Серое море Гренгавиума (СИ)

Диэди прыгнул, сшиб ее с ног, закрывая собой. Он зарычал от боли — в руках подменышей оказались короткие ножи, которыми они размахивали не глядя. От удара об пол у Тайтелин перехватило дыхание.
И она пришла в себя.
— Расходимся, — сказала она, отталкивая Диэди.
Они, не вставая на ноги, раскатились в разные стороны, сшибая подменышей. Совсем недалеко завизжала Геррёг, и это означало, что конкретно эти твари обречены.
Диэди, кажется, слопал капсулу, он ускорился, и Тайтелин перестала следить за ним.
Человек в униформе. Вот кого надо сейчас поймать.
Она рванула сквозь группу подменышей, на ходу выламывая их руки и расшвыривая в стороны.
— Замкнуть контур! — прогремел невдалеке голос Байю. — Бурен, вперед!
«И точно, — подумала Тайтелин, — почему охранный контур разомкнут?»
Гвейле тоже проснулся. Некоторое время лежал, слушая топот над головой и голоса. Сначала он подумал, что неуемные Пять лепестков затеяли какую-нибудь ночную тренировку, с них бы сталось. Потом он в общем гуле различил злые команды Байю и подумал, что все же что-то не так. Байю даже в ярости был тихим, а тут кричал.
И еще кто-то шел по этажу. Негромко крался, открывая по дороге все двери.
Когда неизвестный остановился перед его комнатой, Гвейле уже стоял на ногах, размышляя, спрятаться или не надо. Хотел было взять что-то тяжелое в руки, но подумал, что если это кто-то из Пяти лепестков, одуревший от лилейного экстракта, то будет куда хуже. Удар его не остановит, не напугает, а только разозлит.
Дверь осторожно открылась.
На пороге стоял Элве, в руке которого покачивался старинный фонарь со свечкой-светляком внутри.
Элве, старый друг, не в комбинезоне безопасника, а в чем-то черном, в черной же шапке, надвинутой на глаза.
Он был настолько неожиданным здесь, что Гвейле даже не смог сразу обрадоваться.
— У тебя не заперто, — удивленно сказал Элве, будто они виделись совсем недавно.
Гвейле молчал, переосмысливая творившееся вокруг. Шум наверху — не тренировки.
— Ты пришел за мной? — спросил он, и почувствовал, что улыбается от облегчения, улыбается и не может сдержаться, хотя внутри холодеет от иррационального страха. — Ты не поверил, что я предатель? Там наверху дерутся? Как ты нашел это место?
Элве нервно оглянулся через плечо и прикрыл дверь.
— Как ты? Цел? — спросил он, беря Гвейле за плечо и поднимая фонарь повыше, чтобы рассмотреть его. — Нет, я, конечно, не поверил, что ты предатель. Хотя официальное расследование… но я все равно не верил, я же тебя знаю.
— Со мной все в порядке, более-менее, — сказал Гвейле, чувствуя смутную вину за то, что он даже немного не ранен или не избит. — Подожди, я возьму что-нибудь теплое, и бумаги, и…
— Н-ну… отлично, я очень рад. Гвейле, дружище, я очень рад, что ты в порядке. Будь умницей, слушай все и запоминай. Я сейчас не смогу тебя забрать с собой.
— Что?..
— Подожди, подожди. Такое дело… это у нас разведка боем… мы прощупываем территорию, мне выдали всего полторы дюжины… бойцов. Пока они там отвлекают, я тебя нашел, чтобы предупредить. Я обязательно вернусь, Гвейле. Вернусь и заберу тебя.
Элве наклонился, чтобы взглянуть Гвейле в лицо.
— Ну, дружище, ты же не обиделся? Нет? Мне сейчас нужно удирать во все лопатки, понимаешь? Мы прощупали почву, и теперь надо бежать… мне вообще-то нельзя было тебя искать, чтобы они не решили тебя перепрятать… но ты молчи, что видел меня. Нам пока не хватает ресурсов, чтобы прикрывать тебя при отходе… ты сам знаешь, что не боец. Да? Понимаешь?
Элве еще раз сжал плечо Гвейле и выпустил.
— Ладно, я пойду. Прошу тебя, сиди тихо. Жди.
Он повернулся было к двери, потом что-то вспомнил.
Пошарил за пазухой и вытащил серый матерчатый мешочек, в котором лежали какие-то округлые предметы.
— Еще не совсем дозрелые, спер для тебя в оранжерее, — сказал Элве. — На, держи. Все, бывай, я побежал.
Элве исчез быстро и бесшумно, и пару мгновений оглушенный Гвейле стоял в темноте, держа в руках мешок. Под пальцами ощущалась бугристая кожица плодов внутри, а хвойно-сладкий запах оранси щекотал нос.
 
«Надо бы угостить Диэди, ему понравится, — подумал Гвейле и осекся. — Все ли с ними в порядке?»
Нет, опять не о том.
«Мысли рационально, Гвейле Сон-Бейга, — сказал он себе, с трудом сосредотачиваясь на шуме сверху. Топот ног и крики удалялись и стихали. — Элве на моей стороне. То, что он сказал — это логично… прощупать почву, разведать боем возможности противника…»
Глупо рисковать два раза. Что там за бойцы такие, что всего полторы дюжины способны настолько задержать сразу весь Верхний круг Пяти лепестков и кучу их младших?
Даже если задержат… то вряд ли уйдут живыми, эти бойцы. Кого туда послали? Кого не жалко? Нарушителей? Кто пойдет в следующий раз?
Бред.
Да я всего лишь предлог, подумал Гвейле. Я предлог, чтобы разрушить тут все. В следующий раз они вернутся с таким количеством людей, чтобы даже Пять лепестков не могли справиться.
Он достал из мешка пару оранси, распихал по карманам, потом сунул за пазуху бумаги со стола и, всего мгновение поколебавшись, вышел в коридор.
Непонятно, как Элве, не зная ходов и особенностей дома, сумел так быстро найти Гвейле.
Но Гвейле здесь был не первый день, поэтому он решил, что выбраться сумеет и сам, нельзя не воспользоваться поднятой суматохой. Может быть, удастся догнать Элве… на улице он не сможет отмахнуться и заставить остаться.
Если что-то случится в дороге, то что ж… по крайней мере, он не будет дурацкой наживкой в чьей-то игре.
15. Незаманчивое предложение
В начале июня Саше пришло электронное письмо. Старый знакомый, бывший коллега, который года два назад ушел в другую фирму, звал Сашу к себе.
Первым желанием Саши было ответить отказом. Или вообще не отвечать и сделать вид, будто и письма не было.
Только-только все наладилось, разработка нововведений шла так, как было нужно. Им удалось продавить у гендиректора возможность самим определять необходимые действия, без необходимости постоянного одобрения его зама. Работы стало немного меньше, и Саша уходила домой вовремя. Несколько дней подряд высыпалась, потом взяла за обычай заезжать по дороге домой в Нескучный сад и бродить по набережным с мороженым и музыкой в наушниках.
Лето начиналось солнечно и жарко, и Саше было хорошо.
А тут это…
«Мы с двумя хорошими людьми ведем проект, тебе понравится. Вот ссылка, это наш сайт, только его дорабатывать еще надо. Клиентская база есть, тьфу-тьфу, стабильно работаем, но хотим развиваться.
Только нам не аналитик нужен, нам нужно покруче. Я все думал, где бы такого человека найти, и вспомнил тебя. Что-то типа арт-директора, вот. Саш, мы не просто старт-ап, который развалится через полгода, мы уже довольно долго ведем дела. Это я к тому, что тебе нечего бояться, платить будем вовремя и по уговору. Зарплата белая, оформим все как надо. Ну, и конечно, повыше, чем у вас там сейчас. А в дальнейшем и еще выше, как пойдет. Саша, нам на самом деле нужен твой ум и чувство прекрасного.
Понимаю, что с бухты-барахты тебе идея не очень. Давай так: на днях встретимся, я покажу тебе наш офис и расскажу подробнее. Не понравится, так не понравится, просто поболтаем тогда, давно не виделись.
С большим уважением, Олег».
Арт-директора.
Да хотя бы черта в ступе, но другое, не то, что сейчас.
 
Кажется, это было здорово, это было то, что ей сейчас было нужнее всего. Теперь она могла не бояться уходить в пустоту.
Только радости не было. «Страшно, — подумала Саша. — Может, тут все наладится. А что там за люди? Снова будет это притирание, когда ты не знаешь, кто ты, что ты, зачем здесь нужен… а если я им не понравлюсь? А если не подойду? Это только звучит здорово, а на самом деле? Не буду ли я дурой, если соглашусь? Вдруг там будет еще хуже.»