Под снегом. Том I (СИ)

– Три дня, – Туран поднял голову, – вот как пройдёт три дня с момента исчезновения витуса Ювина, вот тогда и можно будет начинать его поиски.
Уголовно-процессуальный кодекс, пухлый бумажный томик, не всегда вяжет сыскного чиновника по рукам и ногам. Иногда он бывает во спасение. Туран улыбнулся. Не зря утус Бизин, наставник, заставлял учить законы и правила судопроизводства.
– Так ведь, мастер, – дежурный городовой мелко-мелко заморгал, – положенные три дня уже прошли.
Ну что ты будешь делать? Туран тихо вздохнул. Рухнула последняя возможность формально и без нарушения правил увильнуть от работы. Конечно, можно грубо сдвинуть все дела на завтра, но… Что-то в глубине души подсказывает, что дело не терпит отлагательств. В подобных случаях утус Бизин любил повторять: «Раз пошла такая пьянка…» Иначе говоря, «проклятие нишранов» на убийстве Варма Ксижена может и не остановиться.
– Хорошо, – Туран расстегнул тёплое пальто, – где прошение?
– Вот, мастер, – городовой с поспешной готовностью протянул лист.
Прошение написано по всей форме, Туран тряхнул лист, не придраться. Почерк хороший, ровный, явно писарь постарался. Ладно, что там, глаза быстро пробежались по строчкам.
Рисан Жингич Ювин, чиновник Контрольной палаты, холостой. А вот это интересно: прислан из самой Навиры для контроля за расходованием финансовых средств. Ну, для этого их и держат. Разница лишь в том, что в Ничеево витус Ювин единственный чиновник Контрольной палаты. Формально городскому главе он не подчиняется и отсылает свои отчёты прямиком в канцелярию губернатора. Но в жизни, в реальности, возможны варианты.
8-го февраля, то есть, Туран мысленно прикинул, как раз три дня тому назад, витус Ювин покинул Городскую управу точно в шесть часов вечера. На следующий день на службу он так и не явился. Почему – каких-либо предположений нет. А вот и адрес, Туран улыбнулся. По меркам Ничеево адрес более чем понятый и очевидным всем – дом Тучкова квартира номер семь.
– Где находится дом Тучкова? – Туран опустил лист.
– Здесь недалеко, мастер, – Смаг выступил вперёд, – Вольная улица 25 и есть дом Тучкова.
– Так точно, мастер! – опять во всё горло рявкнул дежурный городовой.
Вот они маленькие городки, где все всё знают и так. Хоть вывески с магазинов и лавок снимай, всё равно никто не заметит их отсутствия. Прошение о розыске отправилось в саквояж к прочим бумагам. Пальцы проворно застегнули пуговицы на тёплом пальто.
– Веди, – Туран надвинул на голову меховую шапку.
По крайней мере, Казацкая площадь и Вольная улица залиты жёлтым светом фонарей. Центр города, всё таки, причём самый оживлённый. Из ресторана на первом этаже гостиницы «Вольный казак» доносится тихая музыка. Возле крыльца то и дело останавливаются возки. Разодетые в добротные шубы и валенки важные купцы с ещё более важным видом ведут под руки жён в дорогих платках на ужин. Здание Городской управы отсвечивает тёмными окнами. Рабочий день уже закончился, зато светская жизнь только-только начинается.
– Мастер, – заговорил Смаг, едва они спустились с крыльца Управления полиции, – а почему мы направляемся в квартиру витуса Ювина?
– Любое дело об исчезновении, Смаг, нужно начинать с места жительства пропавшего, – Туран остановился, мимо него по проезжей части пролетел крытый возок. – Особенно если пропавший жил один. Не исключено, что мы найдём витуса Ювина в его же квартире.
– Это как?
Эмоциональный фон молодого помощника сверкает изумлением, а где-то в глубине души плещется недоверие. Не будь Туран мастером и большим начальником из губернии, то Смаг точно решил бы, будто его разыгрывают.
– Очень просто, Смаг, – Туран торопливо пересёк проезжую часть, за спиной со скрипом пронеслись розвальни. – Бывает, что человека убивает на месте сердечный приступ или апоплексический удар. Нельзя исключать и банальный несчастный случай. У меня уже был раз, когда мещанин полез на стул керосиновую лампу под потолком поправить и очень «удачно» упал на пол. Причём так «удачно», что свернул сам себе шею и скончался на месте.
