Между тьмой и пламенем. Часть 1 (СИ)

Не хватало еще!..
Тем более…
Воспоминания нахлынули моментально. Близость человеческого тела. Мужского или женского – без разницы… Всепоглощающая, сосущая тьма, быстро овладевающая разумом. И алый цвет, заливающий все вокруг…
Чего ему стоило не отшатнуться, едва вспомнив о былом, знал только сам Кэллиэн. Но маг сумел спокойно улыбнуться девушке и выпрямился, затем будничным жестом взял со стола перчатку и наконец надел ее. От греха подальше. Хватит испытывать судьбу.
– Мир, Инерис? – спросил он.
– Мир, – согласилась она, тряхнув головой, и с сожалением прибавила: – Но мне нужно возвращаться. Я могу сколько угодно быть заперта в покоях, но поднимут с постели меня ровно в семь, и ни минутой позже. Занятия с князем Ратри никто не отменял.
Кэллиэн чуть поклонился.
– Понимаю.
Он подошел к окну, раскрыл его, а затем… Инерис даже не поняла, как это вышло. В один момент она стояла рядом с ним у окна, а в следующий – уже на подоконнике, отчаянно цепляясь за плечи рослого мага.
Кэллиэн усмехнулся.
– Да не пугайтесь вы так. – Стряхнув ее руку, он повернулся к леди-наследнице спиной. – Цепляйтесь, Инерис.
Девушка опешила.
– Что?
Кэллиэн обернулся через плечо.
– Цепляйтесь. Я перехвачу ваши руки, не беспокойтесь. Ногу поставите на мой сапог. Висеть на руках придется буквально несколько секунд, пока я буду вылетать и приземляться.
– А… почему так…
– Потому что вы боитесь открывать и закрывать окна, – ехидно сообщил Кэллиэн. – И этим займусь я.
Вскоре они уже стояли в ее спальне, окруженные слегка неловкой тишиной. Во время перехода они дважды едва не нарвались на отряды стражников, обходивших замок, трижды прокрались на цыпочках мимо стоящих на посту солдат. В какой-то момент Кэллиэн и вовсе совершенно хамским образом зажал ей рот, торопливо накладывая заклинание маскировки и стирания запахов – мимо прошел капитан, начальник гарнизона, один из троих нечистокровных демонов, служащих у князя. Маг знал Каэра заочно и представлял, на что способно обоняние "на три четверти нежити", как писалось в трактатах, а потому предпочел подстраховаться. И вот теперь вздохнул.
– Простите, я не очень вежливо с вами обошелся.
Инерис хмыкнула.
– Это мягко сказано. Скажите лучше, почему вы это сделали. Чем этот тип отличался от других, мимо которых мы спокойно крались на цыпочках?
Кэллиэн изогнул бровь.
– Спокойно? Возможно, я был бы спокоен, если бы вы не срывались каждые пять шагов на крайне неуместное хихиканье.
Девушка невольно фыркнула.
– Ну, простите, вы забавно выглядите, когда крадетесь по кустам!
Кэллиэн усмехнулся – не без горечи. Раньше он подкрадывался как угодно, только не забавно. Жертва не успевала даже заметить что-то, прежде чем… он тряхнул головой, возвращаясь в реальность. И совсем по-другому, мальчишески ухмыльнулся.
– Чего вы улыбаетесь? – настороженно поинтересовалась Инерис.
Ухмылка стала шире. И Кэллиэн извлек из карманов четыре апельсина.
Инерис восхищенно воззрилась на него.
– Вы о них не забыли?!
– Я ни о чем не забываю, – надменно просветили ее. – А вам хочу дать совет расходовать фрукты поэкономнее, так как я понятия не имею, когда смогу навестить вас в следующий раз. Мне завтра нужно доделать магический бланк – не зря же я условия сочинял – и с поклоном преподнести его вашему отцу… Да и резерв, знаете ли, не резиновый.
– Я и так вам очень благодарна. Правда, Кэллиэн.
Мягкая улыбка нашла свое отражение в ярких синих глазах. А затем Кэллиэн поклонился, ловко забрался на подоконник и спрыгнул с четвертого этажа.
Инерис невольно бросилась к окну – и облегченно выдохнула, увидев, как маг, замедлив падение заклинанием, бесшумно приземлился. Затем, пригнувшись, скрылся за кустами от стражников и исчез за поворотом.
Не удержавшись, очистила один апельсин и совершенно не по-княжески вгрызлась в него.
– Уммм… объедение! – тихо прочавкала девушка, вытирая текущий по подбородку сок. Села в кресло, уплетая сладкую мякоть.
Улыбнулась, облизывая липкие пальцы.
 
