Два Сердца (СИ)

Приподняв желтый конверт, я заставила свою руку воспламениться. Желтая, устаревшая бумага тут же загорелась, рассыпаясь на мелкий пепел. Прощай мое прошлое. Прощай «Дело: D 20», что бы в тебе ни было.
Ло смотрел, как догорают остатки документов, но не проронил ни слова. Я думала, что он начнет кричать, злиться или посмотрит на меня таким злым и ледяным взглядом, после чего вся комната покроется инеем, но нет. Ничего этого не было. Наоборот, я увидела в его глазах… облегчение. Он словно надеялся, что я поступлю именно так. Почему? Парень улыбнулся, когда последний кусочек бумаги безвозвратно сгорел.
— Значит, вот каково твое решение, — тихо произнес он. Я промолчала и лишь стряхнула останки пепла на пол. Позже надо будет прибраться.
— Раз это все… — начала я, намекая, чтобы он покинул мою комнату.
Ло как сидел на стуле, так и остался сидеть, продолжая смотреть на меня, как и я на него. Это что, игра в «гляделки»? В стиле «кто кого»? Мне это надоело! Если хочет там сидеть, пусть сидит, лишь бы меня не трогал. Я отвернулась.
Возникла неловкая пауза.
— Почему ты не продолжаешь рисовать? — неожиданно спросил Ло, и этот вопрос был подобен бритве по нервам. Я не хочу на него отвечать! Я не хочу вообще об этом говорить. Все тело напряглось, словно приготовилось к бою. — Мне всегда нравились твои рисунки, — продолжал он. — Однако я не заметил ни одного изображения событий с архипелага Сабаоди. А ведь нам есть, что вспомнить, не так ли?
Дерзкая ухмылка вновь появилась на лице Ло, а мне от этого стало только хуже. Зачем он об этом говорил? Ну, зачем? Почему просто не ушел? Разве я о многом просила? Черт! Злость и обида буквально оглушали. После его слов я уже не могла спрятать и отстраниться от скопленных эмоций. Я очень хотела все это нарисовать, но…
— Я не могу больше рисовать! — сказала я. Почему я решила говорить ему правду? Не знаю. Просто посчитала, что так будет правильнее, ведь именно он тогда восстанавливал мне руки. Сейчас я могла делать все! Все, но не рисовать. — После травмы… — я прикоснулась к тем местам, на которых имелись шрамы. — Я больше не могу держать кисть или карандаш.
Улыбка тут же исчезла с лица Ло. На глаза нахлынула тень. Он зол? Нет… что-то другое. Встревожен? Нет. Однако в его глазах столько холода. Я не понимаю, о чем он думает.
Ло резко встал со стула, взяв его за спинку, пододвинул к столу и произнес:
— Сядь, — его голос был ледянее айсберга. Это была не просьба. Это был приказ, которого нельзя было ослушаться. Но к чему все это? Чего он добивается? Я не намерена играть в его игры!
— Послушай я…
— Сядь за стол, — повторил Ло все тем же тоном. Мне стало как-то не по себе. В груди все сжалось. Не знаю что будет, если я ослушаюсь, но лучше его пока не злить. В конце концов, он просто «попросил» сесть за стол. Когда я оказалась на стуле, Ло положил передо мной белоснежный лист бумаги и простой карандаш. — Возьми карандаш.
— Ло, я…
— Возьми карандаш, — настаивал парень, не позволяя мне и слова вставить. Я послушно взяла в правую руку карандаш. — Нарисуй мне прямую линию.
Прямую линию? Он что издевается? Как я ее ему нарисую? Моя рука трясется, словно я старый прокуренный алкаш! Это невозможно! И в доказательство я попыталась занести руку над бумагой и повести линию. В голове стали возникать образы из прошлого. Сабаоди… остров Храмов… Маринфорд… рука тут же затряслась. Я не могла контролировать ни образы, ни свое тело.
— Видишь? — со злостью спросила я. — Я не могу!
Ло, что стоял за моей спиной, наклонился к моему левому уху. Тому самому, где когда-то висела его сережка. Правда сейчас там тоже имеется серебряная серьга в форме кольца, однако это уже совершенно иное украшение. Дыхание Ло обжигало ухо и шею. Он не прикасался ко мне, однако казалось, что он вот-вот гляди и укусит. Почему-то мне хотелось сравнить его с волком. С этим животным у него намного больше общего, чем кто бы мог себе представить.
— О чем ты думаешь, когда начинаешь рисовать? — спросил Ло тихо.
