Место Силы 1-2 (СИ)

И вдруг до меня дошло, что это просто опустились веки. Вот оно что! Мои усилия увенчались успехом. Видимо, яда мне вкололи не так уж много, и он уже прекращал своё действие.
Я перенаправил усилие, и глаза открылись.
— А-ы-ы, — вырвалось изо рта.
Наверное даже не будь я парализованным — ничего более вразумительного бы не сказал, разглядев, с кем сражаются пауки.
— Птица! — выкрикнула Алеф.
И она была на сто процентов права.
В туннеле каким-то образом оказалась здоровенная птица, ростом выше паука раза в четыре. Летать она тут не могла — она бы даже крылья расправить не сумела полностью, помешали бы стены. Зато птица грамотно использовала клюв и когти. Да и крыльями била пауков так, что любо-дорого.
Ну и кому мне пожелать удачи? Пауки нас хотя бы оставили на чёрный день. А вот птица, скорее всего, склюёт, не задумываясь.
Пауки пытались её жалить. Птица отталкивала от себя их брюшки когтями — знала, что паучье жало лучше до более мягких частей не допускать.
Паук, который нёс Алеф, бросился в самоубийственную атаку и отвлёк на себя внимание птицы. Она застучала по нему клювом, послышался визг Алеф, и у меня дёрнулась голова.
Паралич спадал. Это хорошо.
Птица может убить Алеф — это плохо.
Но даже полностью победив паралич, мне нужно будет ещё и разорвать чёртов кокон, а он жёсткий, как чёрт знает что.
С потолка, в воздухе перевернувшись, на голову птице рухнул паук, и его жало вонзилось ей в затылок.
Птица заметалась, отчаянно закричала, но крик быстро превратился в маловразумительный клёкот. Здоровенное туловище замерло и вдруг рухнуло под паучьи лапки. Рядом с ним, поджав ножки, упал паук Алеф. Она вскрикнула — видимо, падение вышло болезненным.
Пауки набросились на тушу. Послышались отвратительные звуки рвущейся плоти. Я закрыл глаза. Смотреть на эту омерзительную трапезу никакой охоты не было.
А веки работали всё лучше и лучше.
— А, — сказал я и, собравшись с силами: — А… е…
— Крейз! — обрадовалась Алеф. — Ты жив?
— А.
— Надо выбираться отсюда.
Да уж, надо… Я — только за.
Звуки, которые я слышал, по-прежнему были отвратительными, но я заставил себя подумать о них с благодарностью. Ведь если сейчас пауки нажрутся, значит, у них не будет резона убивать нас сразу. Мы выиграем ещё несколько часов жизни.
Я почувствовал, как у меня дёрнулась щека. Да, паралич спадал. И возвращались неприятные ощущения. Болело примерно всё.
Вряд ли основная часть этой боли была из-за пережитых баталий. Мышцы вопили в агонии, скорее всего, из-за того же яда.
А что — разумно. Сначала жертва парализована, а потом всё равно не может никуда убежать. Я бы в восхищении поаплодировал, да руки к туловищу привязаны.
Я открыл глаза, когда «мой» паук развернулся.
Трапеза закончилась. Четверо пауков смотрели на труп пятого и опять что-то обсуждали. Я сумел-таки повернуть голову и встретился взглядом с Алеф. Судя по выражению лица, у неё в этот миг гора с плеч свалилась.
— Ал, — сказал я.
Видимо, пауки общались на какой-то исключительно своей звуковой волне, на наши разговоры они внимания не обращали. Их щёлкающе-повизгивающая дискуссия становилась всё оживлённее.
— Что? — нахмурилась Алеф. — Что ты сказал?
— Жал, — произнёс я.
Алеф зашевелила губами, пытаясь сообразить.
— Жало? — спросила она. — Я видела, что тебя ужалили. Если бы у меня были свободны руки, я бы тебя уже вылечила.
— И-жал, — простонал я. — К. Ки…
— Кинжал? — дошло до Алеф.
— Да!
— Но у меня же руки связаны.
Я зажмурил глаза. Тратить бездну сил на то, чтобы обозвать её идиоткой? Или такую же бездну сил на то, чтобы сказать: «Призови кинжал, и он проткнёт кокон самим своим присутствием, а потом постепенно разрежешь остальное»?
— Ин-ал, — сказал я ещё раз. — К-жал. А-еф!
Ну же, ну? Я — командир, моё слово — приказ. Услышала «кинжал» — так призови же ты его!
Один из оставшихся пауков легко поднял Алеф со спины павшего собрата и забросил к себе на спину. В следующее мгновение меня развернуло, и пауки вновь куда-то понеслись.
 
А я лежал и думал: «Куда вы ломитесь, дурачьё? Ведь в этом нет никакого смысла, если вас четверо!»
 Глава 21 
 
Они неслись, судя по ощущениям, ещё минут десять. Дважды вступали в схватки. Первый раз — с такими же металлическими крабами, как в той комнате, второй — с чем-то, что я вообще затруднился бы описать.
Это были живые существа, напоминающие кожистые конусы с круглыми головами на тонких шеях. Когда пытаешься это описать, сразу представляется схематическое изображение женщины на двери общественного туалета, но в реале это было нечто совершенно иное. И, кажется, они владели телекинезом, потому что одного из пауков безо всяких видимых причин просто подбросило у меня на глазах, он приложился головой об потолок и долго потом лежал, прежде чем начать слабо шевелиться.
«Конусов» было двое, они не издавали ровным счётом никаких звуков.
Паукам удалось завалить их, одного за другим. Кажется, «конусы» слишком долго перезаряжались между своими «телекинетическими залпами».
А я всё быстрее приходил в себя. Привык к боли. Почувствовал, что пальцы шевелятся.
С одной стороны, мне было легче, чем Алеф, потому что меня замотали в специфической позе. Внутри кокона остались плохо забитые паутиной лакуны, внутри которых я смог немного ворочаться. Но, в отличие от Алеф, я не мог просто призвать своё оружие. Руки располагались таким образом, что я не мог предугадать, куда направится топор. Всё время казалось, что лезвие войдёт мне в грудь или в голову.
Я пока ещё не так много практиковался с оружием и «второй кожей», чтобы делать такие вещи наверняка.
Падение оказалось для меня полной неожиданностью.
Я вскрикнул, ударившись плечом об пол, и всласть выругался, потому что, кажется, выбил плечо.
Потом мне в голову пришёл вопрос: что с этим могут сделать Целители, или вообще Место Силы? Ну, то есть, я легко могу представить, как у меня отрастает оторванная рука или даже голова. Но как при помощи этой силы вернуть на место выбитый сустав?.. Тут фантазия решительно брала отпуск.
Рядом со стоном грохнулась Алеф. И вдруг я замер с раскрытым ртом.
Потому что увидел, где мы остановились.
— Это — Врата? — выдохнул я.
— Наверное, — прошептала Алеф.
— Ты никогда их не видела?
— Если бы видела, ты меня бы не увидел.
Н-да, логично.
В отличие от поведения пауков, которые зачем-то прорвались к Вратам неполным составом.
Сейчас они расположились возле Врат на привал, непрестанно о чём-то треща и щёлкая.
Врата распространялись на всю ширину туннеля и походили больше всего на… паутину. Светящуюся жёлтым светом паутину. Она была такая густая, что сквозь неё ничего не было видно. Но переплетения тончайших нитей завораживали.
Я заставил себя отвести взгляд и повернулся, перекатившись, к Алеф. Она ответила мне измученным взглядом.
— У тебя получилось призвать кинжал? — проговорил я, всё ещё не очень чётко, как гопник из подворотни, пытающийся одновременно прессануть лоха, разжевать жвачку и затянуться сигаретой.
Но Алеф меня поняла.
— Что мне с ним делать?
— Паутину резать, Алеф!
— Зачем?! По-твоему, мы можем от них убежать? Ты видел, с какой скоростью они перемещаются?
— Ты ведь поняла, что они собираются сделать?
— Нет.
— Алеф, не будь дурой. Их было пятеро. Они сражались с врагами в туннелях. Они помечали повороты паутиной. А теперь они пройдут сквозь врата вчетвером. И протащат через них нас. По-твоему, Место Силы будет разбираться, добровольно мы прошли или нет? Оно наказывает всех, даже если кто-то один даст другому по морде!
Судя по выражению лица, до Алеф дошло. Она за секунду прошла долгий путь от неверия к изумлению, и от изумления — к животному ужасу.