Первая белая книга "На пути в неизвестность" (СИ)

Сольвани не знал, что же произошло и мог только обо всем догадываться. Но после этого странного текста, писем от дамы больше не было. Он продолжал ждать, обдумывая как ему поступить дальше, решив никуда не спешить и при возможности всё-таки попасть в замок, когда врожденное чувство интуиции подскажет ему это сделать. Погрязнув в азартных играх, нападениях на купцов и ставках на подпольных боях насмерть, Сольвани отвлекся от своего желания изменить этот город, чаще прозябая в пьянстве и разврате, не упуская возможности проводить в обществе Мона, свое драгоценное время. От скуки он даже принял к себе одного выскочку, обладавшего уникальной способностью уходить в тень и даже, дал ему задание убить самого себя за огромные деньги и тот согласился. Франко множество раз, прячась в тени, наносил свой последним удар по созданной Сольвани иллюзии и уходил ни с чем, первое время даже не догадываясь о том, что золото, которое заплатили бы за убийство, давал сам мастер иллюзий и обмана. Время медленно ползло, погружая во всю большую скуку до тех пор, пока не пришли вести о том, что грядет большая война и в замке герцога назначено неожиданное собрание. Это непременно был тот самый шанс, который нельзя было упустить. Поэтому Сольвани одел, свой, расшитый золотыми и серебряными нитками, камзол и взяв в руки дубовую резную трость, украшенную драгоценными камнями, отправился к местному управляющему. Этот пьяница и скряга должен был явиться в замок, чтобы доложить герцогу и тайному совету о торговых делах в северном районе. Но именно в этот раз ему очень сильно нездоровилось, головные боли и галлюцинации, поговаривали что ему каждую ночь снились кошмары, а стоило ему только остаться одному, так и сама смерть заглядывала к его дверям требуя впустить. Только из-за этой столь незаурядной ситуации на собрание пришлось идти его заместителю, которым по совершенно случайному стечению обстоятельств оказался господин Сольвани. Стоя перед воротами замка и предвкушая горячую ночную беседу, он помнил о письмах, о каждом слове, прочитанном и выученном наизусть его феноменальной памятью. Постучав по кованным прутьям ворот своей тростью Сольвани улыбаясь поправил свою белую шляпу и улыбнувшись стражникам вошел внутрь.
  
Глава 28 «Впятером на юг империи»
 
