Признание этого мужчины (ЛП)

Я качаю головой, наблюдая, как он опускает карты и медленно ползет ко мне, в его глазах пылает восторженное намерение. При виде его крадущейся фигуры, сердцебиение учащается, и когда он оказывается совсем близко, медленно поднимает руки к моему затылку.
— Давай избавимся от платья, — шепчет он, развязывая узел на шее. — Встань.
Заставляю себя встать, когда все, чего мне хочется, — рухнуть на спину и позволить ему взять меня здесь и сейчас. Пусть оставит власть себе. Мне она не нужна. Никогда. С наполненными вожделением глазами смотрю, как он берется за подол платья и поднимается вместе с ним, снимая его с меня и отбрасывая на диван.
Наклонившись ко мне, Джесси кусает меня за мочку уха.
— Кружево, — бормочет он, овевая кожу легким дуновением горячего дыхания.
Я напрягаюсь, несмотря на все усилия, но он просто оставляет меня стоять, распираемую желанием, и снова садится на задницу.
— Садись.
Закрываю глаза и собираюсь с чувствами. Нужно быть сильной, потому что для него это действительно игра. Я снова сажусь, оставшись лишь в кружеве, и, как настоящая соблазнительница, какой и являюсь, широко раздвигаю ноги и откидываюсь на руки. Если он собирается играть в игры, то и я тоже.
— Сдавай снова, Лорд.
Понимающая улыбка, которая расцветает на его красивом лице, указывает на понимание того, что я делаю. Его искусительница оправдывает свою репутацию. Он сдает карты, я осторожно их смотрю, а затем сразу же заявляю, что больше брать не намерена. Он задумчиво кивает и переворачивает свои карты. У него девятка и дама.
— Мой ход. — Он смотрит на меня, и я ухмыляюсь, дерзко бросая своих двух королей, прежде чем вскочить на четвереньки.
Оседлав его бедра, хватаюсь за подол его футболки.
— Снимай футболку, — шепчу я, потянув ткань вверх.
Джесси охотно поднимает руки, и я, избавившись от футболки, со вздохом наклоняюсь, чтобы поцеловать его в грудь.
— Ммм, твердый. — Коварно ерзаю у него на коленях, вырывая из него резкий вдох, но затем сползаю с его колен и возвращаюсь на свое место на ковре. — Один — один.
Совершенно очевидно, что он борется с желанием повалить меня на ковер. Я могу судить об этом по осторожному касанию его руки к паху и сурово закусанной губе. Он так сосредоточен, и мне это очень нравится. Вид тоже становится лучше с каждой выигранной мной раздачей. Еще одна, и он мой, власть и все такое.
Джесси снова сдает карты, и я подхватываю свои, быстро подсчитывая сумму — четырнадцать.
— Еще карту, пожалуйста. — Жестом прошу дать мне карту. Двойка. Итого: шестнадцать. Черт, я, правда, не знаю, что теперь делать. — Пас. Больше не надо!
Джесси с улыбкой протягивает мне еще одну карту.
— Нет! Нет, я останавливаюсь. — Отмахиваюсь от карты, и его улыбка превращается в ухмылку.
— Сомнения? — спрашивает он, выпрямляясь и делая слишком сильный акцент на своей великолепной груди.
Моргаю, стараясь не терять концентрации. Я не отвлекаюсь, но мне чертовски трудно сопротивляться желанию украдкой взглянуть на него. Или даже прямо глазеть.
— Нет, я останавливаюсь, — снисходительно подтверждаю я.
— Хорошо. — Отчаянно борясь с улыбкой, он переворачивает свои карты. — Хммм, шестнадцать, — размышляет он. — Что делать?
Я пожимаю плечами.
— Сам решай.
Я не подкрепляю его слова нашим пробным туром. Я умираю от желания, но не делаю этого. Хочу посмотреть, как Мистер Потрясающий во всем сыграет в эту игру.
— Возьму еще, — говорит он, беря карту.
Не знаю как, но мне удается сохранять невозмутимый вид, когда показывается шестерка.
— О, боже, — шепчу я, отрывая взгляд от его карт, следуя ими вверх по его торсу, шее, а затем к прекрасному лицу. — Ты рискнул. — Я бросаю ему свои карты — те, что в сумме дают шестнадцать. — А я — нет. Снимай шорты.
Он изучает мои карты, чуть ухмыляясь и качая головой.
