Во имя справедливости (СИ)

— Пьянству — бой, вам капитуляция!
Аленка тоже швырнула какой-то бочонок поменьше. Он прокрутился и лопнул. Из него полилась жидкость непонятного предназначения с отвратительным запахом. Какой-то громила поскользнулся, сбил нескольких гвардейцев и все они кубарем покатились по скользкой лестнице.
Я прокричал:
— Забирайтесь ко мне! Сейчас еще вас чем-нибудь угощу!
Но это был, скорее, крик отчаяния. Толпа гвардейцев продолжала напирать. Аленку тоже успели поцарапать. Сквозь разрез поврежденной ткани вдруг обнажилась ее грушевидная девичья грудь.
На мгновение это отвлекало голодных до женского пола мужиков. А Аленка что есть силы, во все горло, заорала:
— На помощь!!! Помогите!!! Скорее к нам!!!
Тут, наконец, наши конники обратили внимание на бой у спускового механизма. Разворачиваясь на ходу, они быстро порубили неприятеля. И двинулись дальше.
— Как вовремя ты заорала! — одобрительно сказал я, вытирая кровь и переводя дух. — Еще чуть-чуть и того… Но что так поздно-то? Не могла закричать раньше?
— А ты почему молчал? Сам мог бы позвать на помощь своих бойцов.
Логично! Я не знал, что ответить. В ходе боя даже не задумался об этом. Но хорошо то, что хорошо кончается.
Правда, мы успели получить легкие рассечения и испытывали головокружение от усталости, стресса и потери крови. Но это ерунда, скоро пройдет.
Я спросил:
— Сколько же мы их положили?
Аленка пожала плечами:
— Вместе со стражниками десятка два.
«Нет, нельзя так больше рисковать!» — подумал я и сказал:
— Нас двое, расклад оказался суров, сентиментальность едва не стоила жизни, но наш путь — побеждать! И шансы мы смогли уровнять!
В городе слышались редкие мушкетные выстрелы. За исход сражения опасений не было никаких. Даже без командира кавалеристы сметали все на своем пути. Защитники прежней власти быстро утратили боевой пыл. Они поняли, что не смогут противостоять ворвавшимся в город людям и принялись сдаваться.
Комендант города, перепуганный слухами о победах освободительной армии, позорно сбежал через потайной ход, а без него большая часть гарнизона не хотела умирать. Лишь те, кто пытался помешать нам с Аленкой у моста, и несколько десятков других гвардейцев оказали сопротивление, прежде чем предстать перед судом Всевышнего.
Когда все закончилось, мне и Аленке обработали порезы. Я был настолько уставшим, что не стал ничего делать в городе, а залег отсыпаться в стог сена. Аленка, которая не теряла меня из вида, легла рядом и то же уснула. Было не до ласк: следовало хоть немного восстановиться после бессонной ночи и кровавой драки. А потом догонять основное войско, которое двигалось в направлении Твери.
  
Глава 27
 
Кавалеристский отряд успешно выполнил свою задачу и влился в освободительную армию.
Вскоре мы подошли к городу-крепости Тверь. Это была мощная, сравнительно густо населенная цитадель. В городе могли укрыться бежавшие с полей сражения воины армий Шогу и Лавра. Так что сопротивление могло быть упорным, несмотря на то, что мы, почти наверняка, значительно превосходили защитников крепости по численности. И, естественно, по боевому духу.
Я спросил я у сопровождавшей меня Аленки:
— Ну что, красавица? Полезем на стены или разрушим ворота и пойдем на штурм Твери? Стены еще не штурмовали. А, может, оставим город в блокаде и будем ждать, пока они сдадутся?
Аленка решительно ответила:
— Лучше быстренько взять город штурмом и, пока лето не кончилось, идти на Москву. Столица должна быть наша до холодов.
Я с улыбкой согласился:
— Должна! Но близок локоть, да не укусишь… 
Аленка покачала головой:
— Что за отсутствие оптимизма? Мы здесь, чтобы побеждать, и должны опять быстро разделаться с ними!
Конечно, я понимал, что Тверь с ее мощными укреплениями так просто не взять, но и осада города могла затянуться надолго.
Принял решение:
— Будем готовиться к штурму! Ворота взять тараном вряд ли удастся, придется лезть на стены.
Созвал командиров и распорядился:
 
— Кавалеристы, обыщите пригородные имения и прихватите лестницы и веревки. При штурме будем использовать множество лестниц, также веревки с крючками. Мирон и Семен, дайте задание мужикам сделать штурмовые приспособления. Лестницы должны быть широкими и очень крепкими, чтобы по ним могло пройти много воинов. Попробуйте изготовить их сами с большим количеством перекладин и специальными крюками для крепежа на стене. Штурм должен быть дружным и стремительным. Городом обязаны овладеть быстро и установить, как и в других местах, братскую нам власть!
Скрываться больше не имело смысла. Я распорядился окружить крепость сплошным кольцом, чтобы из нее «не было предпринято никаких вылазок, и даже крыса не могла проскочить». Хорошук с несколькими обученными бойцами аккуратно снял часовых у ворот. Мы взяли под свой контроль единственный въезд в крепость и стали активно готовиться к штурму, который решили начать ночью одновременно во многих местах.
Все освободительное войско готовилось к штурму. Однако жизнь внесла некоторые коррективы. Крепость выслала посланника. Его спустили со стены на люльке. Человек в рясе священника принес внушительный мешочек с золотом и на переговорах со мной предложил освободительной армии уйти, обещая взамен десять возов с богатой добычей.
Я с улыбкой спросил:
— Вы такие богатые? И где эти десять возов?
Священник ответил смиренным тоном:
— В городе… 
Я ухмыльнулся:
— Так мы можем взять их и сами! А ты возвращайся, передай, что даю вам всего два часа, чтобы вы выбросили белые флаги и открыли ворота. Иначе будет штурм!
Священника подняли в крепость. Ни через два часа, ни через четыре сдачи города не последовало. Я решил не дожидаться ночи — все равно нас ждут, внезапности не будет! Приказал идти на штурм. Под прикрытием дымовых шашек воины устремились на стены.
Наши люди ничего не боялись. Мощная и непобедимая освободительная армия одним своим приходом вогнала неприятеля в дрожь. А уж когда пошли на штурм, представляю, какой ужас ощутили гвардейцы и другие сторонники власти Нитупа.
На этот раз я не стал непосредственно участвовать в штурме. Наблюдал за происходящим из укрытия недалеко от ворот. В поле моей видимости находилась дивизия Мирона. На стену взбиралось все больше бойцов. Лестниц было много, с хорошими крюками, и стража не успевала все их скинуть.
Но в моих бойцов полетели стрелы, они отбивали смертельные гостинцы щитами и лезли дальше. Некоторые лестницы рухнули с приличной высоты вместе с людьми. Они ушиблись, но большинство оставались живы, те, кто не получил серьезных повреждений, вновь полезли на верх. На земле, правда, остались лежать убитые и покалеченные бойцы.
В одном месте первые смельчаки прорвались на стену и сцепились со стражниками.
Тут я заметил, что подъемные мосты опускаются, а ворота в крепость открываются. Как выяснилось чуть позже, это местные бедняки решили впустить освободительную армию, они воспользовались тем, что гвардейцы заняты обороной стен и перебили немногочисленную оставшуюся у ворот стражу.
— Измена! — послышались вопли с той стороны крепости.
Как часто измены решали ход сражений в моем родном мире. Но разве можно назвать изменой порыв людей к свободе? Хотя, конечно, они изменили власти своих угнетателей. Но оказали неоценимую услугу освободителям.
Я закричал кавалеристам:
— Немедленно в крепость, пока не закрыли ворота, сразу возьмите их под контроль!
Всадникам удалось быстро проникнуть за ворота и вступить в бой. Кавалеристы — лучшие воины в моей армии, они неудержимым цунами прошлись по тем, кто был им не рад.
Я же постарался сразу перенаправить и штурмующих стены бойцов к воротам крепости. Управлять ураганом боя оказалось не просто, но к внезапному открытию ворот и нападению со стороны кавалеристов и защитники прежней власти оказались не готовы. У них все было построено так, чтобы отбить натиск снаружи, а получилась атака еще и изнутри.