Логос.
Меня все не покидало чувство внутренней пустоты, учителя больше не было и я, наверное, еще никак не мог осознать, что теперь я сам по себе. Не будет его нареканий и угроз, уроков и тренировок, после которых мы вместе Салли отбывали свое очередное наказание у позорного столба. Все это осталось там в стенах школы, возле нашего огромного дуба, внутри которого спал вечным сном наш учитель. Теперь мы молча шли по улицам остывавшего после мимолетного мятежа города и направлялись вместе с Салли на юг, нагруженные вещами, словно вьючные мулы. Тильда наотрез отказалась над давать лошадей и нам пришлось идти пешком. Как-то мы вышли из центра и оказались в южных кварталах Гротеска, я почувствовал жгучее желание никуда не уходить и остаться здесь, в этом городе, в этой школе. Не пытаться искать что-то новое, да и зачем, ведь у меня уже здесь все было: я здесь вырос и провел все эти пятнадцать лет. Я глянул на совсем поникшего и опустившего голову рыжеволосого Салли и погрузился в свои мысли.
Прямо после похорон я отправился искать своего товарища, который сидел в тазу с водой и пытался мыться, больше ревя. В таком состоянии, как попутчик он никуда не годился, а мне нужен был помощник, а не размазня. Я не стал его утешать, а хорошенько отхлестал по опухшему от слез лицу. Я был уверен, что именно так бы поступил мастер Серо, будь он рядом. После слов приободрения о том, что хватит уже быть тряпкой и пора бы взять себя в руки, Салли наконец пришел в себя. Он беспрекословно выполнял мои приказы, молча затаив на меня обиду. Я же решил разобраться в этом уже после, ведь сейчас нам нужно было готовится в долгий путь и по быстрее. Если учитель был прав, а он всех оказывался правым, то нужно было поспешить уйти из города. Тот монах, который попал на похороны, воспользовавшись тем что на дверях в дозоре никого не было, явно мог вернуться в любой момент с рыцарями. Тильда рассказала нам о завещании мастера. Теперь школа принадлежала ей, как и все хлопоты по ее хозяйству, кто же будет учить старших учеников было не понятно. Выпускники этого года получили жалование и могли идти на все четыре стороны, а те, кто остались, были предоставлены сами себе. Нам же с Салли досталась пара рюкзаков, набитых едой и еще огромное количество вещей, которые могли пригодиться нам в походе. Тильда собирала все сама и поэтому я был уверен, что, если наши ноши и были такими тяжелыми, так это только по тому, что хозяйка положила туда все необходимое. Покинуть город было не таким простым делом, хоть мы и были с Салли людьми свободными, но без вольной грамоты или татуировки, будь то раба, торговца или военного, мы не могли. Поэтому Тильда, не спрашивая нашего на то разрешения, заклеймила нас, оставив ожоги на запястьях с буквами МС. Которые расшифровывались как мастер Серо. Так мы и окончили школы фехтования, не доучившись в ней. Расставались в спешке, Ходвик крепко меня обнял и взял с меня обещание обязательно вернутся, ну а Тильда ударила меня довольно больно в плечо сказав, чтобы я обязательно вернул ей этот должок. Только Салли молча, словно тень отстоял в стороне ни с кем не прощаясь, и просто отводя глаза в сторону, наверное, переживая о потере такого близкого всем нам человека. Напоследок Тильда сказала мне разыскать торговца Вайса, которого учитель отправил в столицу с отрядом из сорока лучших учеников. Учитель написал в завещании что теперь этот отряд принадлежит мне, он будет охранять торговца Вайса до тех пор, пока я сам не заявлю о себе, и тогда они должны будут присягнуть мне в верности. Я скептически относился к такому решению учителя, совершенно не понимая зачем мне нужна охрана. Меня скорее беспокоило как нам вместе с Салли добраться до болот у эльфийского леса и не умереть с голоду. А если к этому прибавить еще сорок голодных ртов, задача становилась практически невыполнимой. Тильда дала нам карту Асторийской империи и по-отчески поцеловав, прогнала прочь разрыдавшись, она с ненавистью и угрозами потребовала от нас остаться живыми и не ввязаться в какую-нибудь очередную глупость, которые, одна за другой к нам липли.
 
Одетые в кожаные штаны и бушлаты, поверх серых хлопковых рубашек, мы медленно брели к южным воротам, намереваясь найти в одной из здешних таверн попутчиков. Наши огромные рюкзаки за плечами выдавали в нас путешественников, а наброшенные и перевязанные темно-зеленые плащи на плечах говорили за нас любопытным, что ночевать мы собрались в поле. Только висевшие, на поясах двух безусых юнцов, широкие мечи отпугивали местных любителей легкой наживы, которые не решались вступить в прямой бой с теми, кто умел ими пользоваться.
Ноги сами привели нас на постоялый двор у самых ворот, у которых скучала, зевая, городская стража. Не глядя на вывеску и смело отворив дверь, мы вошли в просторный зал питейного заведения. Ничего не заказав у скучающего у стойки хозяина, мы отправились за один из пустующих столиков и расположились там, начиная в уме прикидывать как же нам поступить дальше. Мальчишка, не старше нас самих, увидев новых посетителей быстро подскочил к столику, намереваясь принять у нас заказ:
— Вы только с дороги? — сделал первое неправильное замечание паренек: «Холодный эль, хорошенько смочит ваше пересохшее горло… Может кусок горячего мяса или рыбу? Да, у нас огромный выбор рыбы…
Я глянул на рыжеволосого Салли и тот безразлично махнул мне рукой, уставившись на других посетителей:
— Заказывай что хочешь, мне есть, совершенно не хочется!
— Я тоже не голоден. Мы в дорогу только собрались, и мы сыты! — разочаровал я начавшего хмуриться после моих слов паренька.