 
Может быть утус Ювин мирно лежит у себя в постели и давно уже не дышит. Это его сослуживцы и полицейские, откровенно говоря, приписали к жертвам «проклятия нишранов». Хотя, – Туран на миг остановился, Смаг послушно замер рядом, – может, оно и к лучшему. Здесь, в Ничеево, происходит что-то из ряда вон. Слышал поговорку о глубоком омуте?
– Да, мастер.
Теперь понятно, почему дом по адресу Вольная улица 25 иначе как дом Тучкова не называют. Просторное и высокое здание из красного кирпича. Потолки в квартирах не меньше двух метров, а то и все два с половиной. Четыре этажа и два подъезда. Квадратные окна с толстыми деревянными рамами и цельными стёклами. Даже по меркам Снорка, столицы губернии, дом более чем основательный, а для уездного Ничеево и подавно. Пусть особняк мастера Бинтана, городского главы, самое шикарное здание, зато дом Тучкова, несомненно, самое большое и высокое во всём городе.
Возле крайнего подъезда дворник скребёт снег. Здоровенный мужик с окладистой бородой. Тёплый слегка полинявший полушубок перетянут чёрным кушаком. На груди надраенной медью блестит номер 25. Из отворота полушубка едва проглядывает свисток. Широкая лопата монотонно шуршит по твёрдому насту. Пусть последний раз снег падал в прошлую ночь, но порядок есть порядок. Туран про себя улыбнулся, на самом деле дворник преисполнен собственной важностью. Ещё бы – ему доверено держать в порядке территорию вокруг самого большого дома в городе, а так же охранять его. Не исключено, что он тайно, а то и явно, сотрудничает с полицией. В любом случае, дворник должен знать о жильцах всё, ведь это его прямые обязанности.
– Добрый вечер, уважаемый, – Туран остановился возле дворника.
– И вам добрый, – большая кудрявая голова дворника под шапкой-ушанкой качнулась вперёд.
То, что перед ним хорошо одетый витус в дорогом пальто и в ещё более дорогих валенках с резиновыми подошвами, дворнику откровенно наплевать. Он подобных господ каждый день видит. А вот полицейская шинель на плечах Смага разом сбила с работника метлы и лопаты былую спесь. Даже обидно, немного.
– Туран Атиноу, сыскная полиция, – Туран вытащил из внутреннего кармана сюртука удостоверение со значком.
Маленькая месть удалась на славу, внимание дворника тут же переключилось с шинели Смага на полицейский значок.
– Щупр Шичич Сван, дворник дома номер двадцать пять по Вольной улице, гораздо более известный как дом Тучкова, – служитель метлы и лопаты вытянулся по стойке смирно, каблуки высоких валенок забавно шмякнулись друг о друга.
Вот так гораздо лучше. Удостоверение со значком вернулось обратно во внутренний карман сюртука. До дворника дошло, что перед ним гораздо более высокое начальство, нежели молодой полицейский.
– Мне нужен утус Тучкой, он здесь? – Туран торопливо застегнул пальто, а то мороз воспользовался моментом и принялся щипать шею ледяными пальцами.
– Никак нет, витус, – чётко, по-военному, ответил дворник. – Витус Тучков изволит проживать в собственном доме. Здесь только управляющий витус Неев.
– Ладно, пусть будет управляющий. Беги за ним, и пусть утус Неев не забудет прихватить запасные ключи от квартиры витуса Ювина. Знаешь, где он живёт?
– Так точно: первый подъезд, третий этаж, – широкая ладонь дворника в меховой рукавице показала на ближайший подъезд.
– Отлично, я жду.
– Будет исполнено, – дворник крупной рысью убежал прочь.
Дом Тучкова не зря считают самым престижным в Ничеево. И дело не только в его размерах. Даже в свете тусклых масляных лам на каждом этаже можно разглядеть, как богато, даже роскошно, отделан подъезд. Пол выложен керамической плиткой, бетонные ступеньки выкрашены приятной тёмно-оранжевой краской. Литые чугунные перила, не иначе привезены из Снорка на заказ. И двери. На каждом этаже всего три шикарные двери угольно-чёрного цвета. Номера и ручки блестят начищенной латунью. Возле каждого порога прямоугольный коврик из грубой мешковины.