 
— О том, что хочу нарисовать, — честно ответила я.
— Расскажи мне, — требовал Ло.
Его губы прямо около моего уха. Я слышу, как он дышит, горячее дыхание заставляет мою кожу покрыться мурашками. Он так близко, что мне кажется, что я могу даже услышать стук его сердца. Того самого сердца, что еще совсем недавно я держала в руках.
— Я думаю о Сабаоди… — начала я, и в голове тут же появились сцены, где мои накама один за другим исчезали на моих глазах. Я никого не смогла спасти. — Об острове Храмов… — каким-то чудом я оказалась в том месте, где и мой покойный учитель. С первого дня меня хотели там убить, и им это практически удалось. — О Маринфорде… — война. Столько смертей повидать за один лишь день не пожелаешь даже врагу. Особенно ту смерть… Эйс… от одной мысли, что мне придется это рисовать…
Рука опять стала трястись как одержимая. Ло посмотрел на нее и словно что-то для себя понял. Его горячая ладонь накрыла мою руку, и дрожь потихоньку успокоилась. Как он это сделал?
— Нарисуй мне линию, — повторил он приказ.
Ну почему он никак не успокоится? Разве он сам только что ничего не видел? Однако теперь тактика Ло изменилась, он не просто дышал мне на ухо, он стал… кусать его? Не больно, лишь слегка прикусив мочку уха, но от этого жеста во мне словно взорвалась тысяча бомб.
Дыхание сбилось, мысли путались. Я уже и сама не понимала, что происходит. Что он делает? И что делаю я? Почему не останавливаю его? Мне… нравится? Он словно зверь. Дикий зверь, что вот-вот набросится на меня и вопьется клыками в шею. Но почему-то мне даже хотелось, чтобы он так сделал. Боже, да о чем я? Что он вообще делает?
Его правая ладонь, что до этого удерживала мою руку, медленно, поглаживая, перешла к плечу и спустилась вниз по талии. Кажется, я даже забыла, как надо правильно дышать. Я забыла обо всем. В мыслях были только его прикосновения.
— Нарисуй мне линию, — в очередной раз повторил Ло свой приказ. Его голос был таким мягким и нежным. Почему он и раньше со мной так не разговаривал? Рука снова тряслась, но уже по понятной мне причине. От «этой» причины у меня даже ноги трясутся. Но я собрала всю волю в кулак и провела корявую линию. Ло взглянул на мою работу. — Неплохая попытка, но я хочу ровную линию.
Его губы перешли от уха к шее. Боже, да он издевается!
Голова пошла кругом. Я совершенно не понимала, что происходит, но рука выполнила «приказ» Ло.
— Вот видишь, — довольно произнес Ло. Линия была идеально ровной. Даже линейка не нужна. — Твой талант художника все еще с тобой. Препятствием были воспоминания. Твой страх перед прошлым. Отбрось все сомнения, с твоими руками все хорошо. Если бы это было не так, я бы дал тебе самые лучшие руки, которые бы смог найти.
— И что же это за руки? — тихо спросила я.
— Руки хирурга, — тут же ответил Ло.
Неужели он говорил о своих руках? Нет, он не мог пойти на такой безумный поступок. Или мог?
Ло медленно поднялся и отступил на несколько шагов назад. Я услышала легкий разочарованный вздох. Мой или его? Хотя, кажется, мы испустили его одновременно. Мысли наконец-то стали проясняться. Что он только что сделал? Нет, я конечно понимаю, что он пытался помочь, и я разобралась, в чем причина моей проблемы в творчестве. Я до сих пор сжимала карандаш, и рука теперь слушалась меня. Она не тряслась, и я была уверена в ее дееспособности, но…
— Что это было? — все же спросила я, чувствуя, как тело то покрывается холодом, то горит. А то место, где я чувствовала его дыхание и… укусы, буквально полыхало адским пламенем.
— Считай это психологической терапией, — с усмешкой произнес Ло и направился к двери. Но перед тем, как окончательно скрыться, через плечо бросил: — В конце концов, я в первую очередь доктор.
Ло ушел, а я так и продолжала сидеть на месте, собирая мысли в кучу. Что это было? Почему он так поступил? Почему я так отреагировала? Почему не оттолкнула его? Как вообще теперь понимать его? Он то игнорирует меня, то злится, то ненавидит, то теперь… это. О-о-ох… я ничего не понимаю! Мой мозг отказывается воспринимать эту информацию.