Наследница (СИ)
Покойная герцогиня не смогла толком оправиться после родов и была слаба здоровьем. Лекари запретили ей снова рожать и герцог вроде бы даже смирился с этим. Когда Ионе было два, мама почти перестала вставать с постели, изредка выходя в сад и только. Умерла она двадцать шестого июня, через четыре года, сразу после дня рождения дочери. И всё время, сколько мама болела, герцог ходил на сторону. Если бы это была любая другая женщина, Иона бы наверное со временем и смогла это принять. Но Кассандра была замужем. И эта картина не хотела складываться в голове пусть и не по годам разумного, но всё-таки ребёнка. Как только Грейстоун не понял, что Алеена не его дочь? Ведь она вообще не похожа на него.
Вздохнув, Иона заставила себя встать с пола и лечь в кровать. Не хотелось даже лишний раз шевелиться. И, внезапно решив махнуть на всё рукой, девочка зарылась в подушки и почти мгновенно уснула.
Она не услышала, как заходила няня, обеспокоенная пропажей воспитанницы. Не слышала, как заходил герцог со спешно вызванным лекарем. Измотанный переживаниями организм будто отключился на время, давая разуму прийти в себя. Лекарь, впрочем, утешил герцога и няню, сказав, что ребёнок просто спит и завтра всё должно прийти в норму.
— Просто спит? Посреди дня? Она должна быть на занятиях!
— Эсселт! Я сейчас возьму в руки розги! — Хоть они говорили в гостиной, голос няня не поднимала. — Дай девочке отдохнуть, пусть спит. Ты почему-то катаешься со своими вертихвостками по балам да приёмам, а она день деньской бегает! То учёба, то ты её дергаешь, то ещё страсти какие. Иди к себе, отстань от ребёнка.
Поджав губы, герцог недовольно зыркнул на няню, но спорить не стал. Развернувшись на каблуках, он быстро вышел из покоев. Няня же, расспросив лекаря ещё раз, всё ли хорошо, устроилась в гостиной.
На поместье опустилась ночь. Леди Грейс так и осталась в гостиной, задремав на небольшом, но удобном диванчике. Тишина, окутавшая всё вокруг, на краткий миг была прервана едва слышным шелестом.
Золотоволосый юноша, появившийся в проёме окна, шевельнул рукой, окутывая спальню чарами, не пропускающими звуки в обе стороны. Бесшумно спрыгнув с подоконника, он подошёл к кровати Ионы. Чуть склонив голову набок, он с грустью во взгляде посмотрел на спящую девочку. Чуть нахмурился, поняв, что она опять плакала. Осторожно поправив одеяло и укрыв ребёнка получше, фейри присел на краешек кровати. Не сдержав усмешки, бережно разжал тонкие пальчики, даже во сне сжимающие подаренный им кулон.
— И почему тебе так сложно просто убить эту дуру, а? Ну меня бы попросила, так нет, не хочешь, чтобы у меня были проблемы. Эх, ребёнок… И звать не зовёшь, и кулон не выпускаешь из рук. Дурочка, как есть дурочка. Не понимаю, что я вообще нашёл в тебе? Бабочка-однодневка, по сравнению со мной. Ведьма, которая не хочет быть ведьмой. Но почему-то я прихожу к тебе. Ты это вряд ли когда-то узнаешь, конечно. Я тебе точно не скажу, даже если очень захочу. Потому что это слишком странное поведение даже для меня, а я всё-таки фейри. Первый фейри, пожалуй, который называет человека другом совершенно искренне… Как же мне хочется, чтобы Богиня была милостива к тебе, малышка. Но пока ты сама не возьмёшь всё в свои руки — никто тебе не поможет. Я могу разве что петь тебе изредка ночью, чтобы твоя усталость и грусть превращались в прекрасные мечты. Пожалуйста, позови меня в следующий раз. Мне так не хватает наших разговоров, малышка.
Фейри, устроившийся на подоконнике, буквально из воздуха достал старенькую лютню. Тихий, больше похожий на шелест ветра в листьях голос замолк. И пришла музыка.
Иона, до этого сжавшаяся почти в комочек, медленно выпрямилась, расслабляясь. Разжались пальцы, стискивающие вместо кулона простынь. Дыхание замедлилось, а на лице появилась робкая улыбка.
