В плену удовольствия. (ЛП)

Лидия покачала головой:
- Я знала, что она меня не узнает. Ведь были и другие симпозиумы, и она не знала о том, кем я была. А если бы она стала утверждать, что рассказы написаны Антонией, так Роберт сказал, что это и к лучшему – привлечет больше интереса. Ева не смогла бы доказать, что истории написаны ее матерью, ведь оригиналы были у меня.
Эш тихо выругался, и Лидия торопливо продолжила:
- Я не хотела быть с ней жестокой, но если бы люди думали, что мы соперницы или что Ева мне завидует, они бы могли предположить, что она в пику мне утверждает, что истории написаны ее матерью.
- Кто выбрал имя Анджело?
- Роберт. Оно означает Вестник[58]. Я не хотела, чтобы кто-либо знал мое настоящее имя, но Роберт сказал, что через столько лет никто не вспомнит о преступлении моего отца.
Эш решил идти напрямую, понимая, что его допрос никуда не привел:
- Миссис Риверс, - сказал он. – Лидия. Это вы убили Роберта Томпсона?
Лидия вскрикнула от изумления, ее лицо побледнело:
- Нет! Я любили Роберта! Я даже не знала, что он убит до тех пор, пока не прочитала об этом в газете. Вы можете представить, как я себя чувствовала? Я ждала и ждала, что он напишет или придет ко мне, а он все это время лежал в холодной могиле. Мне было не с кем поговорить, некого попросить что-то для меня узнать. Он был женатым мужчиной, с детьми, я не имела права о чем-либо спрашивать.
Эш смотрел, как ее голова опять склонилась и плечи начали сотрясаться. Теперь он понял, что заставило ее прийти в такое расстройство. Не ранение и не то, что сестра не пришла на помощь. Не было никакой сестры, и он сомневался, что  вообще кто-то ждал ее в Уорвике. Это была скорбь по возлюбленному.
- Если не вы убили Томпсона, - допытывался Эш, - то кто же?
В уме уже начала складываться другая версия, но в этот раз он хотел точно знать, с чем имеет дело.
Она высморкалась и промокнула глаза:
- Я не знаю. В газетах писали, что это грабители. – Лидия взглянула на Эша. – Насколько я знаю, у него не было врагов, он ни о ком не упоминал.
Он кивнул, и его голос смягчился:
- Однако,  думаю, вы знаете, кто ранил вас.
Она решительно замотала головой:
- Было темно. Я не видела лица.
- Но вы сказали, что это был Анджело.
- Все ожидали услышать от меня именно это, поэтому я так и сказала.
Голос Эша внезапно стал резким:
- В вашей перчатке не было никакой записки для вас. Вы встречалась с Томпсоном, не так ли? Так что же случилось, Лидия? Ответьте мне.
Она тяжело вздохнула и уставилась на горячие угли в камине:
- Тем вечером я была так счастлива. Я встретилась с Робертом в Воксхолле,  и мы договорились увидеться позже, когда все в доме пойдут спать. Это все, что у нас было: украденные часы то тут, то там. Роберт никогда бы не бросил жену и детей, а я бы в жизни не попросила его об этом. - Взволнованная, она подняла глаза. – Мы должны были встретиться у ворот поместья, но Роберт не пришел. Я уже возвращалась назад в дом, когда на меня напали.
Если она и разыгрывала спектакль, то делала это очень убедительно. Но было кое-что, о чем могла сказать только она.
- Расскажите мне о вашем брате, - резко сказал Эш.
- М-моем брате? – Лидия была озадачена внезапным поворотом разговора.
- О вашем брате, Альберте Мессенджере. Он погиб в огне с вашей матерью, а вашего отца повесили за их убийство.
Лидия вздрогнула и затравленно посмотрела на него:
- Мой отец всегда утверждал, что невиновен.
- Где вы были, когда ваш дом сгорел?
- Вы же не думаете, что это моих рук дело? – с ужасом спросила она.
- Нет, мне просто интересно.
- К тому времени я ушла. Отец пил, родители постоянно ссорились, я только и думала о том, как бы исчезнуть из дома. Поэтому я приняла предложение миссис Норскоут в Бате и стала ее компаньонкой. Но когда все узнали, что мой отец убийца, - продолжала она с нотками горечи, - меня уволили. После этого я сменила имя. И именно тогда стала писательницей.
