В плену удовольствия. (ЛП)

 Алый балдахин с помпезными кистями и золотым шитьем. 
Мысль, крутившаяся в его голове, наконец приобрела четкие очертания, а с ней и куча других мыслей. Ева, заявляющая, что девочка бежит от Анджело. Ева, несмотря на непогоду, выгуливающая собаку, вооруженная пистолетом. Ева в его снах – таких ярких, словно реальность.
Как она смогла так точно описать кровать Софи? Откуда она смогла узнать, что Нелл убегает от Анджело? Анджело и Лидия. Анджело и Нелл. Почему, когда что-то случается, Ева всегда первой оказывается рядом?
Не хотелось верить в то, что подсказывал разум. Да и какой человек, гордящийся своим умом, поверил бы? Но мозг отказывался понимать все недавние события.
Эш замер на целую минуту, пока в голове проносились вопросы, на которые у него не было ответов. Так или иначе ему необходимо узнать.
Наконец он тяжело вздохнул, потому что точно понял, что должен сделать.
***
Нелл не знала, где спрятаться. Всю ночь она бегала кругами: сперва от плохого человека, потом от людей, которые искали все ее укрытия. Боль в лодыжке затрудняла бег, но останавливаться было нельзя – иначе Нелл схватят, свяжут и отошлют обратно в Бедлам.
Все, чего хотела девочка – это оторваться как можно дальше от преследователей. Но далеко уйти она не могла. Ей был знаком лишь этот мир. Города казались опасными – ведь в них жили жестокие люди. А те дамы из большого дома были к ней добры. Они оставляли для нее то бутерброд, то кусок пирога, то яйцо. Но иногда она боялась взять еду, потому что поблизости были люди.
Нелл замерла, подняла вверх лицо и принюхалась. Она могла почуять запах любого, кто был поблизости. Это означало, что нужно спрятаться. Но самым приятным для нее был запах Декстера – животных она не боялась.
Глаза расширились от страха, когда справа раздался какой-то звук. Девочка бросилась бежать, охваченная паникой. Никогда еще она не мчалась так быстро. Никогда прежде не колотилось так ее сердце. Казалось, что оно прожжет дыру в горле. По щекам текли слезы. Лишь одно гнало ее вперед: страх перед Бедламом и тем, что сделает с ней плохой человек, если поймает.
Снова начался дождь, но она едва ли это заметила. Деревья, живые изгороди и кусты проносились мимо в сумасшедшем беспорядке. Даже боль в лодыжке забылась. Но вдруг Нелл споткнулась о корень дерева и упала ничком, поцарапав ладони и колени о гравий под ногами. Когда она поднялась, боль охватила все тело.
Впереди была деревянная ограда. Втягивая в легкие воздух, Нелл на четвереньках поползла к ней, нащупывая дорогу. Перелезть через забор сил уже не было, но девочка ухитрилась протиснуться под нижней перекладиной. Она уловила запах животных. Лошади? Ослы? Козы? Ее разум оцепенел, как и тело, но одно она знала твердо: животные – это друзья.
Дрожащая, вымокшая до нитки, она поползла в самый темный угол огороженной территории и наткнулась на навес. С одной его стороны стены не было, но он мог защитить от проливного дождя. Нелл нащупала рукой солому на земляном полу, и из ее сердца вырвалось рыдание: может быть, Господь все-таки ее не забыл?
Животные вели себя беспокойно: они переступали ногами и фыркали, показывая девочке, что не желают делить с ней свой дом. Но она была слишком измучена, чтобы обратить на это внимание или испугаться.
Всматриваясь в темноту, она сидела на подстилке из сухой соломы, подтянув к груди колени и обняв их.
Немало времени прошло, прежде чем Нелл расслабилась и закрыла глаза. Почуяв на своей щеке теплое дыхание, она проснулась и едва не запаниковала, но поняла, что это животные ее обнюхивают. Когда она пробудилась в следующий раз, то увидела, что они столпились вокруг нее кольцом, делясь своим теплом, словно она – одна из них.
Нелл набрела на приют для осликов Анны Контини.
