Великан Севера (СИ)

Спустя два часа из-за облаков выглянули полные луны, осветившие место побоища. Под их равнодушным взором лежал залитый кровью заснеженный лес, некогда белоснежное покрывало насквозь пропиталось парящей красной жидкостью. Среди этой бойни можно было рассмотреть куски растерзанных тел и порубленных туш, создающих какой-то нереальный и абсурдный рисунок. Сквозь весь этот кошмар шла молодая на вид девушка с копьём в правой руке и серпом в левой. Она спокойно ступала по ещё не успевшей застыть на морозе крови. Когда она проходила мимо поверженного зверя, то касалась его своим копьём, отчего на секунду казалось, что силуэт этого зверя, сплетённый из снежинок, втягивался в её оружие. Проходя же мимо трупа защитника лагеря, она проводила над ним серпом, и такой же сплетённый из снежинок силуэт так же втягивался, но теперь уже в другое орудие. Девушка шла неспешно, легко ступая она продолжала свою жатву до рассвета, но стоило первому лучу солнца показаться над горизонтом, как её силуэт растаял, оставив после себя единственное чистое от крови пятно, ровно в центре уничтоженного лагеря.
Резко проснувшись и сев, я почувствовал, что это был не простой сон, об этом говорило не только то, что слишком уж реальными были увиденные мной образы, но и то, что вся кровать, на которой мы с Изабеллой спали была покрыта толстым слоем инея и снега. Уловив моё пробуждение, спящая со мной в одной кровати девушка тоже проснулась, и судя по её расширенным зрачкам и непонимающему взгляду, мы с ней видели один сон. Резко опустившись обратно, подняв при этом облако из снежинок, я покрепче обнял Изабеллу, и следующие несколько минут мы пролежали с ней в полной тишине, думая каждый о своём.
— Это всё было на самом деле, — утвердительно сказала Изабелла.
— Да, и меня сейчас мучает только один вопрос, не выпустили ли мы в мир что-то слишком опасное.
— Не думаю, в старых хрониках, которые описывали вторжения других даэдрических принцев в Нирн, обычно говорилось о гораздо больших жертвах при появлении сущностей подобной силы.
— Возможно, но это только начало, кто знает, как оно пойдёт дальше, может то, что мы увидели — это только начало.
— Ой, да не паникуй ты, — Изабелла стукнула меня своим кулачком в плечо, — жертвой Мартина Септима был возведён достаточно мощный барьер, что даже самые могущественные даэдра не могут протянуть в нашей реальности дольше нескольких часов без постоянной подпитки извне, и чем могущественней сущность, тем больше должен быть источник питания ритуала.
— Поверю тебе на слово, но остаётся только один вопрос? Что нам делать с кроватью? — с улыбкой я указал Изабелле на тающий снег.
Кровать в итоге пришлось полностью просушивать, что в условиях середины зимы было не так просто сделать, впрочем, кое-как мы справились, и следующую ночь нам не придётся проводить в сырой постели. Спустившись вниз, мы, после лёгкого завтрака, отправились по своим делам: я в кабинет разбирать доклады, а она в свою лабораторию, где продолжила варить зелья для солдат, а в свободное время изучать трофейные фолианты.
За следующие несколько дней не происходило совсем ничего, лишь стоящие на передовых позициях солдаты, ежедневно присылали одни и те же сообщения: «Всё спокойно. Противник не обнаружен». Такое затишье сильно нервировало солдат, одно дело, когда ты чётко знаешь, что в той стороне враг, и скоро с ним придётся биться, совсем другое дело, когда ты сталкиваешься с неизвестностью, враг не пришёл, значит готовит какую-то гадость, а дальше начинало работать воображение. Поступали даже доклады, что кто-то из дозорных видел не то дремор, пробирающихся по лес, или между стволов деревьев были замечены поднятые из мёртвых простые горожане Бравила. В общем выждав несколько дней, мной была дана команда отправить разведчиков, чтобы проверить, что там творится у противника.
