Признание этого мужчины (ЛП)

— С ним может быть и хуже. Полагаю, вас следует поздравить. — Он кивает на мой живот, прежде чем повернуться к дороге.
— Он тебе рассказал? — недоверчиво спрашиваю я. Пока мне не хочется, чтобы кто-нибудь знал. Еще слишком рано.
— Девочка, ему и не нужно было.
— Он не рассказал?
— Нет, когда я увидел на экране его компьютера сайт «Харродс», открытый на разделе детских товаров, это как бы выпустило кота из мешка. Это и не сползающая весь день улыбка с лица этого ублюдка.
Я сникаю на сиденье. Могу представить, как он заставит Зои покупать всевозможную роскошь для ребенка. А также могу представить ее лицо, когда Джесси поражает ее новым списком покупок, хотя прошло всего несколько недель с нашей с ней встречи и поиска мне потрясающего платья для юбилейного ужина. А еще через несколько недель она подбирает мне свадебное платье, а вскоре после этого — платье для крещения нашего ребенка. Что она может подумать? Свадьба по залету, вот что. Срочно все организовать, потому что он меня обрюхатил, как, вероятно, подумают все остальные, включая моих родителей и Дэна. Как долго я смогу продержаться, прежде чем скажу им?
***
Джон подъезжает к «Поместью», и я, не теряя времени, выпрыгиваю из «Рейнджровера» и поднимаюсь по ступенькам.
— Он у себя в кабинете, — кричит вдогонку Джон.
— Спасибо, Джон.
Воспользовавшись своим ключом, открываю двери и направляюсь в заднюю часть «Поместья», проходя через летнюю гостиную и улыбаясь про себя внезапно наступившей тишине. Окидываю взглядом собравшихся женщин, все с напитками в руках и с кислыми лицами.
— Добрый вечер. — Я лучезарно улыбаюсь и получаю в ответ хор бормотаний. Моя улыбка становится шире при мысли о том, как эти кислые лица скиснут еще сильнее, когда узнают о моей беременности. Я так собой довольна.
Когда я подхожу к кабинету Джесси, дверь открывается и выходит мужчина, он кажется напряженным, но в то же время с облегчением вздыхает. Это Стив. Полностью одетый и без хлыста, он выглядит по-другому. Останавливаюсь как вкопанная, совершенно потрясенная, главным образом потому, что он цел и невредим. Теперь он не выглядит таким самоуверенным.
— Привет, — заикаюсь я, в моем тоне ясно слышится удивление.
Он поднимает глаза и немного смущенно улыбается.
— Ава.
Я пялюсь на него, понимая, что это невежливо, но не знаю, что сказать. Никаких фингалов, он не хромает и не выглядит так, будто его только что закопали живьем или кремировали.
— Как дела? — спрашиваю я, раз мозг не подсказывает лучшей темы для разговора.
— Нормально. — Он засовывает руки в карманы пиджака, выглядя не менее смущенным. — А у тебя?
— Да, тоже.
Как неловко. В последний раз, когда я его видела, он связал меня и выбивал из меня дерьмо. Был дерзким и вкрадчивым, но сейчас от того человека не осталось и следа.
— Ты был у Джесси?
— Да. — Он смеется. — Я достаточно долго избегал этого. Мне нужно было извиниться.
— О. — Мозг снова меня подводит.
Стив выглядит достаточно искренним, но если бы я была мужчиной, и Джесси жаждал бы крови, полагаю, мне пришлось бы позорно пресмыкаться, что, без сомнения, Стив и сделал. В противном случае, мы бы здесь не сейчас не стояли. Возможно, прошло несколько недель, но я знаю, что Джесси тихо кипел из-за того случая.
— Перед тобой я тоже должен извиниться, — запинаясь, произносит он. — Да… эм… прости меня.
Я качаю головой. Сейчас мне еще более неловко. Это я попросила его выпороть меня. Я сама напросилась. Это я должна испытывать угрызения совести за то, что обрекла его на верное уничтожение.
— Стив, мне не следовало просить тебя. С моей стороны это было неправильно.
— Нет. — Он улыбается, но на этот раз мило. — Я слишком долго шел по тонкой грани, увлекался, терял уважение к женщинам, доверявшим мне. Ты действительно оказала мне услугу, но я, конечно, никогда бы не хотел причинить тебе боль.
Я улыбаюсь.
— Я приму твои извинения, если ты примешь мои.
