Измена. Право на семью (СИ)

— Валер…
— Что?
— Чай успокаивает?
— можно и так сказать, — отвечаю я, продолжая гипнотизировать ноги Вики.
Хочу коснуться Вики, скользнуть ладонями по гладким икрам к коленям, мягко раздвинуть ноги и поцеловать внутреннюю часть бедра.
— С моими ногами что-то не так? — тихо уточняет Вика.
— Да… — отвечаю я.
— И что же? — в ее голосе прорезаются нотки злости.
— Они очень красивые, — перевожу взгляд на ее лицо.
Тень гнева сменяется удивлением, и щеки трогает милый румянец. И эта смущенная девушка, которая прячет смятение за чашкой чая, моя жена и мать моего ребенка. В который раз удивляюсь тому, что я взял и проигнорировал тот факт, что Вика - очень привлекательная женщина. Ее красота не кричит откровенностью и яркостью, а завораживает.
— Ты бы не мог так на меня не смотреть, — отводит взгляд, — это нервирует.
— Почему?
— Я не знаю, — поджимает губы.
— Я тебя пугаю?
— Возможно.
— Почему?
— Потому что раньше ты на меня так не смотрел, — отставляет чашку на столик и переводит сердитый взор на меня, — что значит этот взгляд?
— Тебе честно или…
— Честно, — недобро щурится. — Я сейчас напилась чая и мебель вряд ли буду переворачивать.
— Я хочу тебя.
Глаза Вики медленно округляются, щеки и уши краснеют, и она торопливо скидывает ноги с пуфика. Неужели убежит? Если так, то вряд ли успокаивающий чай в моем желудке, остановит меня от погони за женой. Я знаю, что перемкнет. Мозг уже с угрозой потрескивает искрами и вот-вот вспыхнет.
Вика медленно стягивает с подлокотника соседнего кресла плед и накидывает на ноги. Складывает ручки на коленях и молчит, но это никак не помогает мне. Теперь я въелся взглядом в изящную линию ее ключицы. Я ни на одну женщину так не смотрел. Поднимаю взгляд чуть выше, и Вика сглатывает. Я вижу как под ее тонкой кожей перекатываются ее хрупкие хрящи, и медленно выдыхаю.
Мне кажется, я чувствую ее шею под пальцами и как я впиваюсь в ее губы, глотая ее стон. По телу прокатывает теплая волна, и наши взгляды встречаются. Кинусь я сейчас на нее, и спугну, пусть сбивчивое дыхание и расширенные зрачки Вики говорят, что она взволнована моими словами.
— Ты очень красивая.
Она — дикий зверек, которого надо успокоить, приручить и убедить, что ей не стоит видеть во мне угрозу и опасность.
— Почему ты мне раньше этого не говорил? — голос тихий и хриплый, будто она вот-вот расплачется.
— Не видел и не замечал, — честно отвечаю я. — Возможно, не хотел этого видеть.
— Почему?
Я не желаю отвечать на этот вопрос, но если сейчас не буду честным с Викой, то она опять закроется.
— Я не хотел быть рядом с тобой слабым. Я ведь видел в тебе только презрение и ненависть, — понижаю голос до шепота. — Я… Я привык, что женщины проявляют влюбленность иначе, чем ты. Я ждал от женщин мягкости, заигрываний и смущения, а не криков и перевернутой мебели.
— Но я ведь… пыталась… потом… иногда… — закрывает глаза, опускает лицо и закусывает губы, словно ей больно говорить каждое слово.
— Да, но очень ненавязчиво и непонятно, Вика.
— С другой стороны, мы же выяснили, что ничего бы не поменялось, — поднимает глаза.
— Теперь я уже не уверен, — серьезно вглядываюсь в глаза. — Сейчас я ведь взглянул на тебя иначе.
Раз попытка Лады сыграть ва-банк привела к тому, что мы сейчас сидим в гостиной наедине и ведем такой непростой разговор на грани, то не было во мне к нашей семье чисто делового подхода. Разрешить вопрос с Юрой и моим отцом можно было иначе, если бы я действовал на холодную голову и если бы у меня действительно было желание разорвать брак с нелюбимой женщиной. Я не хотел и не хочу отпускать Вику с дочерью и дело не в наследстве и бизнесе.
— А с Ладой ты был слабым в ваших отношениях?
Ударить бы по столу кулаком и потребовать больше не упоминать это имя, которое вызывает во горючую смесь злости на себя и стыда, что связался по глупости с наглой идиоткой, но это будет лишним.
— Вика, с Ладой покончено.
Чувствую облегчение, будто сбросил с шеи тяжелую и толстую цепь.
 