Переодевшись ко сну, Ева уселась в кресло возле пустого камина, прислушиваясь, не возвращается ли Эш. То и дело она кидала взгляд на часы, гадая, что его так задерживает.
 
Он наверняка не заметил ее оговорку. Его ум может постичь лишь то, что имеет здравое и логическое объяснение. Так что, если Эш потребует рассказать, от кого она узнала про кровать леди Софи, можно будет ответить, что от сплетничающих слуг.
Это должно дать ему пищу для размышлений.
Вздыхая и глядя перед собой невидящим взглядом, Ева рассеянно теребила пеньюар, пытаясь разложить по полочкам беспорядочно снующие мысли. Когда она уезжала из Хенли, то и понятия не имела о существовании Анджело. Основной целью ее поездки в Лондон было посещение симпозиума, а затем она собиралась принять участие в светском сезоне[46], чтобы точно описать жизнь высшего общества в своих следующих романах. Однако еще она думала о матери и надеялась узнать, где находится та каменоломня, в которой погибла Антония.
Ева была уверена, что находится уже на верном пути. Воспоминания, которые все время от нее ускользали, наконец стали четкими и яркими. Всю прошлую ночь они снились ей вместе с видением, которое Антония вложила в ее мысли, предостережением о чем-то грядущем. Казалось, все начинает складываться в единую картину.
Внезапно неизвестно откуда на сцене появился Анджело, и ее внимание переключилось на него. Дар семейства Клэверли, так долго подавляемый, дал о себе знать. Ева поразилась, когда впервые смогла проникнуть в разум злодея. А сегодня испытала настоящее потрясение.
Потрясение, но и побуждение к действию. Она была уверена, что Антония предвидела наступление этого дня. Ева попала в то самое будущее, которое предсказывала мать.
И это пугало до смерти.
Но она  не какая-то беззащитная девица! Ее направляет дар. «Так используй его!» - приказала она себе.
Анджело.
Ева закрыла глаза и, собрав всю силу воли, попыталась восстановить свои впечатления от двух столкновений с убийцей. Пускай она не знала его настоящего имени, не видела лица, но ей было известно, что он из себя представляет. Словно двухлетний ребенок, он не мог контролировать свой гнев, а когда приходил в неистовство, крушил вещи и людей. Ему было незнакомо раскаяние. Он считал, что солнце вращается вокруг него. Ева вспомнила душившую его ярость и скрывающийся за ней страх разоблачения. Этот человек не был сумасшедшим. Он умел отличать добро от зла.
А все те лица, что она видела… Это его жертвы? В тот момент она именно так и подумала. Но как можно быть в этом уверенной?
«Где ты, Анджело? Где же ты?» - мысленно повторяла она, но в голове были лишь воспоминания о его безжалостной ярости.
Может быть, в этом все дело? Именно ярость злодея открывает доступ в его разум? Нужно ли для этого обязательно находиться рядом с ним? И почему она может слышать его мысли? Что их связывает? А их точно что-то связывает. Ее мысли изменили направление. Чем больше она об этом думала, тем больше укреплялась во мнении, что между ней и Анджело существуют какие-то узы.
Его истории вращались вокруг роскошных домов и садов. Может, именно оттуда она его знала: встречала когда-то во время посещения садов со своей матерью? Но это было так давно, и воспоминания о тех днях слишком обрывочны.
Она встала и направилась к туалетному столику, где хранила рассказы Анджело, но тут кто-то дернул дверную ручку.
- Ева? – раздался голос Денисона.
- Дверь открыта, - отозвалась она.
Эш вошел в комнату с растрепанными, влажными от дождя волосами и в заляпанных грязью ботинках. Хотя он улыбался и казался расслабленным, Ева ни капли не сомневалась, что под этой маской кипят сильные чувства.
- Вы выходили под дождь, - сказала она первое, что пришло в голову.
- С Декстером. - Эш затворил дверь. – Боюсь, пес нацеплял колючек. Сейчас он с моим слугой. Риппер приведет его в порядок, прежде чем прислать к вам.