Вернувшиеся разведчики чётко доложили, что остатки лагеря Доминиона они нашли, но он совершенно пуст и больше чем на половину завален снегом, ни следов, ни чего другого, что могло указать что тут произошло не было. Приказав продолжить разведку, сам я внутренне ликовал, снегопад скрыл все последствия личного вмешательства богини смерти и холода в войну. На основании этих сведений, я отправил разведчиков тщательней обследовать лес, чтобы не дай боги, под стенами форта внезапно не появилось пропущенное ими войско. Но за неделю так ничего и не было обнаружено, поэтому мною была отдана команда вернуться на старые позиции, и продолжить террор окрестностей Бравила. Само же место, где ранее располагался лагерь врага стало запретным местом, которое старалась обходить стороной, а о его разграблении никто даже и не думал, опасаясь подхватить какое-нибудь проклятье.
 
Судя по полученным докладам, появление моих солдат около города было шоком для командования Доминиона, они уж точно никак не ожидали, что силами одного легиона, будет уничтожен пятнадцати тысячный корпус, тем более в столь короткий срок. Отчего за первые дни удалось совершить несколько крайне дерзких вылазок, после которых враги недосчитались трёх складов за стенами города, и пяти причалов, с пришвартованными к ним десантными кораблями, расположенные за городской чертой.
Такие дерзкие действия вызвали море эмоций, как со стороны генерала Люциана, который был просто в восторге от произошедшего, так и со стороны командующего этим участком фронта со стороны Доминиона, по рассказам некоторых шпионов, которых удалось внедрить в Бравил, он был в такой ярости, что выбил одним своим магическим импульсом не только все окна в своих покоях, но и дверь. Его гнев можно было понять, ведь потеряв половину десантных судов, он мог благополучно забыть о развитии наступления на восточном берегу реки Нибен.
Вплоть до весны ничего особенного не происходило, мои солдаты продолжали кошмарить окрестности Бравила, эльфы посылали всё новые и новые отряды вслед за группами рейдеров, от чего несли потери, ведь за несколько месяцев легионеры научились виртуозно устраивать засады, в которые раз за разом попадались воины врага. Случались, конечно, и неудачи, после которых остатки разбитых отрядов еле уносили ноги, но общий счёт был в мою пользу, всё же преимущество в выборе направления и места удара давало значительное преимущество. Впрочем, повторить успех с поджогом чего-то значимого больше не удавалось, слишком много охраны дежурило около важных объектов.
Как только снег окончательно растаял, а из-под него начали проглядывать первые зелёные побеги, настоящая война вновь стала набирать обороты. По слухам, которые активно собирали гонцы, на постоянной основе отвозящие доклады генералу, и официальным сведениям от интендантов, которые чётко по расписанию привозили положенные легиону припасы, картина складывалась не самая радужная. Во-первых, Доминион перестал посылать дополнительные войска в Хаммерфелл, пока ограничившись лишь тем, что продолжал удерживать захваченные в начале войны прибрежные города, отчего все освободившиеся резервы были брошены на окончательное решение вопроса с Кватчем и Скинградом. Первый город держался из последних сил, и по словам очевидцев выглядел сейчас намного хуже, чем после вторжения даэдра двести лет назад, но продолжал держаться. Со Скинградом ситуация складывалась немного иная, из-за критически важного положения города, было предпринято целых две попытки снять с него осаду, и если первая окончилась полным разгромом войска Императора, пусть и большая часть легионеров смогли сбежать, то вторая была намного более успешна, пусть и со значительными потерями, и за ту неделю, которая потребовалась войскам Доминиона, чтобы перегруппироваться, в город не только завезли дополнительные припасы, но и почти полностью обновили гарнизон. Во-вторых, Доминионом была полностью изменена стратегия на восточном фланге, где сейчас находился и я, и вместо того, чтобы продолжить давить на правый берег реки Нибен, местный командующий сосредоточился на прорыве к Красной Кольцевой дороге, в то время как весь имеющийся в его распоряжении флот начал заниматься в основном снабжением.