Между тьмой и пламенем. Часть 1 (СИ)

К светлым все!
Кэллиэн выбрал вариант, которого среди других не было – потому что он не должен был так поступать. Он не должен был даже думать об этом. Но…
Время дрогнуло, восстанавливая свой размеренный ход.
Ее плечи дрогнули, когда на них крепче сжались тонкие, длинные прохладные пальцы.
Его пальцы дрогнули, когда он осторожно потянул девушку к себе – и не встретил ожидаемого сопротивления. Не веря в то, что это происходит на самом деле, Кэллиэн осторожно, бережно, прижал ее спиной к своей груди и чуть склонился вперед. Окончательно забыв об осторожности, потянулся было обнять…
Длинные ресницы дрогнули. На тыльную сторону руки упали две прозрачные капельки.
Проклятье!!!
Сдержался, не отдернул руку, привычно погасил болевой синдром – давненько ему не доводилось прибегать к этому умению… А затем легонько, по-дружески сжал плечи девушки, выражая безмолвную поддержку, – и наконец отпустил ее. Тут же убрал руки в карманы и сделал шаг в сторону. Поспешно одернул рукав, скрывая левую, на которую упали слезинки.
– Простите, Кэллиэн, – глуховатым, но уже спокойным голосом произнесла Инерис. – Я не ожидала такого понимания с вашей стороны. Думала, вы будете…
– Давить на вас? – прямолинейно спросил он. – Как князь Ратри… или ваш отец?
Леди-наследница вздрогнула, взглянула искоса на мага и кивнула. Кэллиэн вздохнул.
– Во-первых, извиняться должен я. Хотел развлечь вас, а в итоге расстроил. Во-вторых, на вас и так давят. Окружающие, ваш статус, ваши собственные требования к себе. Я тут лишний, не находите? В-третьих, я не ваш отец, вы вольны не согласиться со мной, и я не хочу лишать вас этого права, тем более что сам я тоже далеко не всезнающ. И наконец, это ваша жизнь, ваши чувства и ваше решение.
Она вскинула голову, удивленно глядя на него. И маг без улыбки добил:
– И ответственность за него тоже ваша. Я понял ваши доводы, Инерис, но прошу вас после обдумать наш разговор. Незнание самого себя может обернуться для правителя великой слабостью. Он не может позволить себе такую роскошь, как взращивание в себе того, что в нем хотят видеть другие. Я понимаю, что от отца или князя Ратри вы не ждете подвоха, потому и говорите, что готовы довериться их решению… Однако этим качеством не так сложно воспользоваться, особенно если такое поведение успеет войти у вас в привычку.
Инерис зябко обхватила себя руками.
– Я, признаться, не думала об этом с такой точки зрения.
– Вот и подумайте, – мягко произнес Кэллиэн.
Все верно. Он влез не в свое дело сейчас лишь потому, что беспокоится о князе и будущем подвластной ему территории. Это просто еще один урок для леди-наследницы…
– Да… пожалуй. Спасибо вам, Кэллиэн, – вдруг произнесла она.
– Не за что.
Кэллиэн взял перчатки, ненавязчиво развернулся боком и снова надел их. Не хватало еще, чтобы она увидела на запястье его левой руки глубокие, уродливые ожоги.
Боль чудесным образом отрезвила, заодно напомнив, кто он такой.
– Я пойду, Инерис. Спасибо вам за компанию и за терпение. Простите, если вновь чем-то обидел вас, клянусь, я не хотел.
– Нет. Вовсе нет. Вы навели меня на очень важную мысль… и я непременно поразмыслю о сказанном вами.
Кэллиэн вгляделся в ее глаза и кивнул.
– Я думаю, мне пора, леди-наследница.
Шаг назад, поклон.
Низкий реверанс в ответ немало удивил мага. Словно она кланялась кому-то, кто стоял выше нее, а не ниже…
– Хотя постойте, есть еще кое-что, – вдруг произнесла наследница совсем другим тоном, словно вспомнила о каком-то деле. Кэллиэн вопросительно приподнял бровь, готовый продолжить беседу.
Ожоги? Боль? Не в первый раз, потерпит. А заражение или воспаление ему не грозит.
В конце концов, это всего лишь человеческие слезы. Не яд.
– Я вас слушаю, Инерис.
