Ловец моих снов (СИ)

— Откуда такая страсть к брендам?
— Я блондинка, и этим все сказано, — пожав плечами, стряхнула пепел в холодный ночной воздух, что проникал сквозь опущенные стекла.
— И давно ты куришь? — спросил Шон, вытягивая последние силы из останков сигареты, зажатой между большим и указательным пальцами.
— Пару месяцев.
— А ты изменилась, Шоколадка, — задумчиво произнес парень, отправляя окурок в последний полёт.
— Не называй меня так.
— Почему? — изображая искреннее удивление, спросил он. — Тебе же нравилось. Разве нет?
— Нет. Из твоих уст это звучит как издевательство.
— Издевательство? У меня такого и в мыслях нет, — очень убедительно сказал Шон.
И я не могла не прицепиться к этим словам, спросив его:
— А что у тебя в мыслях?
— Ты правда хочешь это знать?
— А что, если хочу?
— Чего ты хочешь, Сара? — ответил он с небольшой задержкой, внимательно наблюдая за дорогой.
Этого мне хватило, чтобы понять, что мы снова ходим с ним по краю пропасти, бросая друг в друга бессмысленные фразы и намёки, находясь в полушаге от откровенного разговора, необходимость которого висела над нами с тех пор, как я приехала.
— Ясности, — четко произнесла я.
— А что тебе не ясно? — и он действительно произнёс это так, будто ни хрена не понимал, чего я пыталась от него добиться.
— Снова твоя долбаная викторина?! Меня достала эта пустая болтовня, Шон! — не выдержав его очередной попытки уйти от разговора, я позволила себе немного повысить голос. — Останови тачку, сама дойду, здесь недалеко.
— Если ты закончила, будь добра, убери руку из окна, — усмехнулся он. — Мне дует, я вообще-то тут голый сижу.
Сказав это, Шон поднял стекло с моей стороны, едва я успела убрать локоть.
Надеюсь, он не думал, что я выпрыгну в него на полном ходу? Это даже для меня было бы слишком.
— Ты же не остановишься? — спросив, я закатила глаза и обречённо вздохнула.
— Конечно, нет. Мы почти на месте. Потерпи моё общество ещё пару минут, — снисходительно произнес Шон. — Хотя… — он откашлялся и шмыгнул носом, — кто тут кого ещё терпит.
Привычно надув губы, я сложила руки на груди и уныло смотрела в окно, где мелькали огни тускло освещенной аллеи, в конце которой был поворот к моей общаге.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Какого черта он вечно надо мной смеётся? И какого черта я все еще надеюсь, что ему хватит мозгов и совести перестать делать это и нормально обсудить причины, из-за которых возник этот грёбаный железный занавес, разделивший нас после той ночи? Всё же очевидно. Ему плевать, а мне нет. И так будет продолжаться ещё три года, пока Шон не закончит Кенай и не свалит с моего горизонта. Ну почему я не поступила в Колумбийский, как всегда мечтала?! Ведь я знала, что все будет именно так. Он никогда не поймет, что поступил непорядочно по отношению ко мне. Подобный поступок для него в порядке вещей, поэтому приезжать сюда и ждать каких-то изменений в его поведении было верхом моего идиотизма. Сегодняшний вечер стал очередным подтверждением того, что я нужна ему лишь за тем, чтобы тренировать на мне свое чувство юмора, раздражая меня, и отшлифовывать талант альфа-самца, заставляя сходить с ума от его близости.
Шон заглушил двигатель, и я молча вышла из машины. Со стороны леса, который сейчас создавал впечатление плотного черного полотна, доносился глухой рокот, наполняя ночную тишь ощущением необъяснимой тревоги. По коже прошёлся холодок, не сколько от сентябрьского воздуха, сколько от понимания того, что там, в этом лесу, может быть кто угодно.
— Это совы, сейчас их время, — произнёс Шон, когда заметил, как я с опаской таращусь в темноту, и хлопнул дверью, видимо, решив проводить меня до дверей.
И теперь мне совсем не хотелось перечить ему. А на будущее я решила не вносить ночные прогулки по кампусу в список занимательных мероприятий.
Со стороны, наверное, мы выглядели как два психа: девушка в одной футболке и босоножках с клатчем под мышкой и голый по пояс парень с небрежным хвостом на голове, из-под пояса черных джинсов которого торчала серая полоска боксёров. Если это были они. В последний раз, когда я видела его в трусах, на нём были боксёры. Чёрт, о чем я вообще думаю?! И какого хрена он снова увязался за мной, тут идти всего два шага?
 
Раскрыв зев клатча, я отыскала ключ-карту и, приложив её к замку, ухватилась за ручку двери. Но Шон успел сделать это секундой ранее, и теперь я стояла, вцепившись в его руку.
— Позволь мне, — произнёс он, невзначай устроив вторую руку на моей талии.
Я тут же отшатнулась от него, давая ему возможность открыть дверь, и, переступив порог общаги, заметила, что парень последовал за мной. Застыв у ступеней, с изумлением уставилась на него и спросила:
— А ты куда собрался?
— Мне нужна моя футболка, — невозмутимо заявил он, шагая мимо меня.
— Я постираю и верну её… потом.
— Нет, Сара, это оригинальная футболка группы, — остановившись, он покачал головой. — Я купил её на концерте и должен убедиться, что ты не испортишь… логотип, — и поднялся ещё на несколько ступеней.
— Откуда такая страсть к брендам? — моя интонация звучала язвительно.
Шон оглянулся и, как обычно, нагло улыбаясь, проговорил:
— Ладно, один-один, но ты так и будешь там стоять? По твоей вине я схвачу простуду и умру от пневмонии. Ты же не хочешь меня потерять?
— Иди на хрен, Шон, — раздражённо застонав, я направилась вслед за ним.
Через пару минут, оставив незваного гостя без предложения располагаться и чувствовать себя, как дома, я скрылась за дверью ванной комнаты и залезла в душ. Это было самое расточительное мытьё на моей памяти: столько шампуня и геля для душа за раз мне еще ни разу не приходилось тратить. Когда я наконец решила, что больше не воняю, как элитный французский сыр, поплотнее завернулась в большое полотенце и с помощью другого соорудила тюрбан на голове. Ухватив футболку Шона, подозрительно принюхалась к ней. Кажется, она тоже впитала в себя сшибающий с ног аромат той убийственной хрени. Так ему и надо.
— Я уже решил, что тебя смыло в канализацию, — сказал Шон, стоило мне только выйти за дверь ванной.
Он лежал, свесив ноги в своих чёрных мартинсах через изножье моей кровати, заложив одну руку за голову, а другой — держал свой смартфон. Полуголый и до безобразия наглый. Держись, Хьюстон!
— Так надеялась, что тебя не будет тут, когда я выйду, — я тут же поддержала его идею продолжить нашу милую беседу. — Вот, — протянула парню футболку.
Приняв из моих рук футболку, Шон осторожно принюхался, а затем швырнул её на пол.
— Так я и думал. Она жутко воняет.
— Прими мои соболезнования, — мой голос прозвучал устало, но с долей издёвки, — и проваливай. Я хочу спать.
Я не спеша раскрутила полотенце на голове и несколько раз провела пальцами по влажным волосам. Шон отложил мобильник и, потянувшись, зевнул.
— Ты бы могла быть чуть вежливее со мной? — произнес он, повернувшись на бок.
— Моя вежливость на максимальной отметке, увы, — я покачала головой и указала большим пальцем на дверь. — Тебе помочь найти выход, Шон?
Странно уставившись, он протянул руку и, ухватив между пальцами край полотенца, произнёс:
— А что, если я не уйду?
Я вцепилась в полотенце и резко выдернула его край из руки парня.
— Я вызову копов.
— Серьезно? — засмеялся Шон, подперев голову рукой. — Я тебе не верю.
Нет, он точно издевается! Лежит на моей кровати с этим своим голым торсом, на который я из последних сил стараюсь не пускать слюни, и нагло провоцирует меня.
 
Я с шумом вдохнула, подняв голову, чтобы смотреть в потолок, а не на его идеальное тело, и спросила:
— Что тебе нужно?
Но ответ парня застал меня врасплох, разом прервав поток фантазий с участием моих губ и его ключиц.
— Правда, Сара. Мне нужна правда.
Шон смотрел на меня испытующе, словно хотел залезть в мою голову. Наивный. Я и сама бы не смогла разобраться с тем, что там творилось в данную минуту.