Макс Охотник (СИ)
Помню, он ещё смешно бегал вокруг каково-то старого дома с проломленной крышей и рассказывал про разные перспективы. А ещё помню, он забирал меня с корешами из обезьянника. Там вообще всё смешно получилось. Ко мне в квартиру влетел странный военный и, размахивая какой-то бумажкой, кричал про долг Родине. Девчонки стащили с него пилотку, а парни силой влили ему в рот стакан самогона. А потом вдруг приехал ОМОН и покидал нас мордами в пол…
Кажется, я всё вспомнил. Мы же с этим Санычем, так просил себя называть мужичок, куда-то постоянно ездили, что-то подписывали… Видно, тот самый дом с провалившейся крышей мне покупали. В памяти всплыло: банда каких-то «талибов» шустро вынесла из моей квартиры всё ценное. А я в это время сидел такой весь из себя на последней табуретке и пил коктейль «Революция». Убойная, кстати, вещь, прям по Пелевину, настоящий трэш!
Саныч подогнал, видимо, этих «талибов». Он продал моё барахло. Или я сам продал? Не помню… Ведь на что-то купили недвигу в этой деревне? Или еще не купили? Надо узнать, сейчас позвоню и все станет понятно. Только кто у меня так нагадил, наверное грузчики, может, я с ними не расплатился, вот и отомстили? Ничего не помню…
Мобилу я так и не нашёл. Наверное, потерялась. Да ладно, куплю новую. Зато в кармане куртки нащупались две пачки сторублёвых купюр. Ну Саныч, ну мужик! Деньги явно он оставил. Всё, решено: продаю квартиру, уезжаю в деревню, в свеже купленный домик, отремонтирую его, заведу курей, ну и жену, хе-хе, и буду барствовать. Да и друзей с собой возьму. Надо ещё Саныча отблагодарить, золотой мужик, но это потом, а сейчас…
Спустя трое суток я возвращался к своему дому. Теперь я знаю, кто тогда у меня нагадил. Нет, таких друзей мне точно не надо. И подруг не надо: эти шлюхи пинали меня не слабее остальных уродов, допытываясь, где оставшиеся деньги. Хорошо, что часть купюр я предварительно в носки заныкал — не нашли. Было потом на что с бомжами оттянуться. Вот душевные ребята! Хорошо с ними, пахнут, правда, но это так, мелочи.
У подъезда меня встретила гора переломанной мебели — моей мебели, что было странно. Санычу, я вроде ключ от своей квартиры не давал. Или давал? Вот чёрт, не помню.
Не узнал я и лестничную площадку на своём этаже: проход к нашей с соседом квартирам перекрыла внушительная железная дверь. Хм, он наверное, поставил, пока меня не было. Начал стучать, открыл сосед:
— Чего тебе, забыл что?
— Ты чё? Я здесь живу, и твоя дверь мне совсем не преграда, и платить я за неё не буду!
— Да-а, дела! Догулялся ты, видать, Максимка. Вчера был новый хозяин, молодой, вежливый, документы показывал, всё чин по чину. Иди-ка ты, Максимка, в полицию и не ломись в двери!
Небо упало мне на голову и застучало тяжёлыми молотками. Всё встало на свои места, всё стало предельно ясно и понятно. Слёзы полились градом, скрючившись в позе эмбриона прямо на лестничной площадке, я ревел навзрыд, проклиная, себя, жизнь и весь этот мир.
В полицию я сходил, узнал, что теперь прописан в деревне Новые Вязёмы за двести километров отсюда, и что деревенька эта давно заброшена, и что я не первый и не последний такой дурак. Заявление за меня написал пожилой майор, сразу предупредивший, что шансов практически нет: моё жильё уже дважды перепродали, а по закону всё в порядке.
К дяде Боре я не пошёл — меня сжигал жгучий стыд, ведь он не раз меня предупреждал…
Подвалы, подъезды, коллектор, стройки, чьи-то участки, заброшенные и живые деревеньки, промзона, и вот я сижу здесь, у магазина, потерявший последние силы и волю к жизни.
Приоткрыл глаза, увидел очертания двух мужчин, быстро приближавшихся ко мне, и закрыл их снова. В плечо что-то кольнуло, сознание заволокло чёрным туманом… Вот и всё, наконец-то!
Глава 4
На огромной территории в окружении соснового бора расположился один из самых секретных объектов Российской Федерации. На месте мало кому известного НИИ «Заря» вырос современный и высокотехнологичный комплекс.
На протяжении последних семи лет государство вкладывало просто гигантские суммы в строительство, оснащение и реорганизацию этого объекта. Были отремонтированы и переоснащены все старые корпуса и площадки, проложены десятки километров новых дорог, сотни единиц кабелей, выстроено более сорока научных лабораторий и пятьдесят производственных цехов. На прилегающей к «Заре» территории разместились: университетский кампус, жилой городок со всей инфраструктурой и трансформаторная станция. В долине реки, протекавшей у комплекса, находились засеянные поля, коровники, свинарники, птицефабрики и многое другое.
На месте небольшой воинской части, выполнявшей сугубо охранную функцию, выросла уникальная испытательная база Министерства обороны. Взлётные полосы новопостроенного аэродрома были способны принимать все виды летательных аппаратов. Отремонтировали старую железнодорожную ветку и проложили новую. На берегу реки отстроили причал.
Созданный с нуля военный полигон, расположенный в десяти километрах от базы Минобороны, обслуживал потребности всех родов войск, а также спецслужб и МВД, чьи части тоже находились здесь. И всё это огромное хозяйство было надёжно прикрыто эшелонированными, самыми новейшими системами противовоздушной и наземной обороны.
Но основополагающим элементом комплекса была его подземная составляющая. На восьми уровнях ниже земли расположились лаборатории, цеха сборки готовой продукции, центр сбора и всестороннего анализа информации. Часть огромных помещений ещё пустовала, но всё было уже распределено, учтено и поделено.
На глубине в сотни метров под «Зарёю» ожили и вышли на проектную мощность два сердца всего комплекса — квантовый суперкомпьютер «Ломоносов» с искусственным интеллектом и ядерный реактор на свинцовых теплоносителях последнего поколения, способный обеспечить энергией пару областей.
В небольшом конференц-зале на минус третьем уровне собрались уполномоченные филиалов «Зари», всё руководство Комплекса, ведущие специалисты, также присутствовали военные и представители спецслужб. Тему предстоящего собрания традиционно не озвучивали. Да это было ни к чему: по пустякам отрывать людей от работы никто бы не стал.
В аудиторию вошли два человека.
— Товарищи офицеры! — быстро сориентировавшись, подал команду плечистый генерал-майор. Все встали. Вошедшие, легко запрыгнув на подиум, оглядели зал и сели за столик. Немного пошептались, и один из них — уже далеко не молодой, среднего роста, худощавый мужчина — поднялся с места. Его высокий покатый лоб и серые пронзительные глаза выдавали недюжинный ум и огромную волю. Все сотрудники, друзья, знакомые, уважительно без иронии, звали его «Наш Дед».
Именно Дед — действующий член Академии наук РФ, почётный профессор лучших университетов мира, автор многочисленных научных трудов Никита Иванович Сваровский — много лет возглавлял закрытый научно-исследовательский и промышленный комплекс «Заря».
— Уважаемые коллеги, товарищи военные, друзья! — начал Сваровский. — Разрешите представить вам очень и очень глубокоуважаемого генерал-лейтенанта ФСБ, нашего куратора Сергея Викторовича Смирнова!
Высокий, крупный, с волевыми карими глазами мужчина в генеральской форме лишь слегка улыбнулся: Сваровский и Смирнов знали друг друга более тридцати лет, и лёгкий стёб с подначками являлся непременным элементом их общения. Сергей Викторович поднялся к трибуне:
— Начну, пожалуй, немного издалека. В начале прошлого века в Соединённых Штатах Америки была образована компания «Монсано». Кристиан Меер, создатель и владелец компании, изобрёл или украл формулу сахарина. Гипертрофированная тяга к добыванию денег любым путём передалась и потомкам Меера. Урановые опыты, исследования диоксидов, военный химикат «Агент Оранж» — это все были вехи движения «Монсано» к новому источнику дохода — генной инженерии. В этом данная компания с присоединившимися к ней «Да поинт» и другими достигли небывалых успехов.