Он достает из кармана ключи от машины и движется мимо меня.
— Принимаю. Еще увидимся.
 
— Увидимся, — отвечаю ему в спину.
Я толкаю дверь кабинета Джесси и нахожу его на коленях посреди комнаты, сознание внезапно захлестывают болезненные воспоминания. Но он в костюме, и перед ним на полу разбросаны груды бумаг. Он поднимает глаза, и мое сердце сжимается от раздражения на его прекрасном лице. Его хмурая морщинка ясно выделяется на лбу.
— Привет.
Закрываю за собой дверь, и его взгляд за долю секунды меняется с измученного на довольный.
— А вот и моя прекрасная девочка. — Он плюхается на задницу, согнув колени и поставив ступни на пол. И раскрывает объятия. — Иди сюда. Ты мне нужна.
Я медленно приближаюсь.
— Нужна я сама или нужна моя помощь, чтобы со всем этим разобраться?
Он надувает губы и нетерпеливо машет руками.
— И то, и другое.
Я сажусь между его бедер и отодвигаюсь назад, прижимаясь спиной к его груди. Джесси обнимает меня за плечи и утыкается носом мне в волосы, шумно и протяжно вдыхая.
— Как себя чувствуешь?
— Лучше.
— Хорошо, мне не нравится видеть тебя в плохом состоянии.
— Тогда тебе не следовало действовать исподтишка и заделывать мне ребенка, — сухо парирую я, зарабатывая тем самым толчок его ноги. — Я видела, как Стив уходил.
— Ммм, — напевает он мне на ухо, покусывая мочку.
— Ты предложил ему зарыть его в землю или кремировать? — усмехаюсь про себя, когда меня снова толкают.
— Вообще-то я предложил ему оливковую ветвь мира. Сарказм вам не идет, леди.
У меня просто нет слов. Я бы поставила свою жизнь на неминуемую кончину бедняги Стива.
— Что сделало тебя таким разумным?
— Я всегда рассуждаю разумно. Это ты, прекрасная дева, самая неразумная из нас.
Не утруждаю себя вызовом. Даже не утруждаю себя насмешкой или смехом, но его комментарий только что напомнил мне кое о чем.
— Что такого разумного в угоне моей машины? И как тебе это удалось без ключа?
— Эвакуатор, — отвечает он без малейшего стыда или дальнейших объяснений.
Я протягиваю руку и беру несколько листков бумаги, все, что угодно, чтобы остановить себя от того, чтобы опровергнуть его нелепое утверждение о том, что его действия разумны.
— Как прошел твой день? — спрашивает он.
Пытаюсь не напрягаться, презирая себя за немедленную реакцию вырваться из его объятий, чтобы он ничего не заподозрил. Учитывая его расслабленный настрой, не нужно беспокоить его тривиальными, пустыми угрозами бывшей отвергнутой любовницы.
— Продуктивно. Может, начнем?
Он стонет, но отпускает меня.
— Думаю, да.
В течение следующего часа мы разбираем бесконечные бумаги, счета, контракты и счета-фактуры. Я систематизировала их по датам, сложила в аккуратные стопки и скрепила резинками. Джесси плюхается в кресло и начинает работать за компьютером, а я заканчиваю с последней стопкой. Он водит мышкой, его хмурая морщинка образует на лбу идеальную линию. Испытывая любопытство, я встаю, направляясь посмотреть, чем он так увлечен, хотя подозреваю, что уже знаю. Когда я обхожу его стол, он быстро переводит взгляд на меня, а затем поспешно выключает экран.
— Ужин? — Он встает.
Бросаю на него подозрительный взгляд и наклоняюсь, снова включаю экран. Все, как я и думала: сплошь детские товары. Открыто несколько окон с разными брендами производителей, какие только могут быть на рынке люксовых товаров для детей. Есть даже страница, посвященная органическим подгузникам. Я поворачиваюсь к нему с вопросительным взглядом, но не могу сердиться, особенно когда он смущенно пожимает плечами и начинает кусать нижнюю губу.
— Просто решил посмотреть.
Он действительно опускает глаза, принимаясь шаркать ботинками по ковру. Я растекаюсь у его ног. Мне хочется его обнять. Что я и делаю. Его волнение охватывает меня, а я охватываю его. Крепко.
— Понимаю, ты взволнован, но не могли бы мы повременить и не рассказывать всем?