В песне, что начал играть фейри, не было слов, что смог бы понять человек. Зато там был шелест травы, что растёт на просторных лугах. Шум реки, пробивающей себе путь даже через самые узкие местечки. Рокот бури, набирающей силу далеко в горах. Трели соловьёв, беспечно порхающих в садах. Запах цветов яблони, которые пахнут так сладко, что начинает щемить сердце. Сладость молодого вина, что искрящимся потоком прокатывается по языку. В песне не было ни слова о печали, боли или страданиях. Только бесконечная весна и её нежность, украшенные брызгами солнечного восторга. Сервиан пел о столь давних временах, что даже он сам с трудом уже вспоминал события тех дней.
Ночь потихоньку начала уступать права дню, когда Сервиан закончил играть. С грустной улыбкой посмотрев на девочку, что тихонько сопела в подушку, фейри бесшумно исчез.
Глава 3
Проспала Иона ровно сутки. Когда девочка открыла глаза, в спальне находились няня и лекарь, которые тихо переговаривались около дверей.
— Няня?
— Иона! — Женщина бросилась к ребёнку, в то время как лекарь подошёл с другой стороны постели и начал осматривать пациентку. — Как же ты нас напугала!
— А что случилось? И… Сэр?
— Я лекарь, миледи. Вы проспали сутки, все беспокоились о вас. Но, как я вижу, вам просто нужно было хорошенько отдохнуть. Постарайтесь пару дней не нагружать организм, кушать что-нибудь лёгкое и побольше бывать на свежем воздухе. Никаких волнений и…
Монолог лекаря был прерван появлением герцога. Иона по привычке сначала смутилась — отец всегда корил её, если заставал неглиже — но вдруг поняла, что ей смущаться абсолютно нечего. Ведь это герцог вошёл к ней в спальню, не она вышла в одной сорочке к ужину.
Поэтому укоризну в глазах отца она проигнорировала . Напротив, девочка даже повыше вскинула подбородок, стараясь придать себе уверенный вид.
— Вижу, тебе лучше.
— Да, отец.
— Завтра едем к Императору, не забывай. Будь готова к восьми утра, портал ждать не будет. — Не дожидаясь ответа, герцог направился к выходу. — Ах да, подготовь отчёт по бюджету. Не забудь включить туда расходы на все празднества.
Дверь хлопнула, а в комнате повисла звенящая тишина. Тихо усмехнувшись, Иона выбралась из-под одеяла и спустила ноги с кровати. Лекарь вопросительно глянул на няню, но та только покачала головой, с грустью глядя в стену.
Накинув на плечи тёплую шаль, девочка прошла к дверям и, распахнув их, громко позвала горничных. Лекарь, до сих пор молчавший, разразился целой тирадой о здоровье.
— Сэр, мне некогда отдыхать. Сейчас переоденусь, выпью чай и за работу. Ваши рекомендации я запомнила, постараюсь соблюдать хоть что-то. Спасибо большое, вы можете быть свободны.
— Но… — Мужчине хватило просто заглянуть в глаза пациентки, чтобы сдаться. — Как скажете, миледи. Я напишу вам рецепт, это просто травы, но поможет укрепить организм и взбодриться без побочных эффектов.
С мягкой улыбкой кивнув, Иона направилась в купальню. Она ожидала от самой себя взрыва эмоций, слёз или хотя бы грусти, но нет. Будто кто-то за сутки сна перетряхнул её голову, словно свалявшееся одеяло. Было не то чтобы всё равно, нет. Было… Легко. Так, как будто всё наконец встало на свои места. Есть она, наследница рода Блэкклоу, и есть остальные.
Пока горничные помогали ей одеться, Иона мысленно составляла список дел. Главными пунктами стали подготовка наряда для завтрашнего визита и множество отчётов, которые надо было написать в ближайшие дни.
Мельком просмотрев рецепт, который ей выписал лекарь, Иона отправила одну из горничных с ним на кухню. Бодрости ей хватало, а вот очередной суточный сон ей сейчас бы помешал, как никогда. У дверей кабинета, к которым она подошла, её встретила очередная неожиданность в лице рыцаря. Чуть нахмурившись, Иона вспомнила его имя.