносим кучу еды и наслаждаемся просмотром. Конечно, учитывая мою специализацию в области английской литературы, мне довольно сложно сочетать просмотр культового фильма «Завтрак у Тиффани» с очередным сезоном сериала «Сверхъестественное», но я это делаю. И получаю от просмотра расправы над демонами перекрестков[7] точно такое же удовольствие, как от сцены с поцелуем Пола и Холли под дождем[8]. Это определенно досталось мне от отца.
— Мистер Джонсон, не знал, что вы уже прилетели! — внезапно раздается мужской голос позади нас. Поворачиваюсь на звук и вижу перед собой невысокого парня с темными кудрявыми волосами. На нем темно-синий пиджак с эмблемой университета, из нагрудного кармана которого виднеется золотая перьевая ручка.
— Прошу, зовите меня Скотт! — Отец пожимает ему руку, а затем обнимает меня, положив руку на плечо. — Мистер Гибсон, это моя дочь, Оливия.
— Джейкоб. Просто Джейкоб. Рад, наконец, познакомиться лично. И с тобой, Оливия.
— Приятно познакомиться, — вежливо произношу я, понятия не имея, кто это такой. Наверное, кто-то из сотрудников, раз он знаком с моим отцом. Но для преподавателя он слишком молодо выглядит. Ему лет двадцать пять, не больше. Аспирант?
— Добро пожаловать в «Рэд Дэвилс». Я буду вести у тебя английский язык, Оливия. Если вдруг что-то понадобится, то не стесняйся, обращайся. А сейчас прошу меня извинить, меня ждет канцлер Мерфи. — Мистер Гибсон поджимает губы, отчего становится понятно, как ему не хочется с ней встречаться, а затем поправляет очки в черной оправе и уходит. — Рад знакомству!
— Увидимся! — ухмыльнувшись, говорит ему мой отец.
— Кто это? — громко шепчу я, когда парень отходит от нас.
— Преподаватель английского языка. Чем ты слушаешь?
— Он слишком молод для преподавателя.
— Джейкоб выпустился в прошлом году. Хватит болтать, давай отнесем вещи к тебе в комнату, а затем прогуляемся по этому ужасному местечку. — Отец мотает головой в сторону корпуса общежития и ведет меня к темно-синей двери с ручкой в виде дракона.