Подвалы твоего сердца (СИ)

За раздумьями об омертвевшем доме Драко не заметил, как оказался в одной из просторных гостиных, встретившей его прохладным и влажным воздухом. Тяжелая резная мебель, обитая темным шелком, уныло встречала присутствующего, словно повествуя о вселенской усталости. В окна начинали ударять острые капли дождя. Драко остановился, вонзаясь взглядом в мать, обессиленно опершуюся на спинку изящной софы. Приход сына не оказался незамеченным, но женщина не спешила поворачиваться, наблюдая за разыгрывающейся непогодой. У неё, наверное, первый раз не хватало духа посмотреть в глаза собственному ребенку. Миссис Малфой чувствовала себя ужасно виноватой, потому что прибегла к таким сильным и невероятно неожиданным средствам, как древняя магия рода.
— Драко, — наконец выдохнула Нарцисса и медленно развернулась. Он в который раз удивился иссиня-бледной коже матери и снова испугался за неё. Еще секунду назад Малфой был предельно зол, но теперь, наблюдая за тем, как неловко она пытается скрыть дрожь в руках, потерял всю былую уверенность.
— Объяснишь? — мягче, чем планировал, спросил Драко и медленно опустился в кресло, сцепляя пальцы в замок. Он не мог окончательно расклеиться, потому попытался сохранить отстраненное выражение лица.
— Конечно, — поспешно кивнула Нарцисса, но с места не сдвинулась. Ей было несколько обидно, что сын поступал столь неуважительно, восседая на месте в то время как она стояла. Однако здравый смысл подсказывал, что Драко имел полное право на презрение. — Это древние чары, как я уже и сказала.
— Что они сделают со мной и Грейнджер? — перебил он, гневно впиваясь ногтями в кожу при упоминании Гермионы.
— Винкулум — связывающее заклинание, — оскорбленно произнесла женщина. — Оно использовалось с тех пор, как первые из наследников начали вступать в межродовые браки. Кольца обеспечивали возможность появления наследников и в некотором роде… располагали супругов друг к другу, делая их более терпимыми к недостаткам.
— И зачем ты связала меня с магглорожденной подружкой Поттера, позволь спросить? Я презираем, но не настолько, чтобы испытывать недостаток в женщинах и быть обреченным на отсутствие наследника, — сухо улыбнувшись, Малфой вскинул взгляд на мать. Она возмущенно нахмурила брови, укоряюще смотря на сына.
— Нужен кто-то, способный удержать тебя на поверхности, — не отводя взгляд, четко произнесла Нарцисса. — Я умру, но не позволю тебе сбиться с пути из-за метки.
При упоминании клейма Драко вздрогнул и закрыл глаза, не вынося прямого и упрямого взгляда матери. Он сжал губы и подавил в себе вспышку гнева. Слово «метка» вызывало у него рвотные позывы и желание что-нибудь разгромить.
— Сначала отец, потом Волдеморт, а теперь и ты? Почему вы все пытаетесь сделать меня щенком на привязи, который будет послушно выполнять все команды за какую-то идиотскую похвалу? Может, стоит уже повесить мне на шею колокольчик, чтобы все знали, куда я хожу и что делаю, чтобы предупредить опасность? Я ведь безмозглый кретин, который не знает, как поступить со своей жизнью! — Драко хотел рассмеяться абсурдности всего происходящего. — Один Малфой за другим создавали собственные тени из наследников, и я — самая идеальная из них, а потому самая отвратительная, — в словах сочился яд, извлекаемый из боли прошлого.
— Нет, — Нарцисса сохраняла железное спокойствие, изо всех сил подбадривая себя и не позволяя проявлять слабость. — Ты не чья-то тень, Драко. Поверь, я знаю, о чем говорю. И в твоем роду есть не только Малфои, — женщина многозначительно изогнула брови. — Я намерена избавить тебя, как ты выразился, от этой «привязи». Ты до сих пор живешь тем, что внушил тебе Люциус, а в большинстве своем это ошибочные ориентиры, — Нарцисса сильнее сжала ладонь на резьбе и почувствовала отрезвляющую боль. — Или, если тебе так хочется, ориентиры, которые уже никогда не смогут быть правильными. Твой отец поплатился за собственные грехи, но вот тебе за них отвечать ни к чему.
— Я уже несу кару. Все так слепы, раз думают, что мне живется превосходно только из-за того, что я не угодил в Азкабан! — Драко стиснул зубы, пытаясь пересилить мечущуюся в груди злость. — Однако я даже не подозревал, что все можно сделать ещё хуже.
 