— Я не об этом спросила, — взгляда не отводит. — Ты же был с ней другим, чем со мной.
— С ней власть была в моих руках, и я получал от нее то, чего я хотел.
— И теперь ты переключился на меня? — Вика поглаживает левую ладонь правой.
— Боюсь, я не оставлю все так же, как у нас с тобой до этого было, — вздыхаю. — Я не хочу больше так жить. Ты моя жена. Нам еще старость встречать.
— Это угроза? — вопросительно приподнимает бровь.
Выдерживаю зловещую паузу. Вика бледнеет, взволнованно поправляет на коленях плед и переплетает пальцы в замок. Какая она милая в легком испуге и затаенной тревоге.
— Да, — отставляю чашку с остатками остывшего чая и улыбаюсь, — но не только угроза, но и вызов.
  
Глава 46. Ваше Величество
 
Валерий меня пугает. Где мой надменный, холодный и молчаливый муж, с которым я вывела свою стратегию поведения? Слишком много откровений за один вечер и признаний, что я красивая. Хочу накинуть плед на голову и притворится, что меня нет в гостиной.
— Начнем, пожалуй, — выуживает из кармана телефон.
Я молчу. Не готова я к его угрозам и вызовам, но бежать к себе в комнату будет глупо. В конце концов, я же не девочка уже, чтобы идти на поводу эмоций и страха. Валерий наводит на меня телефон, и раздается звук будто от щелчка затвора на фотоаппарате.
— Что ты сделал? — в растерянности шепчу я.
— Сфотографировал тебя, — переводит взгляд с экрана на меня.
— Зачем?
— У меня нет твоих фотографий в телефоне, — мягко улыбается, а в глазах вспыхивают лукавые искорки, — непорядок, согласись? А у тебя мои есть?
— Кроме той, где ты с Ладой, — едва слышно отвечаю я.
Хмурится, а глаза на секунду темнеют злостью.
— Удаляй.
Поджимаю губы. Я сама не знаю, зачем сохранила эту фотографию. Наверное, я мазохистка и люблю страдать.
— Вика…
— Дай мне свой телефон, а потом поговорим. Как тебе такой вызов?
— Пароль три-пять-девять-один, — протягивает смартфон.
Недоверчиво вскидываю бровь:
— Подчистил все?
— Да, — отвечает спокойно, — потому что это прошлое и больше не имеет значения.
— А что именно подчистил?
— Вика, — вздыхает, — я понимаю твое болезненное любопытство, но… это…
— Глупо? — сердито щурюсь.
— Мы можем с тобой сейчас принять сложившуюся ситуацию, как будто мы с тобой только делаем шаг в сторону отношений? И все, что было до сегодняшнего вечера, не то чтобы не имеет значения…
— Представить, что Лада одна из твоих бывших?
— Типа того, да…
Задумчиво кусаю губы и выдаю:
— А сколько у тебя в целом было женщин? И какие они были?
— Я не стану отвечать на этот вопрос, — откладывает телефон на стол и серьезно смотрит на меня.
— Это так нечестно, — тихо смеюсь. — У меня вот никого не было, Валер. Никакого опыта. Мне обидно, блин.
— Это, что, тебе соревнование? — голос Валерия становится жестче.
— Дело не в соревновании, а в том, что у тебя нет мыслей насчет того, какими у меня были бывшие, ты не сравниваешь себя с ними и не задаешься вопросом, насколько мне было хорошо с ними, — слабо улыбаюсь. — И что они со мной творили в постели.
Глаза Валерия вспыхивают, на скулах играют желваки, и он откидывается на спинку дивана и шумно выдыхает через нос:
— Тебе не кажется, что было бы странным, если бы я до тридцати лет ходил девственником?
— Возможно, но и я до тебя вполне могла с кем-нибудь…
— Прекрати.
— Да я даже не целовалась до тебя! — рявкаю я.
— И я весьма этим фактом доволен, — деловито закидывает ногу на ногу, — однако ты его подпортила Кириллом.
— А вот этим я довольна, — ревниво отвечаю я. — И каково это — знать, что меня целовал кто-то еще кроме тебя?
Смотрит на меня так, будто кинется сейчас и задушит.