Кэллиэн в чем-то изменился, да, но она по-прежнему может на него положиться. И это знание успокаивало. Он был одним из столпов ее мира, состоявшего в основном из обязанностей и муштры. А Кэллиэн… Кэллиэн был окном в забавы, развлечения, разговоры. С ним она училась многому – но легко и совершенно ненавязчиво. Только вот…
Инерис вспомнила, как он чуть склонился к ней, изучающе глядя ей в глаза, и щеки запоздало заполыхали.
Идиотка. Она ведь на миг решила, что он ее поцелует.
Но нет. Конечно, он не стал бы этого делать. У нее просто нервы расшатаны от всех этих приключений с даллийцами – то один целоваться лезет, то другой заигрывает с далеко идущими намерениями…
На миг ей стало страшно. А вдруг оборотню все-таки удастся провернуть свой хитроумный план? Вдруг отец так и не прислушается ни к ней, ни к Кэллиэну?! И она окажется замужем за этим… этим…
Нет, надо успокоиться. Кэллиэн же сказал, что сделал все, чтобы Солтейн отказался от этой затеи. Интересно, конечно, посмотреть на условия, которые он составил… Но памятуя об их разговоре – наверное, действительно не стоит.
Инерис сходила в ванную, вымыла руки и лицо, затем вернулась в постель, которая показалась особенно теплой и мягкой после прохладного ночного воздуха и холодной воды из кувшина.
На него можно положиться. Кэллиэн не даст ее в обиду.
С этой мыслью она заснула.
  
Глава 5
 
Князь Солтейн не стал ходить вокруг да около. Выждав три дня, в течение которых он, к некоторому своему удивлению, ни разу не встретился с леди Ламиэ, даже на официальном званом ужине, куда съехались местные аристократы, даллиец решил взять быка за рога. Если девушка серьезно заболела, он будет зря терять драгоценное время, выжидая. Лучше уж узнать об этом – и подкорректировать планы.
И князь попросил аудиенции у правителя Нариме.
– Прошу простить, верховный князь, но меня привело сюда беспокойство о вашей прелестной дочери, – сверкнув белозубой улыбкой, поклонился оборотень, прижав руку к груди.
Князь Ламиэ поморщился.
– У Инерис… возникли кое-какие дела, которые не терпят отлагательств. Я трачу немало сил и нер… средств на восп… образование своей дочери, и порой оно требует жертв с ее стороны.
– Так прелестная леди Ламиэ здорова?
– Совершенно здорова, тревожиться не о чем, уверяю вас.
– Возможно, я бы смог навестить леди-наследницу в ее покоях, раз дела не позволяют ей пока покинуть их? – вкрадчиво уточнил оборотень.
Князь снова поморщился.
– Не думаю, что это будет уместно. В конце концов, вы едва знакомы, вы ей пока не жених и даже не друг…
Солтейн навострил уши. Беседа приняла весьма благоприятный оборот, будет глупо упустить такую возможность.
– Прошу простить, спешка в таких делах обычно неуместна… но ваша дочь совершенно покорила меня, – сердечно произнес даллиец, прижав руку к груди. – Поскольку ваши условия известны и неизменны, возможно, мы могли бы ускорить привычный процесс? Я говорю о подписании брачного договора и соглашения о помолвке – с последующим его обнародованием, разумеется. Понятно, что подготовка к свадьбе леди-наследницы займет немало времени… Но мне бы хотелось точно знать, что ни один другой мужчина не похитит у меня вашу прелестную и обаятельную дочь.
Суровый князь улыбнулся, но взгляд его Солтейну чем-то не понравился. Даже не столько ему самому… живущий внутри него зверь почуял смутную опасность, словно впереди ждала заботливо заготовленная охотниками волчья яма.
 
Он внутренне подобрался, хотя внешне ничем не выдал беспокойства.
– Что ж, милейший князь, действительно, ваша просьба не лишена логики, а ваше беспокойство – вполне обоснованно. Инерис – красивая, умная девушка, которая станет однажды прекрасной правительницей Нариме… – Цепкий взгляд князя нравился оборотню все меньше и меньше, он вдруг почувствовал себя неопытным щенком рядом с матерым волком, хотя фактически был старше правителя автономии.