– Вы не знаете, что произошло с князем Солтейном? Лани обмолвилась сегодня, что его едва не убили, целители откачивали целые сутки… А теперь туда никого не пускают, палата опечатана, может пройти только целитель Тельс…
Кэллиэн внезапно поморщился.
 
– Больше слушайте этих сплетниц, леди-наследница, – проворчал он. – Его избили, да… но уверяю вас, убивать его никто не собирался. И экстренную помощь оказывали не сутки, а пару часов. Я вчера выдвинул предположение, что мы имеем дело со стихийным проявлением черной магии – такое порой случается, особенно если неопытный маг действует в состоянии аффекта…
Он заметил, как девушка вздрогнула, едва услышав о магии смерти, и вздохнул про себя, безжалостно пресекая разочарование и чувство горечи. Это абсолютно нормальная реакция. Чего еще он ожидал? Магия смерти – пугающая вещь… особенно для людей. И он продолжил:
– Князь Ламиэ склонен со мной согласиться, тем более что другого объяснения происшедшему все равно нет. Искать пополнившего резерв черного мага – себе дороже, поэтому вряд ли попытка будет предпринята. А ваш оборотень жив, скоро будет здоров и уберется восвояси. Так что никто его не откачивал, так, подлечили.
– Как-то вы чрезмерно эмоционально реагируете, – подметила Инерис.
...Ох уж эта ваша проницательность, леди-наследница!..
Кэллиэн пожал плечами.
– Не так легко сохранять спокойствие, когда тебя просят найти некоего черного мага, а ты думаешь, как бы объяснить плачевное состояние собственного магического резерва после полетов с леди-наследницей. Левитация – довольно энергоемкое заклинание.
– Вы боялись, что заподозрят вас?! – удивилась Инерис. – Вы что, отцу бы такое и в голову не пришло, он всецело вам доверяет!
...Именно поэтому он сразу понял, что постарался именно я…
Но вслух Кэллиэн, естественно, этого не сказал.
– К моему счастью, князь не стал задавать неудобных вопросов. Не знаю иначе, как бы я оправдывался. Темному магу, в принципе, сотворить подобное тоже было бы под силу…
– Могли бы и рассказать, – великодушно разрешила Инерис.
– И лишить вас последней возможности сбегать из-под бдительного присмотра? – фыркнул маг. – Я не настолько бессердечен. Ну что, проводите меня или мне самому выметаться?
– Провожу, разумеется, – подхватилась девушка.
В четыре руки они быстро собрали остатки ночного пиршества обратно в корзинку, Кэллиэн небрежно подхватил ее и направился в спальню. У открытого окна он снова замер, глядя на девушку.
– Доброй вам ночи, и спасибо еще раз, – негромко произнесла Инерис… и улыбнулась. Он невольно улыбнулся в ответ.
– Спите спокойно, Инерис.
Кэллиэн бросил последний взгляд на нее, ловко взобрался на подоконник и не вылетел, а выпрыгнул в окно, чуть пригасив с помощью магии скорость падения.
Девушка проводила его взглядом, увидела, как он тяжело опустился на землю и кружным путем двинулся к черному ходу. Похоже, про полеты он ей не соврал…
Кэллиэн действительно ей не соврал. После сил, потраченных на устрашение и двойной допрос князя Солтейна (сперва по собственной инициативе, затем по поручению правителя), его резерв порядком поистрепался – по крайней мере, та его часть, которая, как у всех магов, восстанавливалась сама собой и которой он пользовался постоянно. К истинно черной силе он старался не прибегать, жестко обрубая каждый порыв обратиться к ней, запечатав ее глубоко в недрах сущности. Только время от времени пополнял запас.
Хотя утечки, конечно, тоже случались. Но мелкое заклятье типа той же маскировки – это ерунда, легкий дымок, который мгновенно развеется… а выплеснуть эту бешеную силу в масштабном плетении – все равно что вывесить кое для кого транспарант с текстом «блудного мага искать здесь».
Но главное правило оставалось неизменным. Он мог сколько угодно играть с чернильными ручейками черной силы, пуская их на свои нужды – главное при этом не обращаться непосредственно к магии смерти. Не проводить ритуалов, не зачерпывать чужую энергию жизни, преобразуя ее в энергию смерти, не получать силу даже от чужой боли. В этом была суть длительного и весьма нелегкого ограничительного обряда, с помощью которого Кэллиэн надеялся окончательно порвать с прошлым.