— Ты победила меня, детка.
— Власть у меня. — Начинаю ползти к нему, желая немедленно добраться до него. Это была самая длинная карточная игра в истории. — Что ты чувствуешь по этому поводу?
 
Расстегиваю молнию на ширинке его шорт.
Он не пытается остановить меня. Вдавливается спиной в диван, приподнимая бедра, чтобы я могла стянуть шорты. Освободив его возбужденную плоть, изо всех сил стараюсь сдержаться.
— Я задам тебе тот же вопрос, — урчит он, низко, гортанно и со стопроцентной сексуальностью в голосе.
— Я чувствую себя могущественной. — Снимаю с него шорты и забираю из его рук колоду карт, аккуратно откладывая ее в сторону.
Он наклоняется вперед и проводит большим пальцем по моей нижней губе, оттягивая ее, его губы приоткрываются, взгляд устремляется к моим глазам.
— Что задумала моя маленькая искусительница?
Мне следовало бы оттолкнуть его руку, но я этого не делаю.
— Она собирается отказаться от власти, — шепчу я, опираясь на его бедра и подтягиваясь выше, пока мы не соприкасаемся носами. — Что мой бог скажет на это?
Джесси улыбается своей восхитительной улыбкой.
— Твой бог скажет, что его искусительница — способная ученица.
Его широкие ладони обхватывают мои запястья и тянут мои руки вверх, чтобы расположить их на его плечах.
— Твой бог скажет, что его искусительница не пожалеет, что сдалась ему.
Его губы прижимаются к моим, язык медленно скользит по моим губам.
— Но бог и его искусительница оба знают, как устроены наши нормальные отношения. — Он обхватывает меня между ног поверх кружевных трусиков и прижимается своим лбом к моему лбу. — И это прекрасно работает.
Я напрягаюсь, но давлю на его ладонь, чтобы получить некоторое трение.
— Ты — само совершенство. — Мои губы находят его, а руки инстинктивно ищут его волосы. Я снова дергаю за них. Просто ничего не могу с собой поделать.
— Знаю, — бормочет он возле моих требовательных губ, скользя руками по моей талии к заднице. — Я думал, ты отказалась от власти.
Я не смогла бы остановиться, даже если бы от этого зависела моя жизнь, и я мысленно молюсь всем святым, чтобы он не заявил о своей власти, потому что отчаянно жажду и нуждаюсь в нем.
— Пожалуйста, не останавливай меня. — Совершенно бесстыдно проникаю языком ему в рот.
Джесси стонет, притягивая меня к себе и не выказывая никаких признаков того, что хочет положить этому конец. Он позволяет мне поступать с ним по-моему.
— Ты же знаешь, что я не могу тебе отказать.
— Нет, можешь, — спорю я между уверенными, глубокими движениями языка, хотя глупо напоминать ему сейчас об этом. Он часто говорит «нет», когда я устаю или если он решает хорошенько меня уничтожить.
— Не сейчас.
Он стоит, обнимая меня, а я даже не поняла, как это произошло. Я слишком поглощена процессом, но когда прохладный ночной воздух касается моей обнаженной спины, я льну к нему, прижимаясь крепче и целуя сильнее. В мозгу нет места для мыслей о том, куда мы направляемся. Мне все равно.
Первое, что я слышу, — шум ночных волн, мягко набегающих на береговую линию. Затем вдыхаю соленый аромат Средиземного моря. В воздухе ощущается прохлада, но тепло тела Джесси, плотно прижатого к моему, устраняет любой дискомфорт. Я вся горю, и не думаю, что даже Антарктика охладит меня. Он осторожно спускается по деревянным ступеням и бережно несет меня к морю, но в воду не заходит. Опустившись на колени, укладывает меня на мягкий влажный песок, следя за тем, чтобы наши губы оставались сомкнутыми все это время. Мои руки блуждают по всему его мускулистому телу, я извиваюсь под ним и учащенно дышу, дыхание перехватывает, когда волна ласково накатывает на мое распростертое тело, погружая в неглубокую лужицу прохладной соленой морской воды. Я не в силах сдержать шокированный тихий вскрик, мои ногти впиваются в его бицепсы, а спина выгибается дугой, пытаясь избежать холода, покрытые кружевом груди, упираются в его обнаженную грудь. Мое пылающее тело мгновенно остужается.
— Ш-ш-ш, — успокаивает он меня, — тише.