Подвалы твоего сердца (СИ)

— Что?!
Нью тут же развернулся к ним, окидывая обеспокоенным взглядом.
— Мисс Паркинсон, что-то случилось? — проникновенно обратился он к распаленной гневом девушке, подходя ближе.
— Нет, сэр, — она еще раз кисло улыбнулась. — Просто мой дорогой Тео слегка неловкий. Так мило, не находите? И все же ему стоит больше практиковаться! — Паркинсон наигранно рассмеялась, окончательно разубеждая учителя в том, что случилось что-то неприятное. Теодор смерил её убийственным взглядом, тем не менее также выдавив кривую улыбку.
— О, разумеется! — поспешно кивнул добродушный мужчина. — Но, мистер Нотт, постарайтесь двигаться в такт с партнершей. Вам нужна индивидуальная помощь?
— Нет, мистер Нью, я справлюсь. Просто не могу перестать любоваться ей, и потому все движения совершенно вылетают из головы! — в порыве мести произнес Теодор, одаривая Паркинсон ответной сладкой улыбкой.
— Кхм… — Нью оглянулся на другую пару, но они продолжали репетировать движения, словно не замечая заминки. — Я понимаю, что вы молоды и в вас бурлят чувства, но, пожалуйста, дождитесь окончания занятия. Следующее движение!
Гермиона с замиранием сердца наблюдала за тем, как на примере пары Нотта и Паркинсон Нью объяснял следующее «па». Девушка, разомкнув руки с партнером, делала несколько шагов вправо, дважды оборачиваясь вокруг собственной оси, а потом, дотянувшись до руки юноши снова, заворачивалась обратно и прижималась спиной к его торсу.
— Ну же, Грейнджер, — протянул Драко, слегка склоняя голову. — Я не буду ждать вечно. Действуй.
— Это слишком странно, — отчаянно прошептала она, нервно поглядывая на то, с каким рвением и азартом повторяют движения Паркинсон и Нотт.
— Почему? — нетерпеливо разомкнув руки, Драко слегка подтолкнул её вправо, и волшебнице не осталось ничего, кроме как самозабвенно покружиться два раза, а потом протянуть дрожащую руку к Малфою. В отличие от своей партнерши, Драко обладал куда большим опытом в танцах, и потому действовал быстро и четко. Схватив ладонь волшебницы, он дернул её на себя, и Гермиона, с таким чувством, будто летит в обрыв, закрутилась обратно, с силой припечатавшись спиной к его груди.
— Замечательно. Только в следующий раз не делай это так, будто пытаешься меня убить, — хмыкнул Малфой, приближаясь к её уху. — Напористость — это прекрасно, но только не в ту минуту, когда ты в объятиях мужчины.
Гермиона судорожно выдохнула, а потом жадно хватанула воздух ртом. Тепло тела Малфоя практически обжигало спину, ей хотелось одновременно покинуть его и прижаться теснее.
— Прекрасно, мистер Малфой! Вы отлично ведете! — похлопал мистер Нью, снова приближаясь к их паре. — Теперь разворот, как я показывал, еще один вальсовый круг, и мы повторим все с начала.
Гермиона чувствовала себя ведомой, следуя за Драко в каждом движении. Он действительно был прекрасным танцором, и волшебница догадывалась, где он мог набраться подобного опыта.
— В Мэноре часто проходили балы? — старательно отводя глаза, поинтересовалась девушка. Она тут же пожалела о произнесенном. Малфою могло показаться, что она вторгается в личное, спрашивая о подобном. В конце концов, дом мог навевать на Драко плохие воспоминания.
— Даже чаще, чем нужно, — тем не менее нейтрально отозвался он, плавно ведя девушку в вальсе. — Ты думала о том, где я научился так восхитительно танцевать?
— Я бы хотела узнать, где ты научился так восхитительно расхваливать себя, — фыркнула девушка, закатив глаза. — Или Малфои уже рождаются с синдромом нарциссизма?
— И с сотней полезных талантов в придачу.
Гермиона бросила на него короткий взгляд и тут же улыбнулась, потому что Драко, очевидно, шутил. Слова, раньше прозвучавшие бы как надменное восхваление, теперь отдавали большой самоиронией.
— Ты права, Грейнджер. Балы в Мэноре значительно облегчили ту непосильную ношу, которая легла на мои плечи в эту секунду. Такой отвратительной партнерши по танцам у меня не было с детства.
— Очень смешно, — Гермиона, не приняв выпад на свой счет, скептически поджала губы. — Ты умел танцевать ребенком?
 
— Не путай свое детство и мое. Пока ты играла с глупыми маггловскими игрушками, я изучал талмуды по географии Магического Мира, вызубривал этикет и посещал уроки фехтования каждые три дня. И это далеко не самое полное описание очаровательных дней моей глубокой юности.
Драко усмехался, но на его лице покоилась тень отрешенного сожаления. Гермиона сочувственно кивнула и закусила губу. Она уже разговаривала с миссис Малфой про детство Драко, но то, что он вдруг заговорил об этом сам, выбило из колеи. Раньше Малфой не был склонен к такого рода откровениям, и гриффиндорка отчаянно боялась оборвать эту тонкую нить, соединяющую её с настоящим Драко.
— Я не играла с маггловскими игрушками, — улыбнувшись, покачала головой Гермиона, на периферии понимая, что вальсовый шаг удается ей лучше всего, и она почти не задумывается, следуя за Драко. — Я читала книги.
— Но ведь они тебе нравились? — насмешливо отозвался Драко, заглядывая ей в глаза.
— Я выбирала их сама.
— Цени это.
Они завершили круг и остановились. Мистер Нью что-то возбужденно объяснял Нотту и Паркинсон, усиленно жестикулируя руками. Те смотрели на него с львиной долей скепсиса.
— Зато я не бывала на балах, — пожала плечами Гермиона, пытаясь заглушить тоску, родившуюся в её сердце.
— Ничего веселого в них нет, когда тебе десять, и ты вынужден танцевать с сопливой кривой девчонкой, которая к тому же на четыре года младше тебя.
Гермиона от души рассмеялась, но тут же замолчала, увидев, как внимательно проследил за взрывом её веселья Драко. Недоверчиво посмотрев на неё, Малфой опустил голову и отвернулся. Грейнджер порождала в нем все больше странных эмоций.
— Итак, повторим все еще раз! — Нью снова хлопнул в ладоши, вырывая Драко и Гермиону из глубоких размышлений. Повернувшись друг к другу и неловко отведя глаза, слизеринец и гриффиндорка встали в исходную позицию.
Драко возвращался в подземелья в приподнятом расположении духа. Репетиция прошла благополучно, хотя Грейнджер постоянно зажималась и краснела, как первокурсница. Но это льстило Малфою. Стыд Гермионы обнаруживал её полную неопытность с мужчинами, а ещё явное небезразличие к персоне Драко. Последнее он додумал с долей фанатизма, не привлекая достоверных фактов, как в иных случаях. Малфои в своих суждениях вообще не часто обращались к интуитивным позывам, однако сейчас Драко чувствовал эмоциональную необходимость в размышлениях такого рода.
Зайдя в комнату, он бросил взгляд на кровать и обнаружил письмо. Внутри все похолодело. Это могло быть послание от Пожирателей. Медленно приблизившись к кровати, Драко рывком поднял свернутый пергамент и тут же облегченно выдохнул. Оно было от матери.
«Мой дорогой сын!
Благодаря выздоровлению у меня теперь более чем достаточно времени для того, чтобы поднимать с колен нашу семью. В связи со скорой годовщиной Победы в мою голову пришла замечательная мысль — устроить небольшой благотворительный аукцион в пользу людей, пострадавших от Второй Магической Войны. Я знаю, что любые действия с нашей стороны будут вызывать скепсис и подозрения, но мы не можем не делать совершенно ничего! Ко всему прочему, я чувствую моральную необходимость в том, что задумала. На аукцион будут приглашены многие состоятельные и влиятельные люди, но я также хотела бы, чтобы ты пригласил Гермиону Грейнджер и её друзей. Если они согласятся, будет просто восхитительно! Я разошлю приглашения, но надеюсь, ты поговоришь с Героиней войны лично, чтобы она смогла убедить других и убедиться сама в наших самых искренних намерениях.
 
Я планирую назначить дату приема на следующую неделю и уже отправила запрос на разрешение в Министерство.
С любовью,
Н.Малфой»
Драко сжал письмо в руке и усмехнулся. Ему представилась удачная возможность показать Грейнджер те самые «балы», присутствия на которых она была лишена в детстве. В душе загорелся азарт, и Малфой, повинуясь порыву, подошел к столу и достал пергамент и перо.