— Мисс Грейнджер — хорошая опора, но я боялась, что она не выдержит твоей заносчивости и надменности. Эта девушка нужна нам, — Нарцисса с нажимом произнесла последнее слово.
— Ты считаешь, связь с героиней войны и подругой Поттера сможет вытянуть род из позора? — Драко вскинул бровь, едко усмехаясь, однако подсознательно понимал, что это может иметь смысл.
— Это далеко не главный мотив, — поспешно помотала головой Нарцисса. — Мы оба знаем, что за мысли начинают зарождаться в твоей голове. Так что лучше ты займешь её чем-то иным, пока не избавишься от темных идей, которые породили обида и усталость. Гермиона, — миссис Малфой остановилась, ведь имя нечистокровной волшебницы впервые сорвалось с её губ, — поможет тебе. Она теперь обязана сделать это.
— Ты могла убить её! — вдруг огрызнулся он, вскакивая на ноги. — Наши проблемы не должны были касаться посторонних! Ты хоть знаешь, какой она была слабой прошлой ночью? Её ледяные руки преследовали бы меня в кошмарах, если… — Малфой остановился, набирая в грудь побольше воздуха. — Если бы Грейнджер умерла. А кошмаров с меня уже достаточно.
— Я виновата, — поспешно оправдалась Нарцисса, но тут же вскинула подбородок. — Но чувствовала бы себя куда хуже, если бы ничего не предприняла. Ты и сам знаешь, Драко, почему все это произошло. Ты же перестал посещать занятия?
Словно младшеклассник, Малфой вдруг растерялся, услышав про собственную безалаберность. Выносить колючий взгляд матери было сложно, поэтому Драко прошелся до камина, останавливаясь перед ним и рассматривая большую картину, висящую на уровне глаз. Широкое туманное озеро, изображенное на полотне, принадлежало владениям Малфоев и располагалось недалеко от особняка. Малфою вдруг отчаянно захотелось скрыться из этой комнаты и убежать к мрачному водоему, обещающему подарить чувство умиротворения и покоя.
— Не считаю нужным, — фыркнул Драко, набравшись уверенности. — Все равно ни одна академия не примет бывшего Пожирателя на обучение.
— Может быть и так, — Нарцисса раздраженно закусила губу. — Но как легко ты принимаешь это, Драко! Так просто отказаться от всего, не пошевелив и пальцем!
— Даже если я разобью язык в кровь, убеждая Министерство и весь Магический Мир в том, что глубоко раскаиваюсь, все останется по-прежнему. Люди не помнят добра, но слишком хорошо запоминают зло. Однажды оступившись, я уже никогда не смогу стать героем этого мира. У меня нет второго шанса. Все это зашло слишком далеко, чтобы поворачивать сейчас! — сжав руки в кулаки, Драко повернулся к матери. — Всю жизнь меня учили видеть в зеркале не собственное отражение, а то, что хотели. И вот теперь я брошен всеми. Отец в Азкабане. Некому больше указывать, а что прикажете делать мне? Я слишком боюсь своих желаний. Я боюсь себя, — мысли метались, и от этого речь казалась бессвязной. — Ты же ничего не предпринимала, когда Люциус делал из меня это, так почему теперь пытаешься что-то изменить?! — Драко рывком вскинул руку с меткой и задрал рукав. — Слишком поздно, мама, — прошептал он, не желая верить своим словам. Ему отчаянно хотелось быть спасенным, но Малфой настолько привык быть один, что такие мысли казались чем-то нереальным.
— Нет, не поздно, — в словах Нарциссы также не было уверенности. Она не знала наверняка, что произойдет дальше. Сделав все возможное, миссис Малфой опускала руки. — Теперь она рядом. Взгляни на мисс Грейнджер не глазами Люциуса, а своими собственными.
 
— Зачем ты сделала это с нами? — простонал Драко, хватаясь за голову. — Можешь издеваться надо мной, но я не настолько ненавижу Грейнджер, чтобы вовлекать её в свои проблемы! И это после того, что она пережила здесь! — голос Драко сорвался при воспоминаниях о пытках.
«Вот он, — подумала Нарцисса, — настоящий Драко»