 
- А ваш брат? Он находился в школе? Где он был, когда отец работал вдалеке от дома?
Лидия выглядела озадаченной:
- Во время семестров он был в школе, но на каникулах присоединялся к отцу, где бы тот ни работал. Моя мать… - вздохнула Лидия, – она не справлялась с Берти. Отец был единственным, кого он слушал. Почему вы об этом спрашиваете?
Эш пытался представить роль Альберта Мессенджера в этом преступлении. Все возможно, но он тогда был всего лишь мальчиком. Возможно, но не хотелось в это верить.
Помолчав немного, Эш мягко спросил:
- Это Берти убил тех людей в рассказах миссис Диаринг? Или, может, ваш отец? Или вы, Лидия?
Подбородок Лидии затрясся.
- Это всего лишь рассказы. Выдумка, - ответила она, качая головой.
- Выдумка? Расскажите мне о пожаре. Кто опознал тела вашей матери и брата?
- Отец. Но их нельзя было опознать наверняка.  Тела настолько обгорели, что их было сложно узнать. Лорд Денисон, те рассказы были правдой?
- Думаю, что так.
- Но это были несчастные случаи, трагические случайности. Я бы никогда не позволила их печатать, если бы  знала, что это  настоящие убийства.
Сидя в кресле, Эш наклонился вперед, слегка сцепив руки перед собой. Он не хотел давить на Лидию из боязни, что та замкнется, но они подошли к решающему моменту. Выбора не было. Придется поднажать.
- Вот как я это вижу, Лидия. Когда вы напечатали эти рассказы, убийца трех невинных людей был потрясен. Он думал, что все сошло ему с рук, но вдруг кто-то возродил интерес к его старым преступлениям. Он захотел заставить этого человека молчать, пока не стало слишком поздно. Вы же буквально пригласили его на симпозиум, извещая всех о  времени и месте события. Таким образом, он едет на симпозиум, и что же он узнает? Лидия Риверс, одна из писательниц готических историй, намекает, что она - Анджело. Поэтому он и решил убить вас. Понимаете?
Она безмолвно кивнула.
- Роберту Томпсону повезло меньше, чем вам. Думаю, наш убийца узнал, что именно мистер Томпсон договорился о продаже рассказов в «Геральд». Это и послужило ему приговором. Мне кажется, что вы знаете или догадываетесь, кто этот человек. Вы никогда не выходите одна. Вы практически прячетесь. Кто он, Лидия? Кто он?
Та издала слабый стон, казалось, что она полностью пала духом:
- Это Берти. Он не погиб. Погиб его друг. Берти сказал, что потерял память, когда на него упала балка. До недавнего времени он и не знал, что он Альберт Мессенджер. Я хотела ему верить. Он мой брат, но он меня пугает. И всегда пугал.
- Должно быть, он взял другое имя?
Ее голос прервался:
- Джейсон Форд. До симпозиума я не знала, что он жив.
В голове Эша яркой вспышкой взорвалось неверие.
- Боже мой, - пробормотал он, - что я наделал?
Очень долго Ева сидела в оцепенении, отпивая по глоточку пунш из чашки, глубоко погруженная в свои мысли. Она с трудом осознавала, кто входил и выходил из таверны. Мысли сосредоточились вокруг письма отца: оно противоречило всему, что Ева чувствовала своим знаменитым даром Клэверли.
Томаса Мессенджера повесили за убийство жены и сына восемь лет назад. Из всей семьи в живых осталась только Лидия. Но если Мессенджер мертв, значит, посетившие ее сегодня туманные видения Анджело или были игрой ее воображения, либо исходили от Лидии.
Все в ней протестовало против такого вывода. Она не могла вспомнить лицо Лидии: в памяти всплывал только неясный образ девчушки на год или два моложе брата. Худенькая, съежившаяся, пугливая - вот все, что приходило в голову при воспоминании о младшей из Мессенджеров. На самом деле, теперешняя Лидия во многом напоминала ту девочку.
Память могла ее подвести. В конце концов, Ева встречала Мессенджеров только в «Белом олене», и их семейство держалось достаточно обособленно. Она думала о них, стараясь мысленно оживить в голове образ Лидии. Могла ли та столкнуть Антонию с каменоломни? Могла ли убить всех так называемых жертв из рассказов Антонии? Неужели во время нападения на Нелл Ева читала мысли Лидии? А как же ранение самой Лидии? Непонятно.