Подвалы твоего сердца (СИ)

***
Ни у одного человека нет слуха, зрения и интуиции лучше, чем у ревнующей женщины. Пэнси Паркинсон, страдающая самой большой из болезней человечества — неразделенными чувствами, считывала каждый взгляд, брошенный Драко на того или иного человека. Проницательная слизеринка не могла не заметить того, что между её экс-бойфрендом и Грейнджер что-то происходит. Когда она, окутанная дымом, услышала голос ненавистной гриффиндорки, зовущий Малфоя по имени, все внутри перемешалось. Гарь разрухи и чувство ненависти смешались воедино, усиливая ревность в сто крат. Пэнси так и не удалось найти Драко во всем этом бардаке, а когда дымовая завеса рассеялась, она обнаружила, что оба исчезли.
Если бы Паркинсон спросили, что она ненавидит больше всего, слизеринка дала бы довольно четкий и краткий ответ: бессилие и Грейнджер. Девушка металась меж коридоров замка очень долго, но так и не смогла обнаружить сбежавших вместе студентов. Подсознательно Пэнси признавала, что нашла бы их, если бы не боялась увидеть то, что могло разбить её сердце окончательно. В расстроенных чувствах она вернулась в подземелья. Взрыв в кабинете нисколько не волновал её. Разве что хотелось бросить в Уизли парочку проклятий, чтобы он больше не смел распускать свой поганый язык. Неудивительно, что у Драко произошел стихийный выброс магии. Пэнси прекрасно понимала, как трудно сдержать гнев в определенных ситуациях.
Но когда Малфой вдруг подсел к ней на трансфигурации, Паркинсон горячо поблагодарила Мерлина за подобное благословение. Губы волшебницы, не улыбавшиеся вот уже целую вечность, тут же покрылись мелкими трещинками.
«Пэнси, я могу на тебя рассчитывать? Есть очень важное дело», — доверительно прошептал тогда юноша, подвигаясь ближе. Драко мог и не спрашивать. Слизеринка повиновалась бы любому его приказу. Однако то, о чем он попросил, застало врасплох. Паркинсон даже не успела отказаться — настолько опешила.
«Ты не должна никому ничего рассказывать, это останется тайной между нами», — делая акцент на два последних слова, прошептал Драко и улыбнулся ей той самой сражающей наповал улыбкой. То есть, дерзкой и властной.
«Что я получу взамен?»
«Ну, скажем, выгодную пару на выпускной»
«Я согласна»
«Я так и думал»
Уже стоя в зале для репетиций, она мысленно самоуничтожалась и пронзала Грейнджер яростным взглядом. Та словно не замечала этого, нервно теребя в руках край собственной бордовой кофты. Девушка постоянно озиралась по сторонам. Слизеринцы опаздывали.
Гермиона считала свой план удачным вплоть до этого момента. Когда же волшебница наконец открыла глаза на все его нюансы, то просто пришла в ужас. Она была вынуждена прикасаться — обнимать, прижиматься — к Малфою. К человеку, с которым была связана извращенскими чарами его предков. К человеку, с которым каждый физический контакт перерастал в похоть и бездумную страсть. Да, Гермиона явно не рассчитала чего-то очень важного, и ревнивые взгляды Пэнси были тому подтверждением.
— Девушки? — двери в зал распахнулись, к ним легкой походкой направился мистер Нью, учитель по танцам, специально прибывший в Хогвартс ради репетиций со старостами. Обладая весьма худощавой фигурой и достаточно преклонным возрастом, мужчина был похож на ветвь высохшего дерева. Его маленькие темные глаза в противовес прыти движений перемещались от предмета к предмету очень плавно и медленно. Короткие черные усы как-то смешно гармонировали с кудрявыми волосами и красными подтяжками. Гермиона старалась вспомнить, на какого из героев комических маггловских сериалов был похож мистер Нью, но додуматься так и не смогла. Выражение лица преподавателя отражало некоторое замешательство, и девушка собралась с духом. Следовало объяснить учителю присутствие на занятиях других студентов. — Это будет весьма сложно, но мы обязательно справимся!
Гермиона и Пэнси изумленно переглянулись. Казалось, мистер Нью совершенно не удивлен. Но размышлять над поведением преподавателя слишком долго не получилось. Вслед за ним в зал зашли Нотт и Малфой. Оба они выглядели достаточно раскованно, однако на лице Драко сияла особая самодовольная усмешка, а это значило, что он отличился какой-то гадостью совсем недавно. Гермиона с замиранием сердца наблюдала, как Малфой подходит все ближе, оценивая её внешний вид пристальным взглядом. Сам слизеринец выглядел дорого и изящно. Черная рубашка, заправленная в брюки, плотно облегала его фигуру и широкие плечи. Рукава были закатаны по локоть так же, как и у Теодора, однако даже эти детали не делали слизеринцев похожими хоть немного.
 
Нотт, в отличие от Малфоя, не старался произвести ни на кого впечатления, и всем видом показывал простоту и ненаигранность поведения. Да, он не хотел производить впечатления, но все-таки производил. Пэнси смотрела на подошедшего к ней партнера слегка удивленно. Раньше их с Ноттом пути пересекались крайне редко, и Пэнси особенно не обращала внимания на старосту мальчиков. До старших курсов он выглядел не слишком привлекательно и эффектно. Вечно опущенная голова, ссутуленные плечи и длинные несобранные волосы, мягко говоря, не делали его популярным у женской половины Слизерина. Все, что Пэнси было известно о Теодоре до сих пор, ограничивалось тремя вещами: он был богат, умен, и семья Ноттов состояла в числе Священных двадцати восьми. Кажется, этого было достаточно для того, чтобы общаться с ним ради выгоды и союза в перспективе, но к тому времени Пэнси уже повязла в своем обожании к Малфою и не собиралась сворачивать с намеченного пути. Позже Теодор все-таки возмужал. Начало шестого курса ознаменовалось шумихой среди девочек, потому что Нотт в новый учебный год вошел совершенно иным человеком. Он сменил прическу, отрезав длинные волосы и сделав удачную стрижку. Ещё, кажется, прибавил в плечах и привел мышцы в тонус, но нельзя было сказать однозначно, приложил он к этому усилия, или же так начало казаться из-за того, что слизеринец перестал носить мешковатую одежду. Говоря языком сплетниц, Теодор буквально «расцвел» на глазах. Преображение повлекло за собой взрыв интереса, однако Нотт от него легко избавился, используя молчаливость как главное оружие. Пэнси не интересовали парни кроме Драко в принципе, и потому Нотт оставался незамеченным ровно до этого момента. Они смотрели друг на друга будто оценивающе, и Теодор буквально читал по глазам Паркинсон о том, что она нисколько в нем не заинтересована. Нотт выдохнул с облегчением.
— Я осведомлен о вашей ситуации и все прекрасно понимаю, — Нью хлопнул в ладоши и растянулся в неловкой улыбке. — В этом году директор пожелала видеть что-то необычное и… чувственное. Кто же знал, что подобные запросы встретят столько сопротивления!
Все то время, пока учитель усердно выговаривал каждое слово, Малфой смотрел на Гермиону с легкой усмешкой предвкушения. Внешний вид девушки снова не удовлетворял его, но Драко в некотором смысле был доволен. Он не хотел, чтобы Грейнджер наряжалась в компании Нотта и напрашивалась тем самым на комплименты. Стоило мистеру Нью повернуться в сторону слизеринца и гриффиндорки, Драко тут же состроил до жути серьезное лицо и согласно кивнул. Это выглядело очень смешно, и потому Гермиона негромко хмыкнула, тем не менее завладев вниманием Теодора. Во взгляде Нотта было столько сожаления и боли, будто её сейчас будут пытать на электрическом стуле по его вине. Гермиона спешно отвела глаза, пытаясь собраться и подготовиться к занятию.
— Сегодня разберем несколько начальных движений и вальсовый шаг, с которым, я уверен, у вас проблем не возникнет.
 
— Грейнджер, готова? — насмешливо поинтересовался Малфой, делая еще один шаг по направлению к гриффиндорке.
— Разумеется, — бесстрашно вскинула подбородок она. — А ты готов?
— О да, — зловеще прошипел он, не скрывая злорадной улыбки. — Я весь в предвкушении.
— Только без фокусов, — пригрозила Гермиона, послушно приближаясь к слизеринцу.
— Ради Мерлина, Грейнджер! Я же волшебник, — притворно поморщился Драко.