Абсолютный. Часть 1. Парадизар (СИ)
– Теперь на этом не всё.
– Да, теперь ещё ты появилась. Довольна?!
– Довольна!
– Замечательно!
– Замечательно!
Мы обе резко замолчали в полусердитом состоянии. И вдруг меня пронзило озарение. Настолько внезапное, что я, глядя себе под ноги, замерла с широко распахнутыми глазами и со слегка приоткрытым ртом:
“Сначала ты потеряешь всё. Но потом, через тяжкие испытания, вернёшь себе половину от всего. И обретёшь. Несомненно обретёшь больше, чем потеряешь. Ты почувствуешь и переживёшь настоящий холод. Такой лёд способен обратить сердце в камень. Ты потеряешь полноценный кусок жизни, но взамен проживёшь столетия. Ты встретишь дикого зверя, который проведёт тебя через тёмный лес. Этот зверь станет для тебя ценным и ты со временем тоже сможешь обрести ценность в его глазах. Ты увидишь три буквы “Т”.
И самая первая поэзия в Паддоке, услышанная мной от Дикой:
“Глаза. Смотри мне в глаза.
И песню дикую пой.
Дотрагиваться моей кожи нельзя.
Только взглядом. Только душой.
Взгляд мой. Только мой –
больше ничей.
Пой ему дикую песню – пой.
Я дикой породы зверь.
Я ветер. Я солнце ночи.
Не кричи,
тебя никто не спасёт.
Одно спасение: сама отпущу.
Тот, кто мне дикую песню поёт –
не погибает.
Не молчи.
Отпущу – отпущу…
Может да, может нет.
Как того сама захочу…
Ну что, привет?”.
Я резко, через плечо посмотрела на спокойно молчащую Дикую, сидящую от меня на расстоянии вытянутой руки. Она смотрела на небо с запрокинутой головой и лишь перевела на меня взгляд.
– Так это ты дикий зверь! Не Конан! – на одном дыхании выпалила я. – Теперь всё стало таким понятным! – я непроизвольно запустила пальцы в свою густую шевелюру. – Почти всё… Непонятно ещё что за три “Т”.
– Постепенно крыша едет, да? – совершенно спокойным тоном поинтересовалась
Дикая.
Дикая! Она ведь Дикая! Как я сразу не поняла, не вспомнила про этого дикого зверя?!
– Ладно, я и вправду сильно переживала из-за мысли о том, что тебя не стало, – явно поняв меня неправильно, решила слегка потушить мой пыл Д-И-К-А-Я. – Но мне не стыдно, понятно? Ты бы тоже переживала, если бы такое произошло со мной…
– Конечно-конечно… – я продолжала ошарашенно смотреть перед собой, всматриваясь в ночную темноту.
– Ещё одно признание, – она покосилась на меня. – Мне сложно признавать это вслух, и всё же… Мне неприятно, что ты вдруг оказалась сильнее меня, да ещё и при свидетелях: то, как ты швыряла меня по комнате, видел целый штат прислуги и в дополнение Фло, а они, в свою очередь, разболтали о произошедшем остальным, включая Титана, что ещё менее приятно. Говорю же я это вслух только потому, что хочу, чтобы ты мне объяснила, что же с тобой такое происходит.
– Я не знаю, – мои руки непроизвольно сжались в кулаки. – Честно не знаю. Со мной явно что-то сделали… Изменения произошли даже с моей памятью: туча воспоминаний, все последовательные и чётко расставленные по полочкам, с самого раннего младенчества, о котором я вообще ничего не должна помнить. На моём теле не осталось ни единого шрама, даже самые старые исчезли и, посмотри на это, – я сняла с себя куртку и, встав на ноги, повернулась к собеседнице нужным плечом.
– Надо же… – Дикая сдвинула брови. – Твоя татуировка потускнела или просто её хуже видно из-за плохого освещения?
– Она не просто потускнела – она продолжает тускнеть. Как будто исчезает. Как такое возможно? Ведь чернила вводятся подкожно – без лазера их не удалить.
Мои эмоции вновь начали прыгать, словно непослушные дети на новом батуте. Я сжала зубы и мысленно выругалась.
– Боюсь, пока что у меня нет ответа на этот феномен, – наконец произнесла Дикая, оторвав взгляд от моего плеча. – Но мы выясним…
– Забудь об этом. Сейчас мне нужно от тебя другое.
– Снова тебе от меня что-то нужно, – она запрокинула голову. – Что ещё?
– Я запустила тебя в стеклянную витрину, ты получила серьёзные ранения, потеряла сознание, у тебя шла кровь и наверняка останется пара шрамов… Мне нужно настоящее прощение. Не просто слова о том, что ты прощаешь меня. Чтобы ты искренне простила меня. Заранее.
– Заранее? Это как?
– Я буду тебе должна. И я верну долг.
– Никаких долгов, – с этими словами она вдруг поднялась и запустила руки в карманы своих штанов. Когда наши взгляды оказались на одном уровне, она начала говорить:
“А я сильная не только внешне, но и внутри -
тем спасибо, кто кости мои ломали
(и души, и не только души). Меня не стерли -
меня только свирепо пытали.
А я думаю: всё хорошо.
Плохо если ты зол – остальное неважно.
Если ты потерял добро -
вот что, знаешь ли, страшно.
И я знаю: пройдёт совсем всё,
даже то, о чём я не узнаю.
И пока не минуло время моё,
я скажу искренне: “Прощаю”.
Услышав последнюю строку, я тяжело выдохнула и резко отвела взгляд в сторону, при этом до боли сжав кулаки. Стерва. Растрогала до слёз.
Нет, это не ещё одна её победа надо мной. Это победа моих расшатанных эмоций… А кто их сейчас расшатал? Она. Значит победа всё же её. Стерва.
Глава 15.
День 6.
Утро было пасмурное, серое и ранее – всего восемь часов – но, кажется, все уже проснулись.
Находясь в своем номере, я прекрасно слышала, что происходит за тонкими стенами соседних номеров. Слева от меня располагался номер Вывода. Он всю ночь беседовал со своей служанкой ♀19-938. Теперь я не сомневалась в том, что он запал на неё, хотя сама девушка вроде как всё ещё не понимала этого. Он расспрашивал её о семье – она осталась сиротой в пятнадцатилетнем возрасте – о том, как она стала служанкой – её продал родной дядя в счёт кредитного долга. Также парень интересовался тем, что ей нравится – солнечные дни, изюм, фиалки – и что не нравится – горчица, униформа, соседка по койке. Вообще наш вездесущий штат прислуги – неразговорчивые ребята. Однако ♀19-938 с энтузиазмом общалась с Выводом, хотя вне его номера была нема, словно рыба. Она рассказала ему и о моей служанке ♀38-1732. Оказалось, что из родных у нее есть только одаренный несовершеннолетний племянник, который обещает в будущем выкупить ♀38-1732 из служанок, что может быть вполне реальным благодаря успехам парня в науке. ♂10-110, приставленный к Абракадабре, оказался мальчиком из многодетной семьи – у него есть пятеро братьев и три сестры. В слуги зачисляют с десяти лет, так что семеро детей его семьи уже в слугах. ♂22-1405, приставленный к Нэцкэ, был вором, из-за чего и попал в слуги. ♀60-504, прислуживающая Сладкому, должна была освободиться из служения уже через полгода. Слуги считаются “годными” до возраста шестидесяти пяти лет, но ♀60-504 будет выкупать её единственный внук, однако и там тоже всё сложно…
От прослушивания разговора Вывода и ♀19-938 меня отвлек шум в номере Дикой. Постучавшись, к ней зашел ♂20-1107. Он пришел заправить её кровать, на что Дикая